– Я радуюсь только, что Паучиха не показалась, – пробормотал Магнус.

– Она же не залезает на скалы, разве нет? – спросила я.

– Никогда нельзя уверенно сказать. – Выражение его лица стало жестким.

– С тобой все в порядке?

– Ты всегда говоришь так много, когда ты на задании, Хоуэл? – Я никогда раньше не слышала, чтобы он огрызался.

Он прочистил горло.

– Прости меня. Просто…

– Тихо! – Блэквуд остановился как вкопанный и медленно вынул посох. Повинуясь инстинкту, я тоже достала из ножен Кашку. – Вы это слышите?

Зеленые глаза Блэквуда сузились, пока он осматривал местность.

– Нет, – сказала я, а потом враз замолчала. Казалось, мир вокруг нас затаил дыхание. Ни пения птиц, ни ветерка. Только мертвая тишина.

Затем я почувствовала это – движение чего-то в тумане. Что-то было непоправимо не так. Блэквуд сжал посох, я видела его неясные желтые очертания.

– Ложись! – закричал Блэквуд, когда на нас, щелкая зубами, напал фамильяр с восьмью ужасными лапами.

Я взорвалась голубым пламенем, метнув в монстра огненный шар. Фамильяр проворно увернулся, подпрыгнув в воздух и широко расставив лапы. Магнус и я откатились подальше, пока он приземлялся, щелкая челюстями.

Одна из тварей Немнерис… Я их раньше видела, но только с безопасного расстояния – через водное зеркало в библиотеке Агриппы. Их раздутые животы и восемь лап походили на паучьи, в то время как бледные гротескные торсы и руки были практически человеческими. На месте рта – скрежещущие клешни, с которых свисали длинные и липкие ядовитые слюни.

Тварь, пронзительно завизжав, подпрыгнула к Блэквуду. Он увернулся и взмахнул клинком. Из лапы фамильяра брызнул шлейф черной крови, он отступил на несколько шагов назад, защелкав челюстями от боли.

Магнус воткнул в землю свой посох, послав ударную волну, которая опрокинула чудовище, а я снова метнула в него огненный шар. На этот раз мое чародейство достигло цели, и фамильяра поглотило пламя, восемь лап на его теле свернулись. Последовал мерзкий хлопающий звук – черные глаза чудовища взорвались, и из глазниц хлынула липкая клейкая грязь. Едкий запах опалил мне горло.

– Хоуэл, поберегись! – Магнус метнулся ко мне и с силой швырнул на землю. Еще одна тварь, выпрыгнув из тумана, приземлилась на Магнуса. Мои движения были слишком вялыми.

– Держись! – Блэквуд отразил атаку и ранил фамильяра в грудную клетку. Он скатился с Магнуса, и тот, пошатываясь, встал, придерживая кровоточащую руку. Но он был жив. Жив!

Я начала творить заклинание, которое придумала задолго до этого: смесь колдовского и чародейства. Земля сформировалась в гигантскую руку, которая утащила монстра вниз, но фамильяр слишком быстро выбрался из захвата. Будь он проклят.

Магнус поднял посох… и свалился на спину. Его голова безвольно свесилась на плечо, тело обмякло. Фамильяр бросился к нему, радостно щелкая челюстями. Я пронзительно закричала, отчаянно пытаясь придумать другое заклинание.

Что-то прорвалось сквозь туман и врезалось прямо в голову фамильяра. Тот конвульсивно дернулся назад, и на землю брызнул черный гной. Еще мгновение, и чудовище затихло, его отвратительная морда была ровно напополам расщеплена топором. Я торопливо подбежала к Магнусу и опустилась рядом с ним на колени.

– Кто здесь? – позвал Блэквуд, оглядываясь.

Из тумана к нам вышел маленький мальчик, не старше двенадцати или тринадцати. На нем были брюки и потертый жилет, на голове – кепка. Мальчик посмотрел на Магнуса, стонущего от боли.

Магнус. У него на руке были два набухших пунктирных следа от зубов фамильяра. Раны были горячими и пульсирующими – фамильяр его отравил.

– Нет, – прошептала я, лихорадочно обдумывая, что делать. Взяла ли я с собой какие-то исцеляющие заклинания или лекарства? Что Фенсвик говорил о замедлении действия яда? Черт возьми, мы не могли терять время.

– Если мы не обработаем раны, он умрет, – сказал мальчик. Он с силой выдернул топор из черепа чудовища. Лезвие вышло с чмокающим звуком, будто из тыквы вытащили нож.

– Нам лучше уйти. Они нападают стаями. – Мальчик вытер лезвие о траву. – Следуйте за мной.

Он знаком позвал нас за собой, и мы с Блэквудом, подхватив Магнуса под руки, подняли его на ноги и потащили.

Мальчик повел нас назад к развалинам замка, ловко лавируя между покрытых мхом камней. Подойдя к наружной стене, он открыл дверь, которая вела в подземелье. Мы проследовали за ним. Воздух был спертым и влажным, но я, признаться, этого не чувствовала. Когда я помогала уложить Магнуса на грязную землю, я думала только о нем и его скачущем пульсе.

На стенах были закреплены зажженные свечи. Через трещину в каменном потолке проникал слабый лучик естественного света. Блэквуду пришлось пригнуть голову, чтобы не удариться о потолок, в то время как я опустилась на колени рядом с Магнусом, внимательно наблюдая за действиями нашего спасителя.

Мальчик разорвал на Магнусе рубашку, обнажив грудь. Я чуть было не отвернулась от этого нескромного зрелища, но сдержалась. О чем это я? Магнус мог умереть. Я сфокусировалась на его лице.

– Кто ты? Откуда ты знаешь, что делать? – голос Блэквуда эхом отразился от стен.

Мальчик не ответил. Вместо этого он взял нож и расширил раны Магнуса на руке. Поверх укусов стала набухать прозрачная жидкость. Мальчик глубоко вздохнул и, отсосав яд, плюнул им на стену.

– Так разве можно делать? – ужаснувшись, спросила я.

Мальчик снял с головы кепку. Непослушные ярко-рыжие кудряшки разлетелись в стороны. Вся его внешность враз изменилась. Губы теперь казались полнее, а разрез глаз – более женственным. Так это девушка, а не мальчик… Она посмотрела на меня; в ее взгляде читалось накопленное с опытом знание.

– Ага. Передайте-ка мне мешок. – Она кивнула на кожаную сумку рядом со мной. – Потом просто не вмешивайтесь и смотрите. Вы сами практически ничего не сможете сделать.

Ее голос звучал на северный манер, возможно шотландский. Я передала ей мешок, а тем временем Магнус начал стонать и царапать воздух.

– Нет, отойдите. Может быть, он все еще жив, – выкрикнул он невидимым фантомам. В уголках его рта собрались крапины пены, тело начало застывать.

– Магнус! – Я попыталась прикоснуться к нему, но девушка ударила меня по руке.

– Отойди немедленно! – приказала она.

Блэквуд утянул меня за собой. Я послушно шла за ним, вслушивалась в безумные крики и всхлипы Магнуса.

Держа в руках посохи, мы с Блэквудом сидели у входа в подземелье. Я никак не могла унять дрожь в коленях. Посмотрела на небо. Свет стал красным, солнце достигло линии горизонта. У меня застучали зубы, и это никак не было связано с наступающей прохладой ночи.

– С ним все будет в порядке. – Блэквуд был напряжен, готовый в любой момент вскочить и действовать. – Магнус до смешного удачлив, и это не может так просто взять и оборваться.

Но он говорил без убеждения.

Чтобы проверить открытую местность вокруг нас, Блэквуд встал и прошел немного вперед, но я чувствовала, что атак больше не будет: такой тишины, как перед нападением, уже не было.

Крики Магнуса стали потихоньку затихать. Ох, пусть это будет хороший знак.

– Фамильяр должен был укусить меня, а не его… – Я вертела Кашку в руках, проводя пальцами по резным листьям плюща, которые украшали мой посох. Едва уловимый голубой свет мерцал в одном из завитков.

– Не стоит так думать. – Блэквуд снова сел рядом со мной.

Далеко под нами рычали волны. Я ткнулась носом ботинка в мягкую землю, рисуя стрелы и круги. Не было ада страшнее ожидания.

– Я знаю, ты жалеешь, что мы сюда приехали, – произнесла я наконец, не в силах больше выносить молчание.

Блэквуд пожал плечами. Обыденность этого движения была для него нехарактерна.

– От нас не было никакого проку в Лондоне. Но по крайней мере, здесь мы что-то можем найти, – сказал он.

Уайтчёрч был прав: я не выношу чувствовать себя бесполезной. В этом мы с Блэквудом определенно были похожи. Что еще могло бы заставить его каждое утро вставать и тренироваться в обсидиановом зале еще до восхода солнца? Я пристально вгляделась в резьбу на моем посохе, а затем посмотрела на его. Точь-в-точь такой же.