– Торопись! – зашептал мятежник, испуганно озираясь. – Не дай Алдуину лишить себя жизни, отнеси в зал Шора весть о нашей судьбе!
– Подожди, подожди. – Банри потянулась коснуться его руки, но не решилась и замерла на расстоянии. – Если ты не видишь дороги, но видишь меня, я могу попробовать провести тебя сквозь мглу.
Воин, подумав, кивнул:
– Я постараюсь держаться за тобой. Только быстрей, пока этот туман не затянул меня снова в сети Пожирателя Мира.
Вместе они спустились еще ниже в долину, и туман сгустился до такой степени, что стал смахивать на овсяный кисель. Он льнул к одежде и волосам, будто живой, Банри в конце концов надоело стряхивать эту дрянь, и теперь она просто упорно шагала по тропе. Павший мятежник брел за ней, ничего не замечая и, похоже, не видя, кроме ее спины.
Что-то гигантское пало позади нее, ненадолго разметав мглу в клочья, и унеслось так же быстро, как и появилось. Банри поняла, что потеряла своего ведомого, еще до того, как обернулась и увидела пустоту там, где он только что был.
– Скотина! – простонала она в бессильной ярости.
Злобы в ней сейчас хватило бы на десять Драконобоев.
Банри немного подождала, но Алдуин, унеся и пожрав ее спутника, не торопился возвращаться. Она побрела по тропе, чувствуя тяжесть за грудиной – первое по-настоящему неприятное ощущение, настигшее ее в этом месте. Она обещала бедному вояке помощь и не смогла ее оказать.
– Не обещала, – пробормотала она себе под нос. – Я не сказала, что обещаю довести его…
Утешение было слабым и убогим. Банри зажмурилась до слез в уголках глаз и после нескольких глубоких вдохов заставила себя сосредоточиться на насущных проблемах. Солдат говорил, что ей нужно попасть в какой-то Зал Доблести. Значит, нужно его найти.
Видимо, она совсем заблудилась. Банри уселась в траву и с горечью подумала, что напрасно так доверяла тропке, которая вдруг начала ветвиться и кружить вокруг камней.
На пути ей то и дело встречались души воинов, разного пола и возраста, по-разному одетых и принадлежащих к разным сторонам конфликта – были среди них и Братья Бури и легионеры. Шор забирал в свое царство всех. И все они пели, иногда буквально, примерно одну и ту же песню:
– При жизни я бессчетно врагов погубил, бесстрашен был в битве, но клинок не спасет от врага, что живет в этой мглистой долине…
Избежать с ними встреч было трудновато, мертвых было слишком много, но в тоже время они не толпились, как отара. Алдуину, вероятно, приходилось выискивать их поодиночке, а не глотать скопом.
Банри не устала и не испытывала никакой нужды, но ее положение ее нервировало. Она понятия не имела, где находилась, и где цель ее пути. Чуть позже ее осенило, что надо попробовать подняться повыше, может, туман весь стек в низины, а сверху вид будет получше.
Возвращаться назад было бессмысленно. Банри покосилась в сторону. Если глаза не подводят, она как раз сидит у подножия какой-то лестницы с широкими ступеньками, можно попробовать взобраться, куда бы она ни вела.
Ступеньки вскоре закончились, и теперь нужно было карабкаться по крутому склону. Пару раз Банри соскальзывала, но в конце концов преодолела подъем и выползла на вершину, увенчанную Стеной Слов. При виде последней Банри озадачилась и даже не сразу поняла, что вынырнула из пелены тумана. Она подошла к Стене и внимательно осмотрела – если на ней и были высечены какие-то глифы, увидеть их было нельзя – громоздящиеся скалы намертво перекрывали доступ.
Банри попробовала так и эдак, поняла, что ничего не получится, и занялась тем, чем собиралась с самого начала – осмотрела окрестности с вершины холма. Первый же взгляд с высоты заставил ее окаменеть.
Впереди высилась громадная крепость. Силуэт ее навевал воспоминания о старых нордских городах, о Виндхельме, который был им ровесником, и о более молодом Драконьем Пределе, хотя, казалось бы, сходства было немного. Банри моргнула и узрела гигантский скелет, вытянувшийся от входа в чертог через пропасть. Хвост покоился у подножия крепости, разобранный на отдельные кости череп – на другой стороне. Банри сгоряча посчитала, что это какая-то устрашающих размеров рыба, но разглядела рядом с черепом еще кости, смахивающие на огромные фаланги, и догадалась, что когда-то это было другое животное – наверное, что-то вроде кита.
Кит… Банри прислонилась к Стене Слов, в задумчивости потирая шею. Совнгард – место, принадлежащее Шору, и здесь есть огромный, вроде бы китовый скелет. А в старых руинах частенько попадаются изображения этого зверя, и даже настенных скульптур в Залах Историй он удостоился.
Над этим определенно стоило подумать. Банри давно вынашивала идею, что древние боги нордов, и те, коим поклоняется Имперский культ – одни и те же сущности. Правда, Имперский культ с некоторых пор почитал Восьмерых, а старых зверобогов было точно девять. Но если добавить к Восьмерым северного Шора, как раз столько же и выйдет.
Банри встряхнула головой. Размышлять о богах сейчас не время, хотя место, казалось бы, самое подходящее. Она бросила взгляд на вселяющее благоговейный ужас небо и быстро зажмурилась. Если и было что доброе в тумане Алдуина, так только то, что он закрывал собой его. Банри твердо была уверена, что это зрелище – не для смертных глаз.
Ты здесь единственная смертная, напомнила она себе, прикидывая расстояние между вершиной холма и его подножием. Прыгать она, впрочем, не решилась, хотя мысль о возвращении во мглу не прельщала. Банри как раз спускалась, когда ее запоздало осенило – можно попробовать избавиться от дымки Чистым Небом.
Она оступилась и скатилась с лестницы, набив синяков. Боль от них прошла мгновенно, но Банри уже не удивлялась.
Пора было заняться туманом.
От первого Слова он раздался в стороны, будто в испуге. Остальные два отодвинули границы мглы на расстояние выстрела из лука, но порадоваться толком Банри не успела – не успела она сделать и пары шагов, как туман наполз вновь – еще более густой, чем раньше.
Вскоре Банри сдалась и побрела, куда глаза глядят, то и дело разгоняя надоевший туман. Хоть на время он оставлял ее в покое. Она таращилась под ноги, чтобы не потерять старую дорогу, а потому едва не столкнулась с кем-то, одиноко торчавшим посреди пути.
Банри раздраженно вскинула голову и открыла рот, чтобы обругать покойника в сердцах, но все слова застряли в глотке, когда она поняла, кто это.
В первые мгновения она сгоряча подумала, что он каким-то образом нагнал ее в Скулдафне и первым пролез в портал Совнгарда, но потом Банри поняла, что силуэт мягко сияет, как у других душ. Стало ясно, как он смог обогнать ее.
– Ульфрик… – прохрипела Банри. – Ты что… умер?..
Вопрос был явно лишним. Теперь она видела кровавые пятна, расцветившие серебристо-стальные одежды мятежного ярла. Когда тот повернулся, оказалось, что в его волчьем плаще тоже зияет дыра. Кто бы не нанес этот удар, он был исключительно хорош.
– И ты здесь? – вопросом отозвался Ульфрик. – Ты ведь не нашей породы… А… Ты пришла сюда живой! Выходит, кровь Дракона и впрямь сильна в тебе. Хотя… – Он уставился на Банри. – Я всегда это знал. С тех самых пор, как увидел тебя в Хелгене.
Банри качнула головой, не желая это обсуждать, и указала на прореху в наряде ярла:
– Кто тебя так?..
– Туллий. Сам.
– Он тоже погиб?
– Не знаю. Он не из нордов, если и погиб, то отправился в другое место. Но будь он из наших, он был бы здесь. Сильный воин, этого у него не отнимешь.
Банри кивнула, решив про себя, что если ей удастся выбраться отсюда в мир живых, то она будет держаться от генерала подальше, коли тот уцелел.
Алдуин рявкнул где-то совсем рядом, и оба вздрогнули.
– Скайрим был предан, кровь его сынов пролилась в заранее проигранной битве против судьбы, – с горечью проговорил Ульфрик, вскинув голову. – Слишком поздно, в смерти, открылась мне истина: кровью войны напиталась сила Алдуина, Пожирателя Мира, – бесполезная мудрость.
