Джаред вслушался в себя. Еще вчера он всем сердцем желал вернуться домой, к привычному укладу, и страшился, что этого может не случиться. А теперь он не был так уверен, что хочет снова оказаться в общей тесной спальне, где кроме него на койках лежат еще двадцать учеников. Или в пыльных залах музея, где любой, кто хоть чуть-чуть выше рангом, нагружает грязной работой. Мир за пределами Лондона оказался огромным, наполненным опасностями, но от этого не менее интересным. Джаред внезапно понял — он бы с огромным удовольствием остался на «Дженни Ганивер». Выучился бы, стал настоящим пилотом и полетел куда глаза глядят. Чтобы только небо, звезды, солнце, ветер. И Дженсен. Почему-то он. Лишь они вдвоем. Фанг, естественно, в мечтах отсутствовала.
Джаред покрутил головой, прогоняя эти глупости.
— Пожалуй, остановлюсь на тушеных тарантулах. А ты что будешь? — Фанг обернулась к Дженсену.
— Я бы выпил чего, — сказал тот, не поднимая от стола взгляда.
Фанг нахмурила брови, но не успела прокомментировать — у их стола неслышно возник молодой темнокожий парень.
— Кхора! — радостно приветствовала его Фанг. — Я уже заждалась. Где остальные?
— На подходе, — Кхора уселся рядом с ней. Скосил глаза на Дженсена: — Не надеялся увидеть тебя живым.
— Следи за языком! — Фанг опасно прищурилась и сказала несколько слов на певучем, неизвестном Джареду языке. Наверно, на том самом аэросперанто.
— Я неправильно выразился, Эклз, прости, — фальшиво извинился Кхора, — никак толком не выучу английский. Я имел в виду, что твое задание было сложным, всякое могло случиться. И я надеялся, что этого не произойдет.
Фанг поджала губы, Дженсен, никак не прореагировав на подначку, продолжал сверлить взглядом стол, Джаред наблюдал. Это из-за Фанг, что ли, такие страсти? Удовлетворенный Кхора уставился на Джареда, словно только что заметил нового человека.
— О, Эклз взял в плен жителя Лондона?
Джаред хотел возразить, что его никто ни в какой плен не брал. Он свободный человек свободного города. В любой момент волен встать и уйти по своим делам. А еще решил при первой же возможности избавиться от куртки — материал, покрой и, самое главное, нашивки Гильдии выдавали происхождение ее хозяина с головой. А что лондонцев в Угодьях не любят не только члены Лиги, он уже уяснил.
Джаред открыл было рот для отповеди, как стол окружила группа людей. Все как на подбор высокие молодые мужчины. В летных очках, пестро одетые, у каждого при себе холодное оружие разнообразных форм и размеров. Они поздоровались с Фанг на этом своем птичьем языке, сдержанно кивнули Дженсену и расселись вокруг стола. И, как один, уперли свои взгляды в Джареда. Он почувствовал себя очень неуютно.
— Наверно, я пойду. Что-то есть перехотелось, а у вас дела.
— Сиди, — Фанг произнесла это ровным голосом, но у Джареда задница примерзла к стулу. — У нас тут небольшое совещание, и ты можешь помочь. Разъяснить пару вопросов.
— Вы ничего не говорили ни про какое совещание. И сомневаюсь, что хоть как-то вам помогу. Я к делам Лиги никакого отношения не имею. И вообще — как же помощь с пилотом? Вы обещали.
— Я солгала, — Фанг коротко улыбнулась.
— Что ты с ним разговариваешь? — взорвался Кхора. — Зачем вести себя по-человечески с каким-то там заложником.
— С заложником?! — Джаред вскочил от возмущения.
— Сядь, — повторила Фанг и пояснила: — Дженсен сказал — ты его заложник. А я Дженсену верю.
Джаред медленно опустился на стул и в шоке уставился на Дженсена. Так вот о чем они с Фанг шептались тогда, в койке! Джаред, значит, заложник? Прекрасно! С самого начала он был разменной монетой в шпионской игре Дженсена и его жизнь ничего не стоила. А Джаред-то считал, что они стали чуть ли не друзьями. Что испытания их сплотили. Что между ними появилось нечто, не дававшее Джареду спокойно спать. А оказывается, он все себе придумал. Джаред на самом деле глупый лондонский мальчик, у которого никогда в жизни не было друзей и который доверился первому встречному.
Дженсен, бледный, с закушенной губой, так и не поднял глаз. Наверно, уже вычеркнул из своей жизни.
Джареду стало невероятно горько и обидно. В груди расползался ледяной ком, мешавший дышать. Это приговор — он заложник. Никто. И, скорее всего, после совещания его убьют, тем более он, музейная крыса, и правда абсолютно бесполезен. Навалилось гулкое, тягостное равнодушие — оставят ли его в живых или выкинут за борт Воздушной Гавани, все равно.
Фанг откинулась на спинку стула и сложила руки перед собой на столе.
— Скажи-ка нам, лондонский мальчик…
— Джаред! Меня зовут Джаред Падалеки. Если кто-то еще хоть раз назовет меня мальчиком, я не буду отвечать.
Члены Сопротивления зашумели, а Фанг улыбнулась.
— Решил показать зубки? Ну порычи, нам не страшно. Итак, Джаред из Лондона, ты когда-нибудь слышал про сектор «К»?
Джаред, довольный тем, что Фанг пошла на небольшую, но все же уступку, хотел огрызнуться, что знать ничего не знает. В конце концов, он не собирался выдавать секреты оппозиционерам, но в памяти всплыло кое-что странное. И Джаред, глядя на Дженсена, от которого, как ни старался, не мог оторвать взгляда, помимо воли стал рассказывать:
— Однажды я спустился в Подбрюшье навестить своего приятеля из Гильдии инженеров. За малую провинность его перевели в Тюрьму исполнять обязанности охранника. Где в огромных чанах собирают говн… канализационные отходы. В эти чаны загоняют заключенных, те специальными граблями собирают твердую часть отходов, которые после перерабатываются в топливо для двигателей. В будущем инженеры планируют делать из говн… отходов то есть, еду. Неважно. Он мне рассказал, что с недавних пор умерших — а дохнут заключенные как мухи — стали не сбрасывать на землю, а относить куда-то. Приятеля насторожил факт, что главный инженер Гильдии доктор Твикс самолично спускалась из своего Инженериума в вонючее Подбрюшье и отбирала подходящие трупы. Но про сектор «К» он не говорил.
Джаред запнулся, отметив про себя, как переглянулись члены Лиги.
— Яснее не стало, — помолчав, резюмировала Фанг. — Жаль, что у Дженсена не вышло связаться с нашим человеком в Лондоне. Ты просто кладезь полезной информации, Джаред Падалеки. А говорил — никакого проку.
Джаред сжал зубы. Дженсен так и ни разу не посмотрел в его сторону.
В этот момент трактирщик принес на подносах заказанную еду, и у Джареда перед носом оказалась тарелка, наполненная густым, остро пахнущим варевом. Рот заполнила слюна, он сглотнул. Трактирщик дернул за витой шнур, и перед столом опустилась тяжелая плотная штора, отрезая компанию Фанг от остального помещения, шума и разговоров посетителей.
— Джаред, — проникновенно начала Фанг, взяв в руки столовые приборы и подвинув к себе свою тарелку, — ты же историк, да? — Джаред кивнул. — Ты же знаешь про МЕДУЗУ?
Джаред так удивился, что отложил вилку.
— Конечно. У нас каждый ребенок с рождения знает, что во время Шестидесятиминутной войны древние использовали квантовое оружие под кодовым названием МЕДУЗА. Именно из-за него погибла цивилизация и разрушились континенты. Человечеству грозила гибель и полное вымирание, и только гений Николаса Квирка, который поставил города на колеса, принес людям возможность не только выживания, но и развития…
— Вы прослушали лекцию о пользе муниципального дарвинизма, — хохотнул Кхора.
Джаред замолчал.
— Да, парень, — Фанг с невозмутимым лицом нацепила на вилку кусочек чего-то мало похожего на съедобное, — ты прав: это знают все, не только лондонские ребятишки. Спрошу прямо — что строит Валентайн в Соборе Святого Павла?
Джаред задумался. Собор Святого Павла символической короной венчал Верхний ярус и являлся одним из немногих зданий, которые остались от древнего Лондона, уцелев во время катаклизмов. И уже полгода с Собором что-то происходило. Историкам закрыли туда вход, и многим это не понравилось. Джаред устал слушать ворчания профессора Помроя, лишившегося возможности ухаживать за своей коллекцией керамики тридцатого века, на которой специализировался. Лорд-мэр объяснял эти работы реставрацией Собора. Хотя о какой реставрации могла идти речь, если как раз историков к ней не привлекли. К Собору постоянно подвозили какие-то механизмы, на площади суетились инженеры высших рангов.
