Порыдав над письмом, девушка разорвала его в клочья и, вытерев слезы, решила, что выбросит из сердца и мыслей жениха, теперь уже бывшего. Он не стоил ее слез, переживаний, душевной и сердечной боли. А она все равно будет когда-нибудь счастлива назло ему!
Решить то она решила, но все же сделать это было не так просто. Днем в хлопотах она забывалась и не вспоминала бывшего жениха. А поздно вечером, когда приходила в свои почти пустые покои (уцелевшую мебель слуги паковали в повозки, а сломанную выбрасывали) на нее наваливались отчаянье и обида на маркиза Дэвиера. Как он мог так поступить с ней?! Она верила ему, была влюблена в красивого, обаятельного молодого жениха, и была уверена в его ответных чувствах. А оказалось, что все не так.
А ночью ее мучили кошмары. Девушка просыпалась от собственных криков, вся в липком холодном поту и не могла уснуть до утра. Во сне она опять претерпевала ужас насилия. Ей чудились руки, рвущие ее одежду, ощущала тяжелое зловонное дыхание на своем лице, слюнявый рот, пытающийся прижаться к губам, переживала опять свое отчаянное сопротивление, которое только еще больше распаляло насильников, пощечины, брань, смех солдат, слышала сначала безнадежные крики матери, потом ее глухие стоны, визг брата, запертого в ванной комнате.
Ее в тот страшный день избили, порвали платье, но все-таки не успели изнасиловать, Себастин появился вовремя. Альвина как в горячечном бреду помнит освобождение от тяжести мужского потного тела. Приподнявшись на локтях, она видит, как стоящий посередине комнаты Себастин взмахами рук раскидывает солдат, те отлетают как мячики и пришпиливаются к стенам и полу. Невидимые путы крепко держат их, душат, гвардейцы хрипят и стонут. И Себастин наклоняется над ней, распростертой, распятой поперек кровати, помогает подняться, она хватается за него и громко плачет, Он усаживает Альвину, она никак не может его отпустить хоть на миг, Себастин молча заворачивает девушку в одеяло и, отцепив ее руки от своей одежды, направляется к герцогине. Поднимает мать с пола, что-то успокаивающее ей говорит, подводит к кровати и усаживает рядом с дочерью затем, подняв сброшенное покрывало, накидывает его на плечи женщине. Мать и дочь обнимаются и отчаянно рыдают. Себастин уходит в ванную комнату, Альвина слышит его глухой голос, но не может разобрать слов, затем он выводит Александра, мальчик бросается к матери и забирается к ней на колени, обнимет, прижимается. Потом мрачный Себастин мнется рядом с кроватью, хмурится и кусает губы. Он остается с ними, охраняет до тех пор, пока не появляются сотрудники Службы Безопасности, вошедшие следом за солдатами в замок. Все это время Себастин не разговаривает с женщинами и только, когда выставляет охрану, и велит им убрать тела гвардейцев, в ответ на отчаянный взгляд Альвины скажет ей, что теперь их никто не тронет.
Он ушел, и девушка его больше не видела до сегодняшнего дня. И хорошо, что он больше не появлялся. Конечно, он помог ей и матери, защитил их, но Альвине было стыдно перед ним за то, что он видел ее такой растерзанной. И Альвина только потом поняла, вспомнила – Себастин был в форме гвардейцев, то есть он не просто так, не для того, чтобы помочь ей, спасти ее, появился в замке, он участвовал в осаде. А его отец герцог Адъяр – глава Службы Безопасности, и именно эта служба раскрывала и расследовала в числе прочего и заговоры против короля, и это с его посыла так поступили с женой и дочерью герцога Лэвирина (так Альвина тогда думала, ей не верилось, что король так жесток). Она просто пошутила над Себастином, а он разгромил замок ее отца, и герцог Адъяр, его отец, лишил их всего. А значит во всем, что случилось с ней и матерью виноват герцог Адъяр и его сын, так что Альвине не за что благодарить Себастина. Пожалуй, и Себастин, и его отец заслуживают ее ненависти!
Как же Альвине хотелось все забыть! И больше никогда не испытывать ужаса, безнадежности, стыда, чувства беспомощности! И хорошо, что сборы в дорогу отвлекали ее от тягостных дум, не давали впасть в отчаянье своих переживаний и воспоминаний.
Обоз, состоящий из десятка повозок и трех карет, целый месяц добирался до города Луйска. К концу путешествия Альвина уже стала опасаться, что они не успеют доехать до того, как начнется осенняя распутица. Но видимо боги благоволили им, несмотря на то, что по календарю была поздняя осень, погода стояла теплая и сухая. В дороге Альвине исполнилось восемнадцать, но мать даже не вспомнила об этом, уйдя в свои переживания.
Добравшись до места, Альвина купила огромный, добротный дом, на что ушла большая часть золота. Девушка быстро с помощью слуг, отправившихся с ними в ссылку, обустроила его. Первую зиму герцогиня и ее дочь жили обособленно, очень редко кого-либо принимая у себя и ни к кому не делали визитов. Ближе к лету неожиданно стали появляться настойчивые претенденты на руку Альвины, что удивило ее. Всех потенциальных женихов девушка отправляла восвояси, нередко насмехаясь над ними и их попытками завоевать ее руку и сердце. Альвина не стесняясь в выражениях и не думая смягчить отказ, пренебрежительно высказывалась, что среди местных женихов нет даже графа, а завалящие бароны не достойны ее, дочери герцога Лэвирина. Тогда еще она не верила, что их ссылка продлится так долго, она надеялась – король помилует жену и дочь герцога Лэвирина, ведь они ни в чем не виноваты.
Благородные, именитые и богатые по меркам этого города жители, видя надменность и зазнайство чужачек, прониклись к ним не очень-то добрыми чувствами. Впоследствии это сыграло свою роль против Альвины и ее матери.
Шли годы, она не молодела, а предложений руки и сердца уже давно не поступало.
Но пару месяцев назад в их городке появился граф Людвиг Фрэмир. Он приезжал с какой-то проверкой в местное отделение Магической Безопасности. Они случайно столкнулись на улице. Людвиг оказался приятным, воспитанным, симпатичным молодым человеком. Несмотря на то, что он был моложе на несколько лет, Альвина стала принимать ненавязчивые, робкие ухаживание графа. И однажды он попросил ее руки, Альвина не отказала резко и бесповоротно, сказала, что должна подумать. Людвиг счел это за отстроченное согласие и с радостью сообщил, что должен все рассказать старшему брату, а тот уже добьется у короля разрешение на брак. Граф уехал, а Альвина осталась, не очень надеясь на его возвращение. Но если бы она знала во что это выльется! Именно граф сообщил девушке, что умер отец Себастина и ее бывший поклонник теперь герцог Адъяр, но Людвиг ни словом не обмолвился, что Себастин его кузен.
Но не только это занимало мысли девушки. Альвину беспокоила мать, та никак не могла прийти в себя. Девушка боялась спрашивать у матери о том, что успели с ней сделать гвардейцы, но видя ее состояние, предполагала – страшное с ней все-таки случилось. Во время дороги герцогиня, забившись в угол кареты, или спала, или тихо плакала, очень мало ела и дочери приходилось долго уговаривать мать съесть хотя бы еще один кусочек. Когда женщины обустроились в новом для них месте, герцогиня немного ожила, даже несколько раз принимала гостей. Но спустя время опять замкнулась в себе. И произошло это после того, как деньги и золото постепенно тратились, уменьшались, а герцогине и дочери пришлось переехать в другой дом, скромнее, и рассчитать половину прислуги. Альвина вела дом, считая каждую копейку, но деньги и золото таяли, как снег весной – неумолимо и безысходно. Спустя время Альвине и матери пришлось переехать в еще более непритязательный дом, рассчитать почти всю прислугу, распродать многое из вещей, нарядов, драгоценностей. Продавать все приходилось чуть ли не за бесценок. Несмотря на то, что желающих купить было достаточно, никто не хотел платить достойную цену.
И вот тогда герцогиня начала пить. Первое время Альвина видя повеселевшую, порозовевшую мать, даже радовалась, думая, что она приходит в себя. Но быстро уразумев – это от вина, поняла, что радоваться нечему. Тем более, что перепив, мать становилась невменяемой, ей надо было куда-то бежать, она буянила, если ее не выпускали и закрывали в комнате. Альвина первое время уговаривала мать, увещевала, взывала к разуму и сердцу, злилась, даже угрожала, кричала на нее, но все было бесполезно – герцогиня никого и ничего не слышала, вино давало ей желанное забытье, спасительный уход от действительности и таких страшных воспоминаний. Альвина перестала совершенно покупать вино, не давала матери денег, даже мелочи, но та умудрялась все-таки напиваться. Как сегодня, например.
