– Лия, детка, что с тобой? – едва шевеля губами, спросил Семен. Девушка не отвечала, а продолжала сидеть, залитая лунным светом. Семену сделалось не по себе. Он хотел взять ее за руку, но какая-то сила как стена остановила его. Вдруг действительно как будто Вселенная раскрыла свои объятия, ее недра устремились в девушку. Космическая музыка охватила комнату. Лия, обнаженная полностью, поднялась во весь рост! Казалось, что потолка, да и комнаты, уже нет! Что эта изящная красавица-исполин поднялась высоко-высоко в звездное небо, что ее волосы слились воедино с этим черным куполом и запутали собой звезды! Лия глубоко вздохнула, развернув плечи и до хруста прогнув вперед позвоночник. Воздух с необыкновенной силой вошел в ее легкие, заставив расшириться грудную клетку. Колоссальная ЖЕНЩИНА-ВСЕЛЕННАЯ предстала перед простым водителем. Ее удивительно красивые груди, и без того с большими, острыми, торчащими вперед сосками, выпятились и устремились вверх! Семен, пораженный всем, полулежа у нее в ногах, теперь смотрел на нее, задрав голову и не зная, что дальше будет. Наконец, когда Великий Экстаз прошел, и Лия вновь обрела Землю, она взглянула все еще лунным взглядом на Семена, находящегося у ее ног, и одарила его легкой неземной улыбкой. Семен находился в полушоке от всего увиденного и услышанного. Но, когда Лия вдруг заговорила, впервые в жизни, тут он сам потерял дар речи.

– Вселенная слышит, Вселенная говорит, и я слышу Ее, – сказала Лия, Семен протер глаза.

– Здравствуй, Сема! Теперь я знаю все. Включилась мегапрограмма. Удивительное состояние преобразования. Я не знаю, кто я, но знаю, на что способна. Я начинаю путь! – проговорила Лия.

– Лия, – тихо позвал ее Семен, – о чем ты?

– О своем предназначении, Сема, – тихо ответила она.

Рудольф мог теперь думать только об открытии, которое сделал Остерн. И надо же, что какое-то движение выводит на совершенно другой уровень осознания, на другую логику. Да, именно на другую логику, или, проще говоря, логику второго порядка. Вопрос – как исследовать? Что делать? К кому обращаться? Да, тут было не все так просто. Идею могли просто своровать умные люди. А она между тем открывала неимоверные просторы для научных открытий. Он понимал, что находится на пороге открытия теории движения.

– Послушайте, Остерн, вам не приходила идея о том, что мы создаем теорию движения для робота? – спросил как-то Рудольф. – Ведь то, что мы вычислили, есть не что иное как алгоритм! Стоит задать его боевой машине, и она будет вполне самостоятельно принимать решения благодаря этому алгоритму! Получим искусственный интеллект, самообучающуюся систему! Да вы хоть отдаете себе отчет в том, что это такое?!

Остерн посмотрел на Рудольфа.

– Теперь ваше время Рудольф! Вам предстоит много сделать. А насчет робота я думал. Нужны данные, расчеты, цифры, наконец! А этого пока нет, – Остерн печально опустил взор на пол. – Поймите, Рудольф, все озабочены только своей карьерой и отчетами. Дай человеку работу, которую легко защитить, он с радостью возьмется, потому что есть предыдущий опыт. И аспиранту спокойнее, и научному руководителю, рецензентам с оппонентами да и членам ученого совета. Прописана уже вся процедура, все известно. А здесь где этот предыдущий опыт? – Остерн сел, взявшись за голову.

– Ничего, Остерн! Мы пробьем эту идею! Обещаю! – последнее «обещаю» Рудольф процедил сквозь зубы.

Рудольф весь вечер провел в раздумьях. Он буквально видел ограничения в движениях, которые давали такую мощь, такую энергию, о которой можно было только мечтать. Следующая мысль буквально пригвоздила его к кровати: «Так это что же получается? Как внутренняя среда, находясь в двух ограничениях, будет держать себя неизменной, так и внешняя не проникнет с чуждыми системе факторами, в противном случае они будут перекодированы. Мы создаем уникальную систему алгоритмов! И программы, получается, почти не нужны! Получается уникальный андроид! Единое информационное ядро! Техноиммунитет! Техническая иммунизация, обеспечивающая технический гомеостаз! И как результат – ИММУНОАНДРОИД! Новейшая система с узким спектром действий, но, комбинируя все накопленные знания и опыт, ее можно применять при разных условиях!» Рудольфа буквально кинуло в жар. Он понимал, что нужно было действовать, и немедленно.

Семен сообщил о перемене в Лие Алексею. Тот немедленно прибыл. Лия была бесподобна! Сказочно красива и знала почти все. Оба убедились, что она результат какого-то биологического эксперимента, может, и более того. Она быстро росла, питалась и, наконец достигнув определенного возраста, стала тем, кем она должна быть. Лия рассказала о мужчине, который ее напугал, и предрекла встречу с ним. Карташев, сам не зная почему, как бы наугад подсунул ей фотографию убитого с проломленной грудной костью. Лия сразу сказала:

– Это от удара каратэ. Прямой системный удар, но второго порядка. Но это уже не спорт. В спорте такого воздействия нет.

– А что это значит – системный и второго порядка? – спросил Алексей.

– Это значит, что этот удар нанесен при помощи принципов второго порядка, открытый логикой того же порядка, – ответила Лия, удивляясь, что они не понимают таких простых вещей.

– Что за принципы такие? – Карташев напрягся.

– Это значит, что система каратэ работает на двух принципах: момента и распорки. Конъюнкция динамики и статики дает такой результат. В результате создается синергетический эффект. Ни сила, ни скорость тут не нужны, – улыбнулась Лия.

– А что происходит, каков конечный результат? Если не сила, то что? – спросил Семен.

– Жесткость! Открывается свойство жесткости, – ответила Лия. – А результат на фотке! Причем жесткость достигается не силовыми или скоростными качествами, а техническими принципами. Своего рода технический допинг. Вот и все премудрости, – Лия улыбалась двум ошалевшим от ее откровения друзьям.

– И ты можешь так? – спросили они в один голос.

– Да, и не только это, и не только я. Нас много. Это мои братья и сестры. Мы чувствуем друг друга. Это каратэ – самое простое. Но, честно признаться, очень экзотичное! – Лия потянулась, ненароком обнажив свое тело.

– Ну дела! – произнес Карташев. – А как быть с этим, Лия? – он вновь показал ей фотку. Лия задумалась.

– Не думаю, что среди нас найдутся убийцы. Мы не для этого предназначены.

– Но ведь кто-то его убил, причем, как ты говоришь, системным ударом, значит…

– Это может означать только то, что кто-то из людей владеет этим, и с этим знанием он очень опасен! – закончила Лия.

Каким-то образом секретная информация проникла в мир.

– Хорошо! Как его остановить? – вопрос Карташева звучал конкретно. Лия удивленно посмотрела на него.

– То есть как? У полиции нет средств? Нет оружия?

– Да, Лия, это так! Но не всякий раз будешь стрелять! – пояснил Алексей.

– Тогда только я! – ответила Лия. – Вас он убьет, только я смогу его победить.

– Не надо торопиться, Рудольф, – голос Остерна прервал раздумья Рудольфа. – В спешке можно наделать много ошибок.

– Прежде всего научный коллектив. Нужны эксперименты, нужны показатели, цифры, наконец, – произнес Рудольф. – Но на ком проводить эксперименты? С животными это явно не пройдет, остаются люди. Но как?

– Я пробовал наладить связи с институтом робототехники, – проговорил Остерн, – но пока безрезультатно.

– Почему? – спросил Рудольф.

– Отчетности по текущим делам бывают иногда важнее мировых открытий. Мало кто в таких условиях возьмет на себя ответственность. Все осторожничают. Ведь идею надо проталкивать. А стоит заикнуться «боевые», так все сразу фыркать начинают, хоть сопли им вытирай. Все ждут теорию движения сразу! А я сразу не хочу им это открывать. Даю базу! Но пока ее примут, пройдет много времени, – Остерн вздохнул.