Молчание. Джаред поежился. Почему Дженсен постоянно извиняется перед ней?

— Как ты допустил, что тебя ранили?

— Отвлекся. Извини.

— Тебя взяли в плен, Дженсен! Ты понимаешь? Лучшего наемника в радиусе тысячи миль чуть не продали в рабство! Это было бы смешно, если бы не было так грустно. А теперь ответь честно — уверена, что ты каждый раз отвлекался на этого мальчишку, я права?

— Да. Извини. — Тихо, но Джаред услышал.

— Зачем он тебе? Зачем ты таскаешь его за собой и, главное, какого Квирка приволок на мой корабль? Опять, да? Ты снова взялся за старое? Запал на симпатичную мордашку?

— Перестань! Не смей так говорить! — Голос Дженсена зазвенел, и Джаред сжался у себя в каюте. — За что ты так со мной, Анна?!

— За что ты так со мной? — возразила она.

— Это было давным-давно. Еще до тебя. Я сто раз просил прощения. Ты всю жизнь будешь этим меня попрекать?

— То есть только я?

— Только ты, глупая. Иди сюда.

— Я испугалась за тебя. И соскучилась. Мы почти месяц не виделись.

Джареду стало так… противно. «Дура, — думал он, — он же еще слаб, и нога у него болит, ты что, не понимаешь?» Из задней каюты послышалось недвусмысленное — вздохи, звуки поцелуев, толчки кровати. Джаред зажал уши ладонями.

Его захлестывала обида. Джаред пытался как-то отвлечься, но мог думать только о том, что совсем недалеко от него двое занимаются любовными делами. По-настоящему занимаются. А вот Джаред в своей жизни ни разу даже не целовался. Что вполне объяснимо — в его окружении девушек не водилось. Для этого надо было спускаться на Нижние ярусы и искать доступных подружек, чем развлекались другие ученики. А Джаред развлекался только мечтами о подвигах и приключениях.

Джаред отнял ладони от ушей — может, эти уже закончили? Но ему не повезло — именно в этот момент Дженсен застонал, сдержанно, но невероятно чувственно, и Джареда тряхнуло. Дико захотелось целоваться, вспомнился, ярко полыхнул в памяти тот недосон, в котором Джаред безуспешно тянулся к губам Кэтрин, которая оказалась и не Кэтрин вовсе. И, набравшись смелости, честно признался себе — сейчас бы он не отказался попробовать на вкус губы Дженсена. Словно наваждение, ни о чем другом думать не мог, представлял, что за стенкой происходит, что творит эта ведьма, отчего Дженсену так хорошо. Джаред тоже хотел научиться извлекать такие стоны из его губ, желанных и совершенно недоступных. Хотел обнимать Дженсена, бережно, аккуратно, заботясь о его ранах.

Звуки любви наконец затихли, а Джаред с ужасом понял, что как дурак сидит на полу, а в штанах у него стоит колом.

За стенкой завозились, Фанг тихо засмеялась и снова спросила:

— Так зачем ты притащил этого мальчишку?

Джаред вслушивался, но зря — Дженсен ответил совсем тихо, шепотом. Единственные слова, что Джаред разобрал — Кэтрин и Валентайн. Интересно, при чем тут Кэтрин? Джареду было жизненно необходимо узнать причину, по которой наемник не бросил его барахтаться в наполненных грязью колеях, тянувшихся за Лондоном, а разрешил идти с ним.

И еще Джареда очень взволновал намек Фанг на какие-то предыдущие отношения Дженсена с… кем? С мальчишкой вроде Джареда? Дженсен что, увлекается мальчиками? Не зря же Фанг так яростно и безосновательно его ревнует. Джаред не знал, страшила или радовала его эта информация.

***

Только рассвело, а Джаред уже стоял перед приборной панелью и жадно разглядывал ее устройство. Сзади тихо кашлянули. Джаред подпрыгнул и в ужасе оглянулся — он без спросу покинул каюту. А вдруг Фанг решит, что он задумал что-то плохое. Но та лишь скупо улыбнулась и спросила:

— Интересуешься пилотированием?

Ну почти как человек, не совсем ведьма. Джаред немного расслабился и поведал, что с детства мечтал стать пилотом, но жизнь распределила по-другому.

Фанг мягко надавила ему на плечи и усадила в свое кресло. Тихим, спокойным голосом принялась объяснять назначение каждого рычажка, каждой кнопки и ручки настройки.

— Здесь подписано.

— А что за буквы? — не разобрал Джаред.

— Аэросперанто, всеобщий язык воздухоплавателей.

— А почему не английский?

— Не хочу расстраивать, парень, но мир не крутится вокруг твоего ненаглядного Лондона. — И помолчав, сказала: — Можешь подержаться за штурвал, пока он отключен.

Джаред, благоговейно выдохнув, взялся за покрытые истертой кожей полукружья и залюбовался видом сквозь лобовое стекло.

Они пролетали над сверкающим белизной облачным фронтом, плотным, упругим. Поднявшееся солнце раскрашивало его округлые края бледно-розовым, легко, словно играясь, пронизывая золотыми лучами. А выше, куда хватало взгляда, раскинулся огромный небосвод, такой глубоко-синий, что у Джареда слезы вскипали на глазах от восхищения. Зависнув между небом и землей, в тряской деревянной гондоле, Джаред впервые в жизни понял, что такое свобода и счастье.

Сзади послышалось движение. Он, не оборачиваясь, догадался — Дженсен встал за спиной.

Облака истончились, поредели и вскоре разошлись. Показалась Поверхность, словно мятый лист серо-бурой бумаги, пересеченный узкими голубыми полосами там, где вода наполнила колеи, проложенные бесчисленными городами. Далеко к северу Джаред различил холодный блеск Ледяных Пустошей и темные конусообразные вершины огненных гор Тангейзера. На юго-востоке грязноватый туман прикрывал серебристое мерцание воды на болотах.

— Вон он, твой Лондон, — ткнула пальцем в стекло Фанг. — Как раз под нами.

Джаред наклонился вперед, почти прижимаясь носом к стеклу. И правда, далеко-далеко внизу полз Лондон, маленький, как букашка. С борта корабля казалось, что город стоит, а если и движется, то почти незаметно. За ним тянулся пыльный след.

— Если сейчас спрыгнешь, как раз попадешь туда, — доверительно и серьезно сообщила Фанг.

Джаред захлопал глазами — так можно?

— Не смешно, — проворчал Дженсен.

Джареда затопила горячая волна благодарности.

— Все, моя очередь рулить, — Фанг жесткими пальцами дернула Джареда за плечо, — поигрался и хватит. Мы уже близко.

Джаред поднялся и встал рядом с Дженсеном, плечо к плечу. Они стояли за спинкой пилотского кресла и смотрели, как Воздушная Гавань приближается, становится ближе и уже закрывает почти весь обзор. Как сверкает в лучах солнца один-единственный ярус, построенный из легких сплавов, окруженный венцом из сотен тысяч разноцветных воздушных шаров.

IV Воздушная Гавань

— Возьми суслика в кляре или нетопыря в остром соусе, — Фанг толкнула меню Джареду.

Таверна называлась «Шар и гондола» и располагалась на Главной улице, которая представляла собой металлическую палубу в форме кольца. На ней теснились многочисленные магазины, закусочные и гостиницы для воздухоплавателей.

От голода, от запахов острой незнакомой еды, от новых впечатлений у Джареда кружилась голова. Да и спал он плохо, беспокойно. Его и во сне мучил, не оставлял в покое морок притягательных губ и зеленых глаз. Плохой признак. Джаред старался воскресить в памяти светлый образ Кэтрин. Он месяцами мечтал о дочери Валентайна, почему же она так внезапно забылась? Джаред пробовал не глядеть в сторону Дженсена, но выходило не очень. Тот же вел себя странно — за утро ни разу не посмотрел на Джареда, не улыбнулся, не сказал ни слова, словно они не знакомы. И вообще был исключительно молчалив.

— Лет-то сколько? — Фанг пнула Джареда острой коленкой под столом.

— Двадцать, — Джаред вынырнул из тяжелых размышлений, — будет, — он прикинул, — завтра уже.

— А по виду не дашь, — хмыкнула она. — Дрыщ дрыщом. Хотя откуда взяться мышцам на бурде из водорослей. На них вырос?

Джаред кивнул. Он всегда был уверен, что водоросли — это и вкусно, и питательно. А сейчас очень захотелось попробовать чего-то необычного. Может, действительно суслика?

— Сейчас поедим и поищем пилота, который согласится отвезти тебя в Лондон, — пообещала Джареду Фанг, по-своему истолковав его молчание. — А то ты, наверно, весь уже извелся от нетерпения.