–Что значит "бесполезно"?! – стараясь не кричать, спросил Виктор, в то же время чувствуя, как внутренности начали сжиматься под этим взглядом.
"Уже не в первый раз! Ох, не нравится мне это…"
–Я все понял, доктор.
–Что именно?
–Абсолютно все, доктор. – глаза пациента прищурились, губы сжались, – Для вас я никто, просто псих, испортивший жизнь вашей семье и лично вам, так и не излечившийся, хотя обещал, вместо этого упорно потянувший себя ко дну! Раньше я думал, что вы взяли меня потому, что я что-то для вас значу, что вы считаете меня своим сыном! А следом я вспоминаю и понимаю, что не могу проигнорировать или забыть взглядов вас и вашей семьи– они абсолютно идентичные! Вы смотрели и смотрите на меня, как на бесполезный груз, ответственность за который вам навязали, не понимая, что никто вас не упрашивал сделать то, что вы сделали! Вы ведь помните, доктор, что это вы притащили меня к себе домой! Вы решили, что так правильно! Вы поддались своим эгоистичным порывам показать себя как возвышенного, способного на жертвы человека и, стало быть, лишь вы ответственны за то, что я стал тем, кто я есть– ярмом на вашей шее, пятном на репутации, которые не смоют даже годы.– неузнаваемо меняясь в лице, Роднин мотнул головой,– Лучше бы вас не было, Виктор! Вы обманули меня, себя, всех окружающих… и сделали все только хуже. Надо было расшибить голову еще тогда, когда подвернулся удобный момент, тогда бы не пришлось жить в этой срани, не пришлось бы пытаться стать таким же, как остальные и раз за разом терпеть поражения! Но я поверил вам, поддался иллюзорности вашего ко мне отношения, и не стал делать, как вы это называете, глупостей! Я старался, правда! Я к людям с улыбкой, а они меня палкой! Я к людям с добрым словом, а они лишь смеряют меня своими взглядами, словно зная, что это причиняет мне боль! Вы думаете, что я замкнулся насовсем, но я предпринимал повторные попытки– ради вас, чтобы вы мной гордились, чтобы могли повесить мою фотографию у себя на стене, где висят фотографии всех членов вашей семьи– даже тех, кого вы терпеть не можете! Вы бы показывали эту фотографию людям и говорили: "Вот! Смотрите! ЭТО МОЙ СЫН И ОН ПОБЕДИЛ!"– провизжав последние слова, Сергей перестал контролировать свое тело; его голова быстро закачалась, – Вам никогда не приходилось так тяжело, как мне! У вас есть все, что я б мог пожелать, а у меня нет ничего и вы это знаете! К черту этот мир, я хочу знать, каково это– жить такой жизнью? К примеру– иметь жену и любовницу, а? – "Откуда он знает?"– Да, я за вами следил! Пусть вы и наплевали на меня и забыли напрочь, но я не забыл о вас! Я следил за вами, наблюдал, стараясь узнать, что нужно сделать для того, чтобы заиметь все то же… и выяснил, что у вас очень даже неплохая жизнь! Друзья, выпивка, совместные посиделки в баре, кино, бильярде, периодические выезды на дачу пожарить шашлыки! Вы даже в букмекерских конторах постоянный гость– вас там каждый знает по имени! – губы страдальчески скривились, – А праздники в кругу любимых… С тех пор, как я покинул ваш дом, у вас там так все ярко и весело, что ничуть не удивительно– вам же больше не мешает урод за столом, который портит все одним своим присутствием! Вы смеетесь, шутите, танцуете и пьете, а потом идете к своей любовнице, чтобы довершить всю ту благость, которой наполнена ваша жизнь! Вас ничто не сдерживает! А общение? Вокруг вас столько людей, что диву даешься! Столько личностей хотят с вами общения, столько рук тянутся к вашей для рукопожатия, столько возможностей и вариантов, бери не хочу! О чем вы болтаете с друзьями, сидя в баре? О бабах, да? Или, может, обо мне? Рассказываешь обо мне истории, в которых я выгляжу, как дерьмо, да, Виктор? И как им? Небось смешно до колик слушать о психованном недомерке и о том, как вы с этим боровоподобным ублюдком его приручили, да?!– Сергей схватился руками за голову, больно сдавив ее,– А любовь? Ты действительно любишь ту женщину? А жену что– тоже? Тут еще веселее, не так ли? Еще бы– две женщины, которым ты нисколечко не отвратителен, но, наоборот, очень даже притягателен даже несмотря на твой возраст? Круто, наверно, быть с женщиной, которой не нужно платить, да? А еще лучше, когда вы любите друг друга. Любовь прекрасна, доктор, а ты к ней вплотную, даже когда сидишь в полном одиночестве в своем кабинете, потому что устал ото всех, устал от всех своих развлечений, устал быть в центре внимания и просто хочешь посидеть в тишине! А я? Я стою даже не на обочине и не могу подобрать объедки, которые остаются после всех вас! И остаюсь ни с чем! Мне мало того, что я имею, я хочу большего, но в силу своего уродства я не подхожу ни тебе, ни кому-либо другому! Я изгой, лишняя деталь в ваших чертовых часовых механизмах! – и несдержанные оскалом слезы брызнули из его глаз.
–Успокойся, Сережа, не все так худо, как ты говоришь. – "Что же ты, дурак старый, несешь?! Придумай, как затащить его в больницу!"– Ты малость не в себе, но все хорошо– нет ничего, чего нельзя поправить!.. Я понимаю, что мир, в который ты так хотел попасть, не пустил тебя, и так же понимаю все то, что ты испытываешь– действительно нелегко быть в стороне ото всех, это чистая правда! Позволь мне помочь тебе. Не против, если мы с тобой съездим ненадолго в лечебницу, пройдем пару тестов, а потом просто поговорим обо всем?– "Он на взводе, будь осторожнее."
–О, нет-нет-нет-не-е-ет!– запротестовал Сергей,– Обратно я ни ногой! Ты не заставишь меня!
–Ну разумеется, никто не принуждает тебя ехать со мной, я просто прошу тебя…– "Думай, Витя, думай!"– Я хотел попросить тебя, как друг, потому что я очень за тебя волнуюсь. Поверь мне– я не отношусь к тебе так, как ты это себе представлял. Признаю, что намерения по отношению к тебе у меня отчасти действительно были честолюбивые– мне хотелось добиться успеха там, где потерпели поражение другие. Но так же мне хотелось дать тебе шанс на лучшее будущее, приложить руку к твоему выздоровлению. Просто… помочь тебе. – "Он задумался! А теперь медленно приблизься к нему…"
Но, едва Виктор сделал шаг, Сергей посмотрел на него так же, как на любого другого человека, проявившего враждебность.
–Ты мне не друг, не ври!
Надо был заканчивать поскорее– неустойчивая психика вот-вот толкнет его на что-то непоправимое! Сумароков понял, что теряет пациента, теряет свои труды, на которые были положены годы. Он не ведал, как еще подобраться к нему так, чтобы не случилось рецидива– если случится приступ, это уже будет целиком его вина. С другой стороны, Виктор уже твердо решил вернуть Сергея в клинику. Все, баста! С экспериментами давно следовало завязать, а этот уже застыл на грани провала, готовый вылиться во что угодно– от попытки самоубийства до нападения на людей. Он не контролирует себя, больше нет, и теперь остается лишь…
И тут Сумароков вспомнил слова Валентина.
–Я не друг, ты прав. Но я отношусь к тебе, как отец к сыну.
Опешив от неожиданных слов, Сергей удивленно распахнул на него свои уже не жуткие глаза, не удержав отъезжающую вниз челюсть.
–Я не говорил тебе, потому что не знал, как ты к этому можешь отнестись, обрадует ли это тебя, но ты для меня действительно, как сын. – продолжал Виктор говорить, не сводя глаз с кровавого пятна на руке, часть которого осталась на лбу Роднина.
"Прости меня, мальчик, за все. И в особенности за это!"
–И я очень беспокоюсь за тебя! Не могу игнорировать то, как ты справляешься с этой жизнью, не способен больше отвлечься на сторонние мысли даже о других своих детях, потому что ты целиком захватываешь мои мысли! Я знаю, что в последнее время я отдалился, но у меня, ты же знаешь, много других пациентов, которые так же нуждаются в помощи! И в конце, когда уже все, что можно, сделано, я все еще хочу тебе помочь. Но для этого нам нужно поехать в лечебницу, совсем ненадолго!
–А на сколько это "ненадолго"? – полюбопытствовал Сергей и Виктор почувствовал, как у него отлегает от сердца.
