– У Айта есть. И свидетельства, и доказательства, – негромко и значительно напомнил Богдан.

– И кто теперь – ах-ах, Айт? – передразнила Танька. – Ты всерьез думаешь, что он сам подставится и потеряет свидетелей заговора против него и остальных Великих?

– Ну потеряет… и что он на этом потеряет? – ухмыльнулся Богдан. – Я тоже говорил с ребятами… со змеями. Если вдруг совершенно неожиданно окажется, что никакого заговора не было… или хотя бы доказать его не удастся в связи с отсутствием свидетелей и доказательств… с ним ровным счетом ничего не случиться, как был Великим, так и останется. А вот Мамочка его, которую он избавит от неприятных вопросов, будет ему, скажем так, благодарна. И покладиста во всяких-разных делах, важных для Великого Водного, который, как метко подметила одна наднепрянская ведьма, должