Люса вытирает руки о фартук и подходит к графине. Недовольно цокает языком:

– Паола, ты совсем исхудала с новомодными диетами. Только попробуй не съесть мою лазанью, и я свяжу тебя и буду кормить до тех пор, пока твое крохотное платье не треснет. – Женщина ласково щиплет Паолу за щеку. Та со смехом отмахивается.

– Люса, ты – изверг. Ника, идемте, продолжим нашу экскурсию, пока есть время.

Ника кивает. Она не думала, что графиня позволяет обращаться с собой столь фамильярно. Хотя представить Люсу, которая делает книксен, тоже невозможно.

– Только не говорите, что на ужин надо было надеть платье! Я с ними не дружу, – произносит Ника, когда они выходят из коридора в зал.

– А я не дружу с джинсами, поэтому каждый надевает то, что удобно. Не заморачивайтесь. Хотите, покажу библиотеку?

Ника кивает. Они снова идут по старинным комнатам, перетекающим друг в друга, поднимаются на второй этаж и останавливаются возле кованой двери с большим металлическим кольцом вместо ручки.

– Мое любимое место в замке, – отчего-то шепчет Паола.

– А сколько лет насчитывает Кастелло ди Карлини? – интересуется Ника.

– Его строили с 1303 по 1314 год. Наш предок, граф Карлини, влюбился без памяти в молодую девушку Алессию. Но он был женат. Поэтому решил построить замок специально для любовницы. Вообще все мужчины из нашего рода обладают удивительной способностью без памяти влюбляться в женщин. Причем не в тех. – Голос Паолы мрачнеет на последних словах. – К тому времени, когда замок достроили, жена графа умерла при родах, ребенок тоже не выжил. И граф женился на Алессии.

– Трагично и романтично.

– Не вижу романтики. – Паола крутит выключатель, и по комнате разливается тусклый свет. – Здесь хранится история Карлини.

Ника распахивает глаза от изумления. Библиотека больше напоминает архив, чем уютное место для чтения. Высокие стеллажи рядами следуют друг за другом, а деревянные полки завалены древними книгами. Пахнет старой бумагой, деревом, пылью, которая въелась в страницы.

– В помещении установлены специальные датчики, которые поддерживают нужную температуру и влажность. Я в этом ничего не смыслю. Модернизацией занимался Стефано.

– Все книги о вашей семье? – Ника прохаживается мимо стеллажей и скользит пальцами по корешкам.

– Конечно нет. Здесь много классики. Шекспир, Александр Дюма, Джованни Боккаччо. Под стеклом разложены пергаменты с древом Карлини.

Паола подходит к стене. Вдоль нее стоят застекленные столы. Они прячут свитки, на которых изящные завитки итальянских слов раскрывают прошлое, как карты гадалки.

– А вы многое прочли?

– Конечно нет, – Паола смеется, – но честно старалась.

Ника скрещивает руки на груди и идет все дальше. Библиотека похожа на длинный вагон. Чтобы прочесть все, не хватит и жизни. Голос Паолы теряется где-то вдалеке, запах страниц щекочет ноздри. Ника прищуривается и оценивает, с какого ракурса выгоднее сделать фотографию. От возбуждения перехватывает дыхание.

– Я хочу начать с этой комна…

В библиотеке никого, графиня испарилась.

– Паола? – неуверенно зовет Ника.

Ответом служат размеренная тишина и тихое гудение светильников.

Ника оглядывается, но женщины нигде нет.

– Смешная шутка, – бормочет она. Нервно приглаживает волосы и облегченно вздыхает, когда дверь открывается. – Паола, вы меня напугали.

– Напугал?

Тихий мужской голос вызывает россыпь мурашек по спине. Ника округляет губы и делает непроизвольный шаг назад. Запрокидывает голову. Вместо Паолы она видит мужчину в белой рубашке с закатанными рукавами, которые оголяют смуглую кожу. Губы. как тонкая линия. Но Ника догадывается, что они могут изогнуться в чувственной улыбке, если захотят. Черная шевелюра взлохмачена. Кажется, так укладывают волосы по последней моде. А глаза… Глаза светло-серые, почти серебристые. Никогда раньше Ника не встречала таких глаз. От его блеклого взгляда дрожит душа.

– Простите, я думала, это Паола.

– Моя сестра разговаривает по телефону в коридоре, – холодно отвечает мужчина и проходит мимо Ники. Останавливается напротив дальнего стеллажа и вытаскивает книгу в коричневой потрепанной обложке.

Ника задумчиво наклоняет голову. Значит, перед ней граф. Который не считает нужным представляться.

– А вы – Верóника? – Снова серебристый взгляд буравит ее насквозь.

– Пожалуйста, зовите меня Ника. Вы знаете, кто я? Паола говорила, что…

– … что я глухой и слепой, – перебивает ее мужчина. – Вы – фотограф, которого моя сестра привезла на моем самолете фотографировать мой замок. Хочет воплотить глупую затею с музейным каталогом. Что ж, пусть развлекается. Но не думайте, что здесь хоть что-нибудь происходит без моего ведома.

Граф снова проходит мимо Ники к выходу, и она стискивает зубы.

– А вы – Стефано?

Мужчина сбивается и оборачивается. На миг маска равнодушия слетает с его лица, и прорывается удивление.

– Я – граф Карлини, Стефано Джованни Витторе Росси, – чеканит он.

Ника не может сдержать улыбку от его высокомерных нападок:

– Знаю, в интернете написано.

– Вам смешно?

– Ни в коем случае.

– Верóника. – Стефано подходит ближе. Ника вдыхает запах мужского одеколона. Терпкий, дорогой, притягательный. – Я не поддерживаю затею Паолы платить бешеные деньги фотографу-шарлатану, который обманывает людей. Поэтому давайте решим раз и навсегда: вы выполняете свою работу молча, а я не выгоняю вас прочь.

Пальцы холодеют, и Ника отшатывается. Она дышит часто и глубоко. Губы дрожат от злости. В голове звенят слова: фотограф-шарлатан, фотограф-шарлатан, фотограф-шарлатан…

– Зато у меня нет фазмофобии, – выплевывает Ника и в ужасе закрывает ладонью рот.

Глаза Стефано превращаются в узкие щелки, но постепенно лицо расслабляется, и губы кривятся в улыбке.

– Один – один. – Он подбрасывает в руке книгу и задумчиво смотрит на Нику. – Верóника, вы читаете?

Ника опускает руку и решительно вздергивает подбородок:

– У меня стопроцентное зрение. Не считаю нужным его портить.

– Жаль, – граф усмехается и разворачивается на каблуках, – это был ваш последний шанс возвыситься в моих глазах.

– Хоть вы и наняли меня, но не смеете оскорблять!

Стефано замирает перед выходом, но так и не оборачивается.

– Ошибаетесь.

Дверь раскрывается, и мужчина сталкивается с Паолой, которая поспешно засовывает смартфон в клатч.

– О, вы уже познакомились? Простите, Ника, звонок с работы. Стефано! – восклицает она, когда брат не останавливается и молча выходит из библиотеки. Женщина растерянно смотрит на Нику. – Все в порядке?

– Все хорошо. Мы… мы познакомились.

Ника силится улыбнуться, но сердце не перестает глухо стучать в груди. Она мысленно стонет, проклиная вспыльчивый нрав. Каким бы козлом граф ни был, не стоило опускаться до его уровня.

– Мой младший брат может быть груб. Если что, прошу за него прощения.

Ника качает головой и еще шире растягивает губы в фальшивой улыбке. Неудивительно, что Стефано презирает ее. Она знала с самого начала, что они не поладят.

– Если не секрет, почему граф боится духов? Откуда у него появилась эта фобия?

Паола потирает плечо и смотрит в пол, словно на нем пишется ответ.

– Это старая история, боюсь вам будет скучно, – уклончиво отвечает она.

– И его фобия не лечится?

Паола качает головой.

– Когда Стефано вырос, то стал много времени проводить здесь. – Она обводит взглядом библиотеку. – Он что-то искал.

– Почему вы так считаете? – Ника опасливо смотрит на дверь, ожидая появления графа.

– Потому что Стефано сделал невозможное. Он прочел все.

Ника прикасается к ручке двери и замирает. Пытается разложить по полочкам то, что произошло за день, но в голове нет места.

Запомнились лишь слова Паолы: «Можете начать фотографировать с любой комнаты. Весь замок в вашем распоряжении». Видимо, это единственное, что сейчас важно.