К ее изумлению, пергамент отказался принимать такой ответ, заявив (довольно самодовольно, отметила Гермиона), что “Голос - это не часть тела”. Такой поворот событий привел Гермиону в замешательство. Она же находила в Северусе привлекательным многое - его руки, то, как разлетались полы его мантии, его (редкие) улыбки, изгиб, где его шея переходила в плечо… Однако, сам он был гораздо более низкого мнения о своей внешности. Его юношескую вражду с Сириусом и Джеймсом усугубил тот факт, что оба гриффиндорца были невероятно привлекательными. Удачей было то, что Гарри передался цвет глаз его матери; вероятно, это уменьшило его внешнее сходство с отцом и слегка улучшило положение вещей для них обоих. Гермиона нахмурилась. Разве они с Северусом не говорили о чем-то подобном одним тихим вечером, сидя у камина вскоре после заключения брака?
Легче? Возможно. Конечно, это позволяло не забыть о данном мной обещании. Как будто я мог об этом забыть. - Он ненадолго замолчал, однако вскоре продолжил уже более смущенно: - Знаешь, у меня тоже глаза моей матери.
Я видела ее фото, - произнесла в ответ Гермиона, слегка удивившись, но, одновременно, обрадовавшись этому небольшому откровению. - Ты очень на нее похож.
Он медленно повернул бокал вина в руке, наблюдая, как пламя камина рубином переливается на дне.
На протяжении многих лет мои глаза представлялись мне как одностороннее зеркало: я мог видеть сквозь них, но для других они были преградой. За ними я чувствовал себя в безопасности. Всякий раз смотря в зеркало, я видел ее глаза, смотрящие на меня, и чувствовал ее защиту. Нелепая самонадеянность, однако это… утешало.
Нет, - мягко возразила она. - Я совершенно не считаю это нелепым.
Он так долго был одинок, прячась за этими глазами.
В каком виде магии ваш партнер преуспевает больше/меньше всего?
Северус не был уверен, было ли это любимым занятием Гермионы (возможно, для нее это просто было недостаточно сложным), однако, у нее, безусловно, был талант к авторским Чарам. К примеру, невероятно полезные Указывающие Чары, или та же порча, которой она наказала Мариэтту Эджком за донос об Армии Дамблдора. Только на прошлой неделе она изобрела заклинание, предотвращающее накопление статического электричества на его мантии, чтобы та не прилипала к его ногам так раздражающе всякий раз, когда он парил (по ее словам) или несся (тоже - по ее словам) по коридору школы. Что касается магии, удающейся Гермионе труднее всего - здесь Северус не смог сдержать довольной усмешки…
Как это ты не можешь? - недоумевая выпалил Северус, держа в одной руке метлу, а в другой - маршрут к месту проведения Министерской конференции.
Я просто... не могу, - протянула Гермиона, скрестив руки и уставившись на Северуса в ответ.
Существуют ведьмы, не умеющие летать?
Лети сам, - выпалила Гермиона, вздернув подбородок. - Встретимся там.
Каким образом?
Я трансгрессирую.
Ты не сможешь, ты там никогда не была. Как и я, поэтому мы не можем использовать парную трансгрессию.
Ты можешь отправить мне Порт-ключ, когда доберешься.
Они запрещены по соображениям безопасности. Почему, во имя Мерлина, ты не упомянула об этом раньше? Мы… - он замолчал, заметив выражение ее лица. Северус понял, что Гермиона была близка к тому, чтобы разреветься от одновременно нахлынувших на нее чувств гнева и смущения. Он отвернулся, чтобы поставить метлу обратно в шкаф, а также дать Гермионе время прийти в себя. А повернувшись к ней, добавил: - Поедем на метро.
Выражение ее лица смягчилось, и Гермиона приподняла бровь в изумлении.
Что, добираться маггловским способом? Ты уверен, что твое чувство собственного достоинства это переживет?
Мое чувство собственного достоинства неуязвимо, - заявил он с притворной строгостью и обхватил ее ладонь своей. - Ты, конечно, не могла этого не заметить.
Гермионе не пришлось думать дважды о первой части вопроса; она написала “Зельеварение, конечно же” прежде, чем дочитала вопрос. Вторая часть вопроса озадачила ее куда больше. Разве существовало что-то, в чем Северус бы не преуспевал? Чары, беспалочковая магия, невербальные заклинания, Легилименция и Окклюменциа, а также Патронус. Его талант ко всему даже внушал ей легкий ужас. Однако, все же что-то было. Нахмурившись, Гермиона прикусила кончик своего пера. Что-то связанное с… садом?
Гермиона отворила заднюю дверь, ведущую в сад, намереваясь узнать, не желает ли Северус выпить чаю, и замерла на месте.
Чем это ты тут занимаешься? - изумленно воскликнула Гермиона, глядя на склонившегося над горой компоста Северуса.
Северус тут же выпрямился; на нем были надеты садовые перчатки, в одной руке он держал лопатку, пара садовых ножниц оттопыривала его левый карман, а катушка ниток - другой. У его ног Гермиона заметила мешки с удобрениями разного вида, а также тарелку, на которой лежала…
Это что, мертвая рыба?
Да, - коротко ответил он. - Это для роз.
Зачем ты этим занимаешься? - спросила Гермиона, сморщив нос.
Мне нравится работать на свежем воздухе, - заверил он, словно оправдываясь.
Конечно, - согласилась Гермиона, - после стольких лет проведенных в стенах подземелий, не сложно догадаться, где тебя следует искать. Но зачем ты делаешь все это вручную? Тебе ведь не обязательно иметь шестнадцать видов удобрений. Достаточно использовать заклинание Флореско.
Я не могу сотворить Флореско, - прошипел Северус и, снова склонившись над горой компоста, принялся ковырять его лопаткой.
Что значит не можешь? Этому учат на начальных курсах.
Ну, а я не выучил. Вернее, выучил, но мне эта магия не дается. Заклинания, связанные с живыми существами, всегда вызывали… трудности, - пояснил Северус и, взяв в руки рыбу, добавил: - А сейчас, если ты не возражаешь, я хотел бы закопать эту рыбу, пока Живоглот не положил на нее глаз.
Точно, это было оно: "заклинания, связанные с живыми существами". В тот момент ей стало жаль Северуса, и Гермиона предположила, что, возможно, виной отсутствию у него способности к подобного рода заклинаниями было его затворничество и стремление отгородиться ото всех. Однако же, мастерское владение немагическими методами явно компенсировало этот недостаток - их сад вызывал зависть у всех соседей. Гермионе вспомнилось то выражение приятной усталости на лице Северуса, которое ей доводилось наблюдать каждый раз, когда он возвращался в дом после целого дня, проведенного за подвязыванием георгин или обрезки кустов гамамелиса. Такое же лицо было у ее отца, довольно копошащегося на клумбах у родительского дома. В конце концов, стоит признать, что Северус имел на это право. Возможно, естественные средства были полезны не столько саду, сколько садовнику.
С какими домашними обязанностями ваш партнер справляется лучше всего? С какими хуже всего?
“Он талантливый повар”, - написала Гермиона. Что было не только не удивительно, ведь готовка принципиально не отличалась от Зельеделия, но также и весьма удачно, ведь сама Гермиона едва ли могла отварить яйцо. Гарри и Рон даже позволяют себе заявлять, что Гермиона способна испортить еду на вынос, даже если просто несёт ее домой. Она вынуждена была признать, что за последние два года замужества она успела привыкнуть к хорошему питанию. Гермиона погрузилась в уныние, подумав о том, что без Северуса она снова вернется к полуфабрикатам и малиновому желе из пакетика и рядом не стоявшего с настоящей малиной. Вероятно, в двадцать пять лет было бы неприлично просить маму приготовить обед с собой? Что говорить об ужине.
С другой стороны, несмотря на безупречно убранную лабораторию, этот же человек был совершенно не знаком с уборкой. Стоит оставить его одного всего лишь на пару дней, и дом станет выглядеть будто в нем прописалось стадо Нюхлеров.
