“У нее талант к уборке”. И это еще мягко сказано, - про себя добавил Северус. Стоило ей пройти мимо, как одежда раскладывалась по местам сама собой, а кухня и ванная тут же приобретали блеск сравнимый с сиянием звезд. Он был вынужден признать, что за последние два года ему необычайно полюбилась аккуратно разложенная по местам чистая посуда, а также пол, так любезно более не прилипающий к подошве. Сам он, к сожалению, так и не научился творить подобные чудеса. Северус вздрогнул, на мгновение вообразив себе, во что превратится дом спустя лишь месяц после ее ухода. Конечно, он мог бы перебраться обратно в Паучий тупик; тогда бы разница между бардаком снаружи и бардаком внутри дома не бросалась бы в глаза так разительно.

С другой стороны, несмотря на все его усилия, Гермиона не сумела научиться варить даже яйцо. К счастью, его навыки зельеварения распространялись и на еду, иначе они оба слегли от заворота кишок, авитаминоза, и общего недоедания.

Имя лучшего друга вашего партнера.

Северус был уверен, что большинство людей назвали бы Джинни лучшей подругой Гермионы исходя из предположения (ошибочного), что лучшими друзьями могут быть лишь представители одного пола. Они действительно проводили много времени вместе, зачастую в компании вина и смеха, а еще чаще того и другого в большом количестве. Тем не менее, не Джинни сопровождала Гермиону в охоте за крестражами, они не сражались с Волдемортом плечом к плечу, и не бросались в бега через всю Англию. Так же, не с ней Гермиона делила участь жертвы жестокого Мастера Зелий, - подумал Северус с толикой черного юмора. К тому же, Джинни была сестрой Рона Уизли, и это казалось Северусу причиной определенной негласной неловкости, присущей их отношениям.

Думаю, где-то в глубине души она все еще немного злится за то, что я обидела Рона, - протянула Гермиона, зевая. Был поздний вечер, и она только вернулась после посиделок с Джинни. - Поэтому я не уверена, что она не рассказывает ему что-то из того, чем я с ней делюсь. Конечно, она это делает исключительно из желания помочь, или потому что считает, что так будет правильно, но все же.

Сложно быть до конца откровенным, зная, что человек верен не только тебе, - согласился Северус.

И это, конечно же, значит, что она определенно не была бы рада услышать, что я испытываю к… - Гермиона запнулась на полуслове и отвела взгляд.

К кому?

Ни к кому. Ничего. И это не имеет значения, ведь у меня есть Гарри. Не думаю, что это приведет его в такой уж ужас, - поднявшись, Гермиона поцеловала Северуса в щеку, явный признак того, что она выпила на один или два бокала вина больше обычного, и побрела по лестнице наверх в свою спальню.

Нет, не Джинни. Учитывая все обстоятельства, это должен был быть Гарри. С чем-то, отдаленно напоминающим укол ревности, Северус задумался о том, куда эта дружба могла привести Гермиону и Гарри, как только Министерство одобрит их развод.

Конечно, у Северуса были коллеги, тем более теперь, когда он снова начал работать, ведь, как Гермиона успела убедиться, фирма “NovaPotio” набрала в свой штат наиболее одаренных личностей. Но друзья? Она покачала головой. Сложно было представить, чтобы столь скрытный человек кому-то открылся. Конечно, они с Люциусом дружили в течение многих лет. То немногое количество фактов, о которых он успел проговориться за последние два года, позволило Гермионе узнать, что именно Люциус покровительствовал ему в Слизерине, а также нередко приглашал его в Поместье Малфоев. Он научил меня, какой вилкой когда пользоваться. Знала бы ты, как стыдно - не знать этого, - однажды проронил Северус с сожалением в голосе. К тому же, Люциус защищал его от Джеймса и Сириуса, и вообще был добр к нему, как никто другой. Как-то раз он признался, что самым трудным в его работе шпиона во время войны было променять эту настоящую дружбу на ложную; восстановить ее оказалось невозможным. Так кто...?

Тебе еще одно письмо от Драко, - сообщила Гермиона, перебирая утреннюю почту, и протянула Северусу толстый сверток пергамента, украшенный печаткой в виде чрезмерно большой буквы М, оттиснутой на изумрудного цвета воске. - Это уже третье за этот месяц. С прошлой недели появились какие-то новости?

