–Ты все это придумал сходу или действительно видишь в нас?

–Вижу.

–Но ты так и не ответил на вопрос.

–Да. Я мог бы влюбиться в любую девушку, но не влюбился. И уж точно никто не влюблялся в меня, потому что не способен увидеть во мне то же. Для вас я просто некрасивый парень, незаслуживающий внимания. А для меня вы– всего лишь девушки, с которыми я никогда не свяжу свою жизнь.

–А какой, по-твоему, выгляжу я?

Внимательный взгляд скользнул по ее скулам, стек по линии шеи, задержался на ключицах, затем вновь поднялся к глазам.

–Ты ведь и сама знаешь, что твоя красота стандартна природе. Ты никогда не забывала о том, что красива, и будешь придерживаться ее столько, сколько сможешь. Ты делаешь много фотографий, чтобы потом, когда постареешь, смотреть на себя и говорить: "Я действительно была этой женщиной."

–Но тебе я не нравлюсь?

–Нравишься точно так же, как и остальные.

Чуть улыбнувшись, Соня придвинулась поближе к лицу Фила, подперев щеку кулаком. Долго глядя на него, она улыбалась так, словно знала о чем-то, чего он сам о себе не знал. В каком-то смысле это так и было– из его ответов она выцедила для себя немножко информации.

–Значит, ты никогда…

–Что?

–Никогда… ну… Не был с девушкой.

–Да.

–Почему? Твои взгляды мешают тебе просто предаться удовольствиям?

–Не знаю. Как я и сказал, я не влюблялся в девушек, а потому не жаждал ими обладать. Я никогда толком не задумывался над тем, действительно ли хочу чего-то подобного. Как ты знаешь, мои мозги всегда загружены не тем, чем следовало. – они грустно хохотнули, – Наверное, если бы я был прямо-таки влюблен, то не мешкал бы. Бегал бы точно так же, как остальные парни, выискивая любую возможность слиться с объектом влюбленности в объятьях. И, добившись своего, был бы неимоверно счастлив от того, что утвердил себя в качестве мужчины. А там, возможно, нарисовались бы следующие перспективы. Отношения. Сожительство. Брак. Развод. – Соня нервно передернула плечами, почувствовав очередной приступ дурноты, – А, может, все было бы и по-другому. Случилась бы трагедия– она умирает, а я остаюсь с разбитым сердцем и вечной печатью на своей груди.

–Не бывать в твоей жизни счастью! – легко и просто констатировала девушка, проведя рукой по волосам Фила.

–Но, возможно, у тебя… – и он умолк, когда она приложила палец к его губам.

–Знаешь, ты не можешь утверждать о чем-то наверняка, не попробовав. Я намеревалась закинуть тебя в объятья той дурехи, чтобы ты наконец-то почувствовал, что жизнь действительно может быть приятной, но вы, как и всегда, все испортили. Должность свахи– неблагодарный труд, да и сваха из меня вышла неважная. – хитро ухмыльнулась, щелкнув парня по носу, – Ты пьян, я пьяна! Мы оба молоды и безбожно глупы. Нам с тобой по шестнадцать лет и по закону это возраст согласия. Ты ни в кого не влюблен, я ни в кого не влюблена, так что бороться за нас некому, как и нам самим– с кем-то конкурировать. Это значит, что мы абсолютно свободны в своем выборе и открыты предложениям. Я чувствую страшную усталость и вижу ее в твоем плавающем взгляде, так же как подозреваю, что завтра мы не вспомним и половины. Здесь есть кровать и перины, одеяла и освещение, которое можно как включить, так и выключить, так почему бы нам не освободиться от своей неудобной одежды и не лечь под одеяло? – встретив его улыбку, не выдержала и игриво хохотнула.

–Ты действительно этого хочешь или просто жалеешь меня?

–Есть лишь только один способ это проверить– у тебя есть руки, а моя юбочка до безобразия коротка!

–Ты действительно пьяна!– прошептал Филипп, укладывая ее на кровать, пока ее непослушные пальцы пытались не разорвать в клочья его рубаху,– Ты точно уверена?

–Заткнись, ни слова больше…– раскрыв его бледную грудь, она вцепилась зубами в его сосок и услышала вздох, улыбнувшись сквозь сжатые зубы, только теперь со вкусом крови почувствовав вкус победы.

Он же мягко отстранился от нее.

–Ты пьешь мою кровь. Не лучше ли мне принести нам бутылочку воды?

–Да…– она только сейчас поняла, что на ее языке залилась красными реками пустыня Сахара, – Будет в самый раз… – и он скрылся за портьерами.

Разлегшись на мягком матрасе, София стянула с себя все, что на ней было, кроме чулок и трусиков с мультяшным мишкой, и закинула ногу на ногу, раскинув руки в предвкушении того, как холодные руки Фила обхватят ее тонкую талию, вмиг прогнав по телу волну стремительных мурашек, и прижмут к себе, как она вопьется ногтями ему в спину и не только, сжав своими бедрами так крепко, что он почувствует себя в настоящем капкане. "Он вовек этого не забудет!"– возбуждаясь, она словно стала тонуть в ручье сладостного тумана, изнывая от нетерпения, чуть извиваясь на подернутых дымкой смятых простынях, кусала губы и с нетерпением глядела на расфокусированные портьеры, чувствуя, как сладкая вата облепляет изнутри ее тело и голову…

Утром она была совершенно разбита и сломлена. Горько смеясь, понимала, что ее не просто отвергли столь бесцеремонным образом, но посмеялись в лицо, использовали и бросили.

Какая жалость, не правда ли?

* * *

Она каждый день сидела на ветке у ветвей-спиралей и кормила птиц. Каждый день таскала побольше хлеба из холодильника, лишь бы дольше задержаться на дереве. Птицы за время ее нескончаемых посещений привыкли к ней настолько, что иногда садились на руки и плечи, насвистывая ей красивые мелодии, которыми она наслаждалась, коротая дни в ожидании чуда.

Возможно, она ждала друга?

С того дня все пошло не так, как Соня себе представляла. С новыми друзьями общение потихоньку сходило на нет– все больше и больше она замыкалась в себе, становясь молчаливее. Вечно, стоит посмотреть на нее, думает о своем и лицо точно такое, как у Филиппа, когда он смотрит в пустую страницу тетради. Пару раз ее вызывали к школьному психологу и оба раза она рассказывала одно и то же– правду. Их глупые советы ей ничуть не помогли, потому на третий вызов она не явилась. Иногда она могла разрыдаться прямо на уроке, но быстро брала себя в руки, опасаясь возникновения еще больше неудобных вопросов. В остальном особых проблем не наблюдалось, разве что некоторые школьники стали ее сторониться и пошли шепотки за спиной. Никто не понимал ее, попросту отказываясь понимать. Лишь один раз в столовой к ней подошли ее подружки и с целью выпытать, что с ней такое и, узнав, принялись успокаивать. Хотя как сказать "успокаивать"– скорее поносить.

–Забудь этого мудака, че ты из-за него нервы треплешь? – гундела в одно ухо Сашка– расфуфыренная брюнетка с богатым прошлым.

–Да, к черту этого ублюдка, ты себе лучше найдешь! – вторила ей Люська– подпевала Сашки во всем.

–У тебя еще столько парней будет, что этот заморыш покажется тебе дурным сном! Верь мне, я знаю о чем говорю!

–Ведь ты у нас красавица, Сонь! – наманикюренные пальцы стали утешающе шкрябать по Софьиной макушке, – Ну же, хватит грустить! Айда сегодня с нами на вечеринку, там будет Артур, ну, тот, о котором я тебе рассказывала! Ой, настоящий секси, ты влюбишься в него, как увидишь!

–Ничего вы не понимаете, девчонки! – Сонина голова все так же упиралась подбородком в руки, лежащие на столешнице, – Я сама виновата, что подумала про него лишнего! Я сначала думала, что он просто решил отомстить за что-то, но мне все больше и больше понятно, что я просто переступила его границы, вошла в пространство, куда он никого не пускает.

–Ну ни фига себе "отомстил"? Настоящие мужики, между прочим, так не поступают! – тыча пальцем и качая головой выдала Сашка, – На кой черт тебе эта тряпка, даже если он тебе и не мстит? Не будь дурой, забудь его и живи дальше! Вон, смотри!..

–Да не хочу я ни на кого смотреть, что вы пристали? Мне хочется всего-то помириться с Филом!

–Фу, ну и имечко! Филипп! – точно пробуя дерьмо, посмаковала имя Сашка, – С таким именем только ботаны и импотенты всякие ходят.