– Вот я и спрашиваю, когда вы в последний раз спали? – опять повторил Вадим.

– Не помню, – правдиво ответила Ингеборга. – Как-то не до сна было. Я что, правда проспала сутки? Почему же вы меня не разбудили?

– А мы пробовали, да только без толку! – крикнула из кухни Алька. – Поэтому после третьей попытки бросили, надеясь лишь на то, что сон не станет литургическим. Садитесь за стол. Так сказать, завтрак дубль два.

– Аль, будь добра, свари свой замечательный кофе, – попросил Вадим, усаживая Ингеборгу за стол. – Будете кофе? Моя сестра лучше всех в мире варит кофе.

– Буду, а курить где у вас можно?

Брат с сестрой переглянулись.

– Вы курите? – тихо спросила Аля.

– Да, а что такое? У вас курить нельзя? Так я могу хоть на балконе, хоть на лестничной клетке покурить. Сигарета не найдется?

– Да-а! Представляю, в каком щенячьем восторге будет Изма Изральевна, учуяв табачный дух у нашей двери, – проговорила малышка-сестра и хихикнула.

Вадим залез в кухонный шкаф и достал пачку сигарет.

– Э-э! Это что такое? Мы же договаривались, что в этом доме сигарет не будет! Забыл? – закричала Аля, стукнув кофейником по плите.

– Это у тебя склероз! Насколько я помню, эту пачку Анжела забыла, – ответил Вадим, – курите на балконе.

Но Ингеборга замялась и положила пачку на край стола.

– Это хорошее начало новой жизни. Давно хотела бросить, вот только в доме все сплошь курильщики, даже домработница и собака.

– Собака? – хором переспросили брат с сестрой.

– Угу, – ответила гостья и откусила от огромного бутерброда.

– Видела собаку, писающую в унитаз, а вот с сигаретой в зубах!? Прикол!

– Да нет! Конечно, она с сигаретой не ходит, а всегда сидит рядом с курящим, – улыбнулась Ингеборга, – мы как-то решили бросить курить. Я, отец, мачеха и домработница. На второй день Честер завыл так, что стали жаловаться соседи. Мы уж решили, что заболел. А он на прогулке подбежал к курящему парню и такие фортеля перед ним выделывал, что и в цирке не увидишь. Нам потом в ветлечебнице сказали, что Честер, увы и ах, курильщик, хоть и пассивный. И если люди бросают курить под гнетом неопровержимых доказательств вреда курения, то с животными этот номер не прокатывает. Так что Маргарита Викторовна с воплем «алелуя» тут же закурила. Мачеха продержалась дольше всех, но и она задымила.

– Курить вредно – это факт! Берите пример с нас! Ни я, ни брат не курим. Ведь так, дорогой онисама? – спросила Аля и многозначительно посмотрела на Вадима.

– Опять двадцать пять! – возмутился он и вздохнул. – Сколько раз еще повторить, это не я, а Славян курил! Вот ведь доколупалась!

– Ну, ну! Славян, как же! Вот встречу его и спрошу!

– Да мне-то! Спрашивай! Вот черт! – вдруг воскликнул он и бросился из кухни.

– Вадь, ты чего?

– Забыл, блин, я забыл!

– Что забыл?

– Забыл с этой суматохой! – кричал он из гостиной. – Алька, где мой телефон?

– В кормушке! Где же ему еще быть. Да что случилось-то?

– Славян мне этого не простит до самой смерти! У него же в пятницу свадьба была!

– Да ты что! И он что, тебя не приглашал?

– В том-то и дело что приглашал, вот только я закрутился и забыл!

– Какой венок тебе купить на могилку? Или лучше корзину с цветами? А меня он не приглашал?

– И тебя тоже, – буркнул Вадим, водя пальцем по дисплею смартфона, – что-то не отвечает.

– Ну, наверное, он сейчас весьма занят, так что хватит названивать. Куда он собирался на медовый месяц? – спросила сестрица, вырвав телефон из пальцев брата.

– Не помню, куда-то на юг,– пробормотал Вадим, опускаясь на стул. – Вот черт!

На душе было мерзко. Славка звонил. Не раз или два. Он звонил больше двадцати раз. Звонил с девяти утра субботы. А сейчас его телефон был вне зоны доступа.

– Ладно, не сокрушайся так! Хотя я бы тебя не простила ни за что.

– Ну, спасибо, утешила. Блин, нужно было хоть вчера позвонить!

– Это, наверно, из-за меня, – проговорила Ингеборга виновато.

– Да как же! – усмехнулась Аля и залезла с ногами на стул. – Мне иногда кажется, что я ему нужна для хранения различной информации. Сами же вчера видели, что он даже о доставке забыл, даже номер мой им там оставил! Да о чем мы вообще говорим! У тебя есть время придумать что-нибудь такое-этакое в качестве извинения и подарка. Свинтус!

Вадим глянул на сестру, но промолчал. Он, правда, просто забыл и сейчас понимал весь ужас своего поступка. Славка не просто друг. Он даже больше, чем брат или какой-то кровный родственник. В телефоне Вадима Славка на быстром вызове под двойкой. Второй человек, о котором переживаешь. И вот так забыть… Права Аля. Свинство в чистом виде.

– И чем только голова занята?

– Алька!

– Я уже двадцать лет как Алька, и что? Ты будешь и дальше самоедством заниматься или уже расскажешь Ингеборге о нашем предложении?

– Мне? – спросила удивленная девушка.

Вадим еще раз посмотрел на телефон и решил, что позвонит позже. Но если Славка был сейчас далеко, то Ингеборга сидела рядом. И идея, предложенная сестрой, не казалась необычной.

– Точно, слушайте, Ингеборга, как вы смотрите на то, чтобы остановиться у нас до отъезда в Москву? – спросил он и посмотрел на гостью.

– Я? У вас?

Родственники считали, что это – хороший вариант для начала новой жизни. Вадим заметил, коль Ингеборга решила сбежать ото всех, глупо полагаться на друзей. Если жених и правда настолько всемогущ, так почему он не может проследить за ними? Вадим и Алька с ним не знакомы. Девушка просто исчезла в многомиллионном городе. Покраска волос и, возможно, карлинг дело не одного дня. Вадим также предложил купить цветные линзы: Ингеборга была практически блондинкой, а глаза почти черные.

Всё оказалось проще. Девушка терпеть не могла натуральный цвет глаз, так как считала его по меньшей мере странным. У нее были почти прозрачные бледно-голубые глаза. В школе из-за этого ей было тяжело. Мальчишки задирали, называя альбиносом, до тех пор, пока она не стала давать сдачи. Поэтому она покупала темные линзы. Ей они нравились больше. Вадим на это лишь вздохнул. У него было свое мнение по поводу красоты, но озвучивать его он пока не торопился.

Родственники предлагали платить им триста долларов за постой. Сумма была значительно ниже. С хозяйкой другой квартиры Ингеборга условилась на двадцать тысяч.

Но эта квартира была в разы лучше! Огромная пятикомнатная. Потолки выше трех метров. Два санузла. И самое главное – в центре города. Центральнее не придумаешь! Алька тут же отметила, что с братом они почти не появляются дома, так как оба очень заняты на работе. Питаться предлагали в складчину, но если Ингеборге такой вариант был не по душе, то она может питаться отдельно. Если же девушку всё устраивает, и она согласна, то должна будет придерживаться двух правил: есть только в столовой и не курить в квартире.

– Нос у меня на зависть любой ищейке. Вадим отдает вам свою комнату, так сказать, в личное распоряжение, проговорила Аля.

Ингеборга задумалась. Предложение звучало заманчиво. Но что-то настораживало.

– А вам это зачем? Хотите мне помочь?

Алька фыркнула. Оказалось, что мотивы сестры и брата не были бескорыстны. В квартире шел ремонт, который требовал серьезных вложений. Так почему бы и не предложить случайной гостье остановиться на месяц-два? Ее крепкий сон обескуражил и брата, и сестру. Но они сделали свои выводы: так крепко и долго может спать лишь человек с чистой совестью. На бедняжку-сиротку Ингеборга не тянула, да и ситуация с женихом не пугала родственников. По интернету таких историй ходят тысячи. Сейчас вообще редко чем можно удивить. А смену имиджа они предлагали начать со смены имени. Ингеборга сетовала, что вряд ли привыкнет к новому.

– Ну, это если вдруг стать Машей или Лизой, – сказала Алька. – Ваше имя можно изменить как-нибудь. Например, Инга.

– Слишком просто, – заметил брат, помотав головой.