Увидев, что он переходи в стадию охоты, я испугалась. У меня даже ноги дрожали. Радовало, только то, что до стены круга мы не дошли несколько шагов. Но, если смотреть глобально – какая разница: тут сдохнуть или на три шага левее?

– Сейчас наберу, – он держал меня нереально крепко: одной рукой обхватив за талию, так что левая моя рука тоже была сжата в кольце его охвата. Второй он дернул мне голову за волосы, так что пришлось наклонить. Я почувствовала, как капли дождя струятся по моей шее.

– Вам Криэ сказал, что он после того как кровь попьет лежит и не шевелится несколько часов. Не боитесь что вас сожрут, пока вы под кайфом?

Он меня проигнорировал, но я лихорадочно дрожащей правой рукой стала разворачивать в кармане сверток с шерстью. Почувствовав, как мою кожу на шее прокалывает у меня потемнело в глазах от ужаса: – «Господи, если до вены докусит – все! За сорок минут вся кровь вытечет, не помочь!» – собрав все последние силы, просипела:

– Придется достать мое секретное оружие, брат не рассказывал?

Оказалось, что рассказывал, потому что тот явно отвлекся и клыки из шеи вышли. (Спасибо Криэ, если выживу – расцелую). Он насторожился:

– Что у вас там? – он смотрел на меня в упор, пытаясь понять, где я держу оружие.

– Сказала же: секретное оружие.

– Отдайте сюда, немедленно! – он отпустил мне волосы и протянул освободившуюся руку к моему карману. Я так быстро, наверно, никогда не действовала: вытащив шерсть, молниеносно прижала ему к лицу. Все как учили в Лекарской лавке: «зарыться носом». Давила со всей злостью из последних сил. Наверно я бы и без шерсти ему кислород перекрыла, но для надежности минут пять держала, даже, когда он стал оседать на землю. Осела вместе с ним, потому что ноги не держали. О том, что он не дышит, я поняла только отлежавшись на нем минутки три. Так уж вышло, что я на него прилегла от усталости. На землю не стала, чтобы в луже не пачкаться. Пощупала себе шею, вроде рана не глубокая, до артерии не прокусил, иначе кровь бы импульсами хлестала и очень быстро. Я даже не замечала, что я вся промокла и промерзла в мокрой одежде. У меня тряслись и руки, и ноги, и я не могла встать. Полежав на Вирмы еще сколько-то минут, я поняла, что рассиживаться – только хуже. На открытую кровь сейчас подтянутся еще желающие полакать, а кусок шерсти только один. Удивительно, никто из прохожих даже не обернулся помочь или хоть как-то полюбопытствовать, что случилось. Все спешили по делам, как бы ни при чем.

Мне удалось встать. Все-таки хорошо, что чуть-чуть отдохнула и пирожное съела, как чувствовала, что подкрепиться надо.

Так, Вирмы мне надо приволочь как-то. Ясно что физически не допру, попробую воздухом, все-таки Криэ меня натренировал. Если одного Вирмы могла поднять, то и другого смогу.

Поднять получилось с третьей попытки. Если бы он был жив, наверное бы после третьего падения позвоночником о булыжную мостовую, помер бы. Но я не виновата, подцепить тяжело оказалось из лежачего положения, мы с Криэ это не проходили. Я не понимала, как я нахожу дорогу в этих незнакомых кварталах вдали от главной улицы. Обратно приплелась удивительно быстро, хотя от границы круга до Академии не близкий путь. Наверно, уже время после обеда, потому что людей заметно меньше и начало темнеть. Похоже, я вообще все пары сегодня прогуляла.

В ворота Академии я постучала головой летящего впереди меня Вирмы, потому что иначе было никак, я еле двигала ноги. Услышав, что охрана засуетилась и поднялись какие-то крики и вопли, я грохнулась на колени и далее на бок на землю, под ледяные струи дождя.

Она опять посмела мне отказать.

Причем сначала сбежала, пока я решал вопросы по новым захоронением, а потом, когда я пришел за ней – опять отказала. Как такое вообще может быть? Я уже сделал все, о чем может мечтать женщина: был вежлив не смотря на ее выходки, не принуждал ее ни к чему, пока она не поправится, даже проглотил ее колкости, признался, что она мне не безразлична! «Но все равно – нет».

Когда я вернулся от Дэона и увидел, что пигалица удрала, я сразу понял, что поправилась. Шёл за ней думая, как наконец сегодня уже смогу ее всю ночь в объятьях держать, даже забыл, что у нее в комнате еще Принцесса находится. «Но все равно – нет». Будь она проклята! Почему? Я сыт по горло ее выкрутасами! Пусть Пэриту устраивает развлечения, а я сегодня же пойду к нормальной женщине, которая будет рада моему вниманию, а главное – ценит его.

Из Академии я вышел примерно в одиннадцать вечера и пошел к Сотэ. Она может и удивилась, что не предупредил, но явно была рада, что я зашел.

– Я …э.. не ожидала гостей и боюсь ужина предложить не могу, но вот если хотите выпить или чего-нибудь…?

– Пожалуйста.

Да я хочу. Не просто выпить а напиться, чтоб забыть наглую физиономию пигалицы. Тем не менее, сколько бы я ни вливал в себя Ирта, изображение ухмылки Рочилд не тускнело в сознании и противный голосок все так же звонко и весело повторял: «И все равно – нет». Почувствовав, что Сотэ перехватила мою руку с (не помню уже каким по счету бокалом), отставил его в сторону и усадил ее себе на колени. Примерно на третьем поцелуе, когда я уже задрал ее домашнюю юбку мне опять пропело в ушах: «И все равно – нет». Я даже замер и закрыл глаза.

– Лэрар, тебе плохо? – Сотэ явно недоумевала, что со мной творится.

Как и я сам, выходя на улицу и направляясь обратно к себе. Каких Темных я творю? Держал в руках на все готовую Греву, нет, проклятой пигалице надо было встрять и помешать. Ничего, завтра на занятии она у меня до изнеможения отжиматься будет.

Утром я торопился на Упражнения, как никогда. Увидев, что Рочилд не явилась, захотелось пойти и приволочь ее за волосы. Подошел к Принцессе:

– Где ваша подруга?

– Ей совсем плохо, она не смогла встать.

Ну конечно, Рочилд не смогла. Никогда не поверю. Не смогла наглость свою обуздать. А вот плохо ей будет, когда я с ней разберусь сегодня вечером на отработке.

Тем не менее, провел занятие, как обычно, даже удалось отвлечься на Растэ и Киранэ постоянно что-то обсуждающих.

Пока сидел в своей библиотеке и размышлял, что будет следующим шагом в эксперименте с омертвением, в кабинет вошел Пэрит. Я искренне удивился, даже на часы взглянул: у него же сейчас занятие.

– У тебя адепты, что ты притащился?

– Эмили пропала! – он прошагал до стола и облокотился обеими руками, – Принцесса считает, что она пошла в Лекарскую лавку.

– В город? Рочилд не посме…, – потом меня осенило: «Уж если кто посмеет – то как раз Рочилд».

Пэрит усмехнулся:

– Она уже не раз там была, мы обычно ходим в кафе по выходным.

У меня вскипела кровь. Что странно, трупного яда во мне вроде нет и заклятий на меня не применили.

– Как посмел без моего разрешения?

Пэрит смерил меня презрительным взглядом:

– Что именно? Свидание или выход в город? – потом он провел рукой по волосам. – Услышь меня! Она не вернулась до сих пор.

Мы направили людей на поиски. Следующие два часа я был близок к тому, чтобы признать, что судьба пигалицы меня очень беспокоила. Если она погибла, я найду тех, кто это сделал и уничтожу. Если она шляется по магазинам – уничтожу ее сам.

После занятий в кабинет явилась еще и принцесса с Вирмы, которые поведали наиглупейшую схему, до которой они додумались и привели в действие. Как оказалось группа бездарных адептов вознамерилось вылавливать Вирмы. Единственное, что радовало, вампирский сопляк признался, наконец, который брат за этим стоит. То, что Магистр Онтэ Растэ не предусмотрел, что Стилэ Вирмы может действовать раньше и спонтанно, меня удивил.

Онтэ Растэ я вызвал к себе незамедлительно.

– Вы воин с внушительным послужным списком побед! Как вы допустили такой промах в планировании операции? Ловить убийцу, подсунув ему новую жертву! Адептка первого цикла! Что она сделает против взрослого сильного вампира? – отчитывал я.