— Пришел посмеяться надо мной или посочувствовать, — рот Каласа был искривлён в зловещей ухмылке.

— Ни то, ни другое, — я постарался ответить без дрожи в голосе. — Нужно поговорить.

— Так говори, не стесняйся, — спокойно ответствовал он.

— Мирно…

— Тогда опустись на колени и возьми в рот мой фаллос, чтобы я захотел с тобой разговаривать!

— Если видишь во мне очередную диктерию, то я это сделаю, но, если завтра боги даруют мне жизнь, клянусь — мы больше никогда не встретимся.

Моя отповедь несколько смягчила настрой Каласа — он убрал меч и боком, неловко опустился на ложе:

— Ты — шлюха, Эней, повзрослевшая, знающая себе цену диктерия!

— Тогда ты — насильник! Если повзрослевшая шлюха не хотела раздвигать перед тобой ноги, то ты выламывал ей руки и вбивал свой фаллос, с упоением распаляясь от ее мольбы остановиться.

— Я был не в себе, обижен на всех за то, что меня оставили в самом начале пути.

— И мстил мне за то, что я его продолжил? И почему я при этом шлюха, а ты — благонравный эллин? Ты вымещал свою злобу на мне и, разве я — покорно не перенес все твои обиды? Но стоило мне сказать, что больше не стану покорным твоим прихотям, то сразу превратился в диктерию, знающую себе цену, — рука Каласа все еще сжимала опущенный меч, но я смело склонился над моим эрастом. — Пойми же — ты! Насилием ты убиваешь любовь к себе, а любовь и страсть не выражаются насилием и жестокостью. То, что надо мной творили в Тарсе — разве это любовь? Почему ты уподобляешь себя этим персидским зверям? Куда исчезла вся твоя нежность?

Калас хотел что-то возразить, но я быстро протянул к нему руку, прикрыв пальцами губы:

— Не говори ничего! Слова о любви или ненависти — это пыль. Если ты сильно ненавидишь меня, то убей, а если любишь — прими таким как есть, не пытаясь исправить. Я слишком люблю тебя и готов услышать любое твое решение.

Я приблизил светильник к нашим лицам, мы долго глядели друг другу в глаза. По лицу Каласа пробегали отражения разных эмоций: то появлялись складки на лбу и сдвигались брови, смеживались и расслаблялись веки, подергивалась щека, он закусывал губу, рот его кривился презрением или уголки губ летели вверх, пытаясь изобразить улыбку. Я же терпеливо ждал, сохраняя спокойствие, но с радостью замечая, как мой эраст становится все более растерянным, каким-то по-детски беспомощным. Звук удара железа о камни земли разрешил наши споры — Калас отшвырнул от себя меч и подался вперед, я обхватил рукой его затылок и ответил поцелуем. И как же сладок был его вкус! Будто я нашел то, что всю жизнь искал, о чем мечтал, и не мог выразить скопившуюся страсть и нежность, потому что Калас был в моих грезах наивысшим воплощением чувств, сродни богам, в которых я больше не верил. И этот поцелуй заставил меня стонать от сладости огня, вспыхнувшего и поглощающего изнутри, наливал силой и горячим теплом фаллос, кружил голову восхитительной дрожью, поднимающейся от кончиков пальцев ног по бедрам, вдоль спины и ответным сжатием и расслаблением мышц, заставляя тело выгибаться. Рука Каласа скользнула мне под одежду и обхватила ствол моего фаллоса, чья твердость возбудила моего эраста еще больше. Он притянул меня к себе стараясь захватить оба наших фаллоса и прижать их друг к другу, дабы показать и свой отклик на наш поцелуй. Я прервался и вывернулся, чтобы отставить светильник, который все еще держал в руке. Калас откинулся на спину и хлопнул себе по правому бедру:

— Я не смогу взять тебя как раньше, Эней, прости. Проклятые мойры поймали меня в свои сети, меня — познавшего лошадь, раньше, чем научился ходить, сбросил конь! Теперь хожу, держась за зад, как Геллеспонт за свою спину, которая от сырости начинает болеть.

— И не нужно, Калас, — я улыбнулся, услышав жалобу из уст моего сурового эраста, и склонился над ним, — просто быть рядом с тобой — вот, что для меня величайшее сокровище! Выздоровеешь, еще нажаришь мне зад, поработаешь своим молотом получше Гефеста! — я попытался его развеселить, но не получилось.

— Почему ты тогда ушел? — к Каласу вернулось былое недоверие.

— Глупец, — ответил я просто, — гордый был…

— А сейчас?

— Поумнел. Не принял меня Харон на свою лодку. Мне египетские боги все очень доходчиво объяснили.

***

[1] моря.

[2] На юге располагалась Сирийская пустыня.

[3] Тадмор — Фадамера. Этот город Эней мог называть Садмор, потому что иногда изменяет в своей речи звук th [т][ф] на [с], так же, как в имени Каласа — Kala[th]. Современная Пальмира.

[4] Фапсак — (Тифсах, Типсах — евр), современная крепость Ана (Anah, Ирак). Войско Кира переправлялось через Ефрат — по грудь, но жители обычно использовали лодки. На этом месте существовала крепость, город и важная торговая переправа через Евфрат.

[5] Арсам (Arsames, Arshama). По версии автора, позже источники начали называть этого человека — Мазда (Маздай), так по-арамейски звучит имя, известного русскоязычному читателю Мазея.

[6] Киликия (Тарс, Исс), Сирия, Ливан, Финикия и все Междуречье.

[7] Мазда умер в 328 г до н.э. правителем Вавилона.

[8] Ксенофонт «Анабазис».

[9] Бактрия, Бактриана, историческая область в Средней Азии, по среднему и верхнему течению Амударьи (ныне территория Афганистана и частично Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана).

[10] Согд, Согдиана — область в бассейне рр. Зеравшан и Кашкадарья (ныне на территории Узбекистана и Таджикистана). На территории находились города Мараканда (Самарканд), Кирополь и др.

[11] Саки (Sacae), многочисленное племя скифов в нынешних киргизских степях.

[12] Дахи — кочевое племя на территории Туркменистана.

[13] Арахозия — древняя провинция персидского царства; ныне область Кандагара в Афганистане.

[14] Дрангиана — область в бассейне озера Хамун (Зарех) и низовьях Гильменда (в соседних районах современного Ирана и Афганистана).

[15] Арейя — область на северо-западе Афганистана, рядом с оазисом у р. Герируд.

[16] Гиркания — область на южном берегу Каспийского моря.

[17] персидская провинция Хорассан, на р. Теджене, северо-восточная Персия; главный город — Мешхед.

[18] в этом случае — народы малой Мидии — Атропатены (греч, Atropatene) области Южного Азербайджана, охватывавшей зону Талышских гор, р. Аракc и оз. Урмия.

[19] Гедросия — древнее название современного Белуджистана, юго-восточная часть Ирана. Пустынное плато внутри области расположено на высоте 1 000 м над уровнем моря.

[20] Кармания — прибрежная страна, вдоль Персидского залива, к северу до степного оазиса Исатиды, к югу до торгового порта Гармосы; главный город Кармана (ныне — Керман).

[21] Сузиана — область древней Персии (соответствует ныне Хузистану), занимала вместе с Вавилонией большую равнину, отделенную от смежных областей высокими горами.

[22] Ерванд (Оронт) — царь Малой Армении.

[23] Каппадокия (греч., Kappadokia), древнее название местности Малой Азии, между Тавром и Черным морем.

[24] Первоначально планировалось перевести македонское войско в районе современного Мосула (в древности — Ниневии).

[25] полное лунное затмение, датируемое 20 сентября 331 г. до н. э.

[26] Курдский хребет.

[27] До места решающей битвы оставалось примерно 27 километров, от начала холмов до равнины, где стояло войско Дария, около 11 километров.

[28] 1 октября — «по-нашему».

========== Сожженный дворец, глава 2. Смерть может быть очень близка ==========

Мои пальцы с нежностью вели широкую дорогу по его груди, обводя соски, поднимались к ключицам, потом, найдя центр, спускались вниз по грудине, к плоскому животу, поглаживали рельеф выпирающих мышц и снова скользили вверх. Я знал, что в прошлом ему это нравилось. Поудобнее устроив голову на плече Каласа, я спросил:

— Ты умеешь охранять обоз? — чувствительный шлепок по обнаженной ягодице был мне ответом. — Ты что?

— А ты? — Калас сдвинул брови, но было заметно, что мой вопрос его развеселил: — Ах ты, изворотливый и хитрый мальчишка, ты со мной помирился, потому что не знаешь, как его охранять?