— Почему тогда ты остановился?

Саб пожал плечами, снова взглянув на витрину.

— Просто задумался, как счастлив, что теперь не нужно на ежедневной основе иметь отношение к «заурядным» магазинам вроде этого. Пошли, наше место для обеда совсем рядом.

Блейн скептически приподнял бровь от этого вопиющего уклонения от честного ответа, но последовал за Куртом дальше, к уютному кафе всех оттенков розового и оранжевого, называвшемуся «Медовый павильон». Довольно многолюдное заведение походит на обычное место встречи для многих молодых пар. Блейн задумался на мгновение, пригласил ли Курт школьных друзей на знакомство, но вскоре оказался неправ.

— О. Боже. Мой! Не верю своим глазам! Что ты тут делаешь, пирожочек? — К ним подошла одна из официанток — худая загорелая блондинка, определённо с перебором макияжа. На ней розовая униформа, такая тесная и декольтированная, что грудь готова в любой момент выскочить.

— Я проверил заранее, чтобы убедиться, что у тебя сегодня смена, но хотел удивить, — объяснил Курт, поскольку официантка обратилась к нему. Саб лучезарно улыбается возмутительно выглядящей женщине, как будто они были близкими друзьями, хотя она выглядит намного старше.

Заметив Блейна, официантка вытаращила щедро намазанные тушью глаза.

— Мармеладик, у тебя есть какие-нибудь объяснения, что за сексуальный задок ты привёл с собой?

========== Глава 37 ==========

— Я Блейн Андерсон, — Дом ослепил официантку своей самой очаровательной улыбкой, прежде чем прояснить, — и я принадлежу этому парню, — он слегка наклонил голову к Курту, который мгновенно покраснел.

Женщина явно несколько разочарована, но с широкой улыбкой пожала руку Дому.

— Я должна была понять, что твой аппетитный зад уже востребован. Я Эйприл Роудс, дружу с твоим мальчиком-зайчиком с тех пор, как самолично вытащила его из шкафа.

Блейн нахмурился, немного запутавшись.

— Она достала мой первый журнал с мускулистыми мужчинами и достаточно напоила, чтобы я перед всей школой открылся, как гей, — объяснил Курт безразличным тоном. — Вероятно, не самый тонкий способ сделать это, но никто и не удивился… — он замолчал, ударившись в воспоминания.

— Эй, это сработало, кексик, и избавило тебя от мук, что да как сделать. Так, вы хотите пообедать, да? — Эйприл достала розовый блокнот Hello Kitty и облизнула кончик ручки. — Усажу вас за очень хороший столик.

Хороший столик в переводе, по-видимому, означал, что женщина сможет большую часть времени пялиться на задницу Блейна, но ещё это место у стены, вдали от громких подростков, так что оба мужчины не возразили. Эйприл приходила несколько раз — чтобы принять заказ, принести еду или просто мальца поболтать. Блейн узнал, что она бросила школу, а потом уже во времена Курта вернулась в школу, чтобы должным образом закончить образование, но все же не смогла — не при хаосе её постоянно меняющихся Домов. В итоге женщину исключили, потому что она не только заключила краткосрочный контракт со своим учителем испанского языка, но ещё и чуть не соблазнила недавно помеченного ученика. По-своему, эта дама была настолько наглая, что Блейн не сомневается в том, что некоторые привычки и независимость Курта имеют отношение к Эйприл.

— Странную дружбу ты тут завёл, — прокомментировал Блейн после того, как официантка оставила их в покое.

Курт накрутил спагетти на вилку, пожав плечами.

— Многие в этом городе не горели желанием быть замеченными рядом со мной, поэтому мне пришлось держаться за любого, кто был не против.

— Все остальные — идиоты. Но друзья, похоже, тоже очень дорожат тобой, — добавил Дом с улыбкой. — Эйприл, Рэйчел… Ещё я заметил, что ты продолжаешь общаться с Мерседес Джонс со школы.

— Не уверен, что Рэйчел уделяла бы мне хоть кроху внимания, если бы не была в партнёрстве с моим братом, но да, приятно знать, что некоторые из них помнят меня… — Курт с минуту смотрит со странным выражением лица на тарелку Блейна. Калейдоскоп эмоций сменяется слишком быстро, чтобы Дом смог уцепиться за какую-то конкретную, и он не может понять, о чём думает Курт.

— Смотрю, ты не слишком любишь зелёный перец. Хочешь, заберу это «бремя» с твоей тарелки? — внезапно сказал Саб.

— …Конечно.

Нахмурившись, Дом медленно продвинул тарелку вперёд, а Курт потянулся вилкой к овощам. В процессе утаскивания локоть врезался в кофейную чашку, и…

— Мне очень жаль! — крикнул Курт, увидев, как горячая жидкость капает со стола на джинсы Блейна. — Я должен был быть осторожнее!

Дом покачал головой.

— Всё в порядке, я же в повседневной одежде, а кофе не горячий.

Андерсон потянулся за парой салфеток, чтобы убрать бардак на столе.

— Но всё равно надо избавиться от пятна! — строго настоял Курт.

Он встал и пошёл к стойке.

— Я спрошу, можно ли нам как-нибудь привести тебя в порядок здесь, — сказал он, а затем быстро ушёл, сопровождаемый вопросительным взглядом Блейна.

Курт подбежал к Эйприл. Он чувствует себя ужасно из-за того, что собирается сделать, но уже принял решение осуществить задуманный план.

— Окажи мне услугу, — прошептал он заговорщически. — Я пролил немного кофе на Блейна, и надо, чтобы ты отвела его в уборную и почистила. И… мне нужно, чтобы ты не торопилась.

Эйприл послала ему озорную ухмылку.

— О, как я скучала по своему маленькому интригану. И что ты будешь делать в освободившееся время, пока я буду обтирать твоего Дома?

— Мне нужно позаботиться кое о чём… что следовало сделать давным-давно. Тут недалеко, поэтому я не слишком задержусь.

— Недалеко? Какие покупки у тебя на уме, ласточка? Разве что… Ты же не ломанёшься в «Простыни-и-штучки»? — Эйприл поморщилась. — Ты больше не должен беспокоиться об этой чепухе из прошлого. И выкидывать фортели со своим Домом… Это немного грубо…

Курт знает это. У него от вины разболелась голова ещё до того, как он продолжил свой план. Он не нуждается в том, чтобы из всех людей Эйприл ещё больше читала ему нотации.

«Чёрт, пришла пора крупных ставок», — подумал Курт, а затем беспечно опустил глаза, словно проверяя ногти.

— Я пролил кофе на промежность Блейна, — Хаммел будто озвучил мысль.

— Вот теперь дело говоришь, тыковка. Тогда можешь рассчитывать на меня.

***

Давид Карофски с каждым днем ​​всё больше и больше ненавидит свою работу. Он презирает свой фартук винного цвета, который, по ходу, с каждым месяцем становится всё теснее. После окончания школы лопнул его идеальный мыльный пузырь популярности и спортивных достижений — без каких-либо конкретных планов на будущее он кочевал с одной работы на другую, оставаясь в «Простынях-и-штучках» только потому, что альтернативы ещё более удручающие.

Он как раз складывал пуховое одеяло, когда заметил, что кто-то идёт к нему. Тот, кто исчез из Лаймона почти десять лет назад только для того, чтобы с тех пор безжалостно преследовать Дэйва во снах.

— Курт Хаммел, — прошептал работник, как будто этот человек исчез бы, как видение, если бы ошарашенный заговорил громче.

Человек перед ним сильно изменился со времён школы. Фарфоровое детское личико стало более рельефным, хотя и сохранило ангельскую невинность. Тело, завёрнутое в такую ​​тесную одежду, что это должно быть незаконно, вытянулось и сияет сексуальной привлекательностью. Дэйв внезапно понял, что, должно быть, чувствовал Человек-паук, когда ощущал «покалывания». По крайней мере, в более плотском смысле.

— Карофски, — произнесло ходячее олицетворение красоты, и тут Дэвид понял, что это реальный Хаммел, а не сон.

Саб посмотрел на своего бывшего мучителя, не зная, как должен относиться к этой встрече. Он не готовил ни речей, ни чего-то ещё, и ему, как ни странно, не хочется сердито кричать на человека, которого считал заклятым врагом…

— Ты вернулся в Лаймон? — спросил Дэйв необычайно тихим голосом.

Курт покачал головой.

— Папу навещаю. Довольно регулярно.

— Раньше я тебя не видел.