– Влюбились, наконец?

Ну зачем я встряла! Так хорошо сейчас было. Теперь вон он опять отстраняется.

– Я вижу, вам лучше. Как себя чувствуете? – мужчина, по прежнему полулежа на локте, протянул руку и потрогал мне лоб.

Я так понимаю, в любви признаваться все еще не готов, зараза. Кошмар, как с ним трудно:

– Нормально, ваш гроб нести мне сил хватит, – он похоже усмехнулся, по крайней мере выглядело, как будто веселится.

– Главное, чтобы хватило сил себя до стола донести. Вам надо поесть.

Ах, какие мы хозяйственные. Наверно, мне стоило бы довольствоваться достигнутым, но уж очень хотелось завтрак в постель, поэтому, пока пыталась приподняться на локтях стонала в лучших жанрах классической эротики.

– Проклятье, лежите!

Лэрар вскочил с кровати, а вот я, наоборот, опустилась обратно на подушку. Если честно, хоть боль в животе и была терпимая, но мутило знатно. Голова тоже кружилась очень сильно.

Когда в спальню придуло стол с тарелками, я поняла, что поесть вряд ли получится, у меня от одного запаха, остатки Ирта наружу пошли.

– Давайте садитесь, – скомандовал, конечно, в своей суровой манере, но обхватил меня под спину, чтобы поднять. Естественно, сразу обвила ему шею руками, собственно говоря, на этом мы и закончили подъём и начали обратно опускаться, только уже вместе. Даже в желудке боль отступила, правда ненадолго, как только его язык залез мне в рот, поняла, что спазм не остановить. Отталкивала из последних сил. Получилось не очень далеко, но удалось сдержаться и фатального позора не случилось, правда, он понял по моим выпученным глазам и булькающему звуку:

– Сейчас лекарь придет. Или это потому что я вам настолько противен?

Мог бы не язвить, по его милости мучаюсь. Собственно говоря, почему мучаюсь только я?

– Не настолько. Это графин Ирта явно лишним был вчера, но вас разве остановишь, когда вам прижало урок преподать. Вы ведь у нас педагог до кончиков пальцев.

Пока я рассуждала, он уже притащил полотенце и пихнул мне за ворот в качестве слюнявчика. Кошмар, он что женщин никогда не кормил в постели? В слюнявчике совсем не романтично. Или он переживает, что я ему его спартанский матрас испорчу?

– Я признаю, что вчера был слишком резок.

Обалдеть! Это что извинения? День просто полон сюрпризов.

– Но вы должны понимать, что подобные выходки, как отравление или проклинание главнокомандующего не прощаются и караются обычно смертью, – продолжал он. Все ясно, романтика, которую позволяет себе ректор пресекается на корню главой войска.

– Так вы опять главнокомандующий? Что вы не предупреждаете. И когда меня покарают?

– Начинайте уже жевать.

Больше он ничего не сказал, придвинул мне стол. Я, конечно, не знаю, как с ним бывает, а я не могу после того, как чуть не вывернуло, начинать трапезу – мне надо хотя бы рот прополоскать.

– Вы меня в ванну не отнесете? Можно на лиане.

Но он отнес на руках. Стояла я с трудом, но рот прополоскала и умылась. Выглядела очень паршиво. Китайцы бы позавидовали прозрачности моей бледной кожи. А панда медвежата – черным кругам вокруг глаз. Как он смог такое поцеловать? Это же как омертвение, только воняю, слава богу не трупным ядом, а алкоголем.

– Я бы еще помылась, вы не могли бы Дору позвать?

– Рочилд, вы хотите, чтобы принцесса Миэна вас мыла? – возмутился мужчина.

– А что, вы считаете, что лучше пусть моет ректор Академии Воартэра или, может, главнокомандующий? Слишком много чести для жалкого новобранца…

– Я сообщу лекарю, чтобы привел целительницу в помощь, – отрезал тот.

Меня оставили на каком-то уступе сидеть в ванной комнате и смотреть, как нагревается вода, которую он туда сферами нагнал, а сам Сектант ушел обратно в спальню. Главное не съехать в воду, а то утопну. Сил вообще нет, даже форму не смогла стянуть сама.

Целительница зашла примерно через три минуты и мне помогли переползти в воду, правда, я чуть сразу не отключилась от потери сил.

– Вы мне что-нибудь тонизирующее дадите? – взмолилась я.

– При вашем виде отравления нельзя. Дня три придется полежать и есть бульоны.

Класс! Надо же, как хорошо вышло. На третий день он на мне женится, если я, конечно, не буду желудок выворачивать при каждом поцелуе.

Однако, после мытья я подумала, что нельзя так легко поддаваться его чарам. В конце концов, я его столько месяцев готовила, пусть тоже напряжется хоть чуть-чуть.

Когда целительница вывела меня и сложила обратно в кровать, оказалось, что постельное бельё поменяли. Я послушно съела какой-то бульон и выпила лечебное зелье. Уснула сразу, как опустила руку с пустой склянкой.

Следующий раз я проснулась явно вечером, но в спальне была одна. Не могу сказать, что хорошо себя чувствовала, но не мутило, а это уже хорошо. Посидела в темноте, позаглядывала стены и опять вырубилась.

Потом я очнулась от того, что меня обвивают рукой и притягивают к себе. Приоткрыв глаз, поняла, что ночь, но, чтобы не спугнуть мужчину в момент проявления нежности, продолжила спящей притворяться. Постаралась, немного шевельнувшись, прижаться к его груди всей спиной. Какое счастье! А главное тепло, даже без шкуры. Как же приятно, когда во сне тебя крепко держат и дышат в затылок. Ничего лучше никогда не испытывала.

На следующий день я открыла глаза в районе обеда, потому что солнце уже было в зените и вокруг кипела жизнь. Я даже слышала голоса в кабинете, но выходить не решилась. Интересно, что думают другие люди, зная, что я тут отлеживаюсь? Мне, конечно, плевать, но все же знать не помешает к чему готовиться.

Я порадовалась, что смогла сама добраться до ванной и привести себя в порядок. Когда вернулась в спальню, подошла к двери и прислушалась. Вроде тишина.

Аккуратно приоткрыла: никого нет.

Быстро добраться до нашей с Дорой комнаты не получилось, пришлось останавливаться, чтобы передохнуть и подумать. Я рассудила так: он, конечно выдавил в минуты стресса, что я ему нравлюсь, но это ничего не значит. Книги читать ему тоже нравится, но он при этом каждый раз новые берет. Мне нужна такая стратегия, чтобы в плен его, причем пожизненно и добровольно. Собственно говоря, идея с сектой по-прежнему актуальна, только жертв и денег мне не надо, только сердце и душу. Может стоит почитать про Тикбалангов, как они души выкорчевывают?

– Тени Хаоса, Эмили! – воскликнула Дора, когда я наконец ввалилась в комнату.

Я, конечно, понимаю, что Эмили, как Тень из Хаоса сейчас выглядит, но зачем акцентировать внимание – подруга ведь.

– Он что, опять выгнал? – Дора моментально завелась: – Я тебе запрещаю продолжать его очаровывать, давай уже выберем другого счастливого мужчину, которому ты достанешься.

– Если он уже счастлив, то не подойдет. Нужен такой, которого я счастливлю, а то и правда ему достанется, – с помощью Доры стянула форму и легла к себе в кровать, – не выгнал, сказал, что я ему нравлюсь и целовал много раз и с максимальной нежностью, на которую он вообще способен.

– О! Прекрасно! И что теперь?

– Теперь надо, чтобы понял, что любит.

– Ну не знаю, он такой замкнутый. Ты бы его видела в первые часы, когда ты заболела. Молчал все время и сидел не шелохнувшись. Даже страшно становилось.

Я порадовалась:

– Прекрасно, надо только чтоб признался.

– Как в старинных легендах: «Вырвал себе сердце и испросил благословения стихий»?

– Вырывать не надо, достаточно просто признаться на словах.

– Пэрит нам еще нужен? – полюбопытствовала Дора.

– Думаю да, а что?

Она села ко мне на кровать и поджала губы:

– Понимаешь, мне кажется, что он все-таки влюбился.

Я фыркнула: – Не может быть, он сам сказал, что никогда не полюбит.

– Знаешь, я тоже думала, что никогда не полюблю снова, после того, как Дир поступил.

Я насторожилась, даже сесть удалось:

– Так. И что? Кого полюбила?

– Такой же безнадежный вариант. Только тут еще хуже: мы вообще друг к другу не прикоснемся, даже на ботинках его потанцевать не удастся.