Она почти ополовинила емкость с напитком, когда рядом присел Свен.

– Ты вроде бы издалека идешь, – пустился он в расспросы. – Наверняка можешь рассказать о дальних странах и поделиться парочкой новых историй.

– Да мне особо не о чем рассказать, – быстро ответила Банри и, чтоб сменить тему, выпалила: – Вы с Фендалом влюблены в одну девушку?

Свен сначала нахмурился, а потом самодовольно ухмыльнулся.

– Камилла Валерия знает, что во всем Ривервуде ей не сыскать парня лучше меня. Эльф льстит себе, если считает, будто она выберет его. Я-то видел, как он крадется к «Ривервудскому торговцу», чтобы поболтать с ней, когда меня нет рядом. Зря только время теряет.

– Ага, – закивала Банри. – Когда двое проводят время вместе, им просто не суждено стать парой.

Свен одарил ее хмурым взглядом.

– Это сарказм? Я слышал шуточки посмешнее от Оргнара. – Юноша почесал в затылке. – Однако определенный смысл тут есть. Если Камилла и дальше с Фендалом будет любезничать, ничем хорошим это не закончится.

Он вдруг принялся что-то искать у себя за пазухой и в конце концов выудил помятую бумажку и маленький огрызок угольного карандаша. Разгладив листок на столе, он принялся выводить какие-то каракули, сопя от усердия.

– Вот, возьми. – Свен закончил водить углем по бумаге и, хихикая словно нашкодивший ребенок, протянул Банри записк. – Отнеси это исключительно гадкое письмецо Камилле. Скажи ей, что оно от Фендала. Тогда она перестанет приглашать этого эльфа в гости.

Он хотел добавить еще что-то, но тут его опять позвали, и парень, сунув изумленной Банри исчерканную бумажку в руку, убежал. Она все еще пребывала растерянно комкала послание в ладони, даже когда Алвор, наболтавшись вдосталь с Оргнаром, пришел за ней и сказал, что пора идти в магазин.

Встретившийся на пороге таверны Фендал хмуро сказал:

– Вы, кажется, болтали со Свеном, я прав? А впрочем, не важно. – Он махнул рукой. – Но на твоем месте я бы держался от него подальше.

Банри шагала за кузнецом, уныло глядя под ноги. До сего дня она считала, что утверждение альтмеров о том, что люди – тупые и примитивные создания – всего лишь не менее тупые расистские заявления. Поведение Свена сильно поколебало ее уверенность. Впрочем, и до сих пор ей встречались «достойные» представители рода человеческого, взять хотя бы тех, что едва не прикончили ее в лесу, или тех, что хотели отрубить ей голову за просто так.

За своими мыслями Банри не заметила, как они с Алвором дошли до магазина. Записку она по-прежнему сжимала в кулаке.

Кузнец открыл дверь и сразу направился к черноволосому усатому мужчине, стоявшему за прилавком. Пока они обменивались приветствиями, Банри заметила Камиллу – девушку, с темно-каштановыми косичками-крендельками на голове. Это с ней разговаривал Фендал пару часов назад, когда они вернулись из шахты.

Банри разгладила записку Свена и спросила:

– Ты Камилла?

– Да, – ответила девушка, дружелюбно улыбнувшись. – А ты, наверное, Банри. Фендал рассказывал, что ты очень помогла с теми бандитами.

Банри моргнула. Она не сразу поняла, о каких бандитах речь. Если о тех, что из шахты, тогда эльф похоже очень тактичен – ведь на самом деле она только путалась под ногами у них с Хадваром.

– Думаю, он преувеличивает, – нашлась она.

Камилла вновь улыбнулась.

– Ты что-то хотела?

«Да. Не общайся с придурком-Свеном. И с Фендалом заодно. Он опасен», – хотела было сказать Банри но неожиданно для самой себя выпалила:

– Свен просил передать тебе это письмо, якобы от Фендала.

Девушка с озадаченным видом приняла послание.

– Ты о чем говоришь? Что там в письме?

– Понятия не имею. Я не читаю чужие письма.

Камилла пробежала глазами по корявым строчкам и тихо сказала:

– Вот как. И он… хотел, чтобы я думала, что это написал Фендал?

Увидев выражение лица собеседницы, Банри решила, что это письмо не сильно приятного содержания. Сестра торговца тем временем решительно смяла несчастный листок и швырнула его в очаг. Проследив, как огонь пожирает бумагу, Камилла сказала:

– Спасибо тебе за правду. Может, поговоришь еще и с Фендалом? Я уверена, что он тоже захочет поблагодарить тебя за заступничество.

После она быстро попрощалась и почти убежала наверх по лестнице, оставив гостью мучиться угрызениями совести.

Лукан купил камни, часть зелий и книги заклинаний, заплатив очень неплохую цену. Банри практически вернула себе те деньги, что отобрали у нее мятежники недалеко от границы. А если прибавить найденное в пещерах золото и сто двадцать два септима, вырученные за продукты, то получалось и вовсе с прибытком. Две обычные книги, про Драконорожденных и броню, Банри не стала продавать, так как планировала почитать их сама.

Когда она вслед за Алвором вползла в дом, давно стемнело.

– Ну наконец-то, – сказала Сигрит шепотом. – Чего так долго?

– Торговля – не быстрое дело, – начал было кузнец, но был прерван женой.

– Да тише ты! – зашипела она. – Дорти спит.

Алвор со стуком захлопнул рот.

– Идите вниз, – продолжила Сигрит, укладываясь в постель. – Там поужинаете.

Последовав за хозяином на нижний этаж, Банри разместилась за небольшим столиком напротив него. Когда утолили первый голод, она попросила:

– Расскажи мне о ярле.

– Ярл Балгруф? Ну… он правит Вайтраном. Хороший человек, может быть, слишком осторожный, но времена нынче опасные. Пока что он умудрялся сохранять нейтралитет. Но боюсь, так долго продолжаться не может.

– На чьей он стороне в этой вашей… войне?

– По-моему, ему не особо нравится ни Ульфрик, ни Элисиф. И как его не понять? Но я уверен, он до конца сохранит верность Империи. Он не предатель.

– А… Элисиф? Это кто?

– Я забыл, что ты недавно в Скайриме. – Алвор почесал бороду. – Ярл Элисиф. Но, по правде говоря, она ярл только потому, что была замужем за ярлом Торугом, когда его убили. Ульфрик убил Торуга, если не знаешь.

– Я слышала… – тихо сказала Банри.

– Да… Пришел прямо во дворец Солитьюда и убил его. Криком убил, если верить пересудам. Из-за этого война и началась. Империя не могла закрыть глаза на такое. Если ярлы начали друг друга убивать – значит, вернулись старые жестокие времена…

Решив, что не хочет знать, как можно убить криком, Банри поинтересовалась:

– Так ты за Империю?

– Конечно. Скайрим всегда был ее частью, глупо теперь от нее отстраняться. Не то чтобы мне нравилось все, что в последнее время делает Империя, но норды не отказываются от дружбы просто так.

Некоторое время они ели молча. Банри подумала, что и ей, пожалуй, не нравится все, что Империя сейчас делает. Например, несколько дней назад она пыталась отрубить ей голову. Ни за что. Женщина мотнула головой, отгоняя неприятные воспоминания.

– Что думаешь об этой войне? – спросила она только чтобы сменить тему.

– Ну, народ справедливо возмущается. – Кузнец отодвинул тарелку и принялся стряхивать с бороды хлебные крошки, – Проклятым талморцам позволили бродить где угодно и хватать людей только за то, что они молятся Талосу. Но стоит ли это того, чтобы рвать на части Скайрим и, возможно, губить Империю? Нет, в конце концов, Ульфрику за многое предстоит ответить. Норды всегда поддерживали Империю, а Империя была милостива к Скайриму.

Он вдруг увидел, что собеседница молча смотрит на него.

– Это правда? – спросила Банри. – Что талморцы хватают людей за то, что они кому-то не тому молятся?

Алвор вздохнул.

– Это все из-за договора, положившего конец Великой войне. Помнишь, Талмор заставил императора запретить поклонение Талосу? – Банри кивнула. – Я тогда был мал, но, помню, мы не особо обратили на это внимание – у каждого был маленький алтарь Талоса. Но когда Ульфрик и его «Сыны Скайрима» начали всех со страшной силой баламутить, тогда императору пришлось вмешаться. Людей стали хватать по ночам… это и вызвало войну, как по мне.