Он в порядке, - ответил Северус после того, как пробежался глазами по письму. - Он наткнулся на гримуар пятнадцатого века и, по его мнению, мне стоит увидеть. Он нашел его в маггловском букинистическом магазине в городке Торки, подумать только. Я напишу ему ответ сегодня же вечером.

Я рада, что вы поддерживаете общение, - протянула Гермиона. - Нет, правда, - добавила она в ответ на скептический взгляд, которым ее одарил Северус. - Я не держу на него обиды. У него не особо был выбор, учитывая то, кем был его отец. К тому же, мне даже страшно предположить, через что ему пришлось в итоге пройти.

Грехи отцов… - пробормотал Северус, поморщившись. - Он мой крестник. И поначалу мне казалось, что оказание ему всевозможной поддержки и помощи - это достойный способ отплатить Люциусу за его, как я понял лишь спустя время, продиктованную корыстными интересами помощь. Однако, Драко оказался вполне сносной и приятной компанией; жизнь преподнесла ему трудные уроки, но он хорошо их выучил. Знаешь, связаться с NovaPotio было его идеей. Я хотел податься в одну из более старых компаний, но он настоял, - и оказался прав, - на том, что молодая компания может оказаться куда более перспективной и свободной от устарелых методов работы. Я ему очень благодарен. - Оторвав взгляд от пергамента, Северус улыбнулся. - Он спрашивает о тебе.

Ну конечно же. “Драко”.

Чем ваш партнер гордится больше всего?

Постукивая пальцами по столу, Снейп раздумывал над вопросом. Работа в Отделе Магического Правопорядка казалась самым очевидным ответом. Гермиона была неописуемо рада перевестись в их Службу Общественной Защиты, где она получила возможность защищать тех, кто не был способен защитить себя самостоятельно. Взять хотя бы прошлогодний коллективный иск “Драконы против Гринготс” - она была в восторге от шанса сразиться с самым могущественным банком Магического мира, заставив их возместить ущерб, нанесенный драконам за годы их жестокой эксплуатации. Ей удалось стянуть целых шесть миллионов галлеонов, а половину своего десятипроцентного гонорара она пожертвовала новому фонду по исследованию драконов, основанному на выигранные деньги. Он вспомнил, как светилось лицо Гермионы всякий раз, когда ей попадалось новое дело – еще одна возможность восстановить справедливость, исправить ошибку, ухватиться за меч и встать щитом перед очередной жертвой несправедливости. Если задуматься, то так же она сражалась и за него. Гарри как-то упомянул, как Гермиона защищала его в течение того последнего полного ужасов года войны, вопреки всем фактам и несмотря ни на какие доводы.

Если уж на то пошло, все это произросло из непродолжительной деятельности общества с на редкость неудачным названием Г.А.В.Н.Э. Он едко вспомнил ей это в тот день, когда ОМП одобрило ее перевод. Гермиона рассмеялась

Ох, я все делала неправильно, - ответила Гермиона, рассмеявшись. - Было совершенно нечестно с моей стороны пытаться дать Домовым Эльфам свободу обманом. И тем не менее, оглядываясь на прошлое, я горжусь собой. Тогда я впервые столкнулась с несправедливостью и попыталась исправить это. Вот это, - усмехнувшись, Гермиона вытянула руку с письмом из ОМП, - не более, чем логическое продолжение тех вязаных шапочек.

Северус улыбнулся и написал “Г.А.В.Н.Э.”.

Северус мог бы гордиться многими вещами; Гермионе представлялось невозможным выбрать лишь одну его заслугу. Не беря во внимание тот очевидный факт, что он сыграл решающую роль в победе над Волдемортом, без Северуса не было бы в живых Гарри. И уже очень давно. Он на протяжении многих лет успешно вводил в заблуждение одного из наиболее могущественных волшебников, когда-либо живших на земле; он был бесценным членом Ордена Феникса; он добровольно рисковал своей жизнью снова и снова; он сдержал каждое данное им слово до конца, защищая каждого из них, и, взяв на себя бремя убийства, служил директором в школе, которая ненавидела и презирала его, а также едва не погиб от рук Волдеморта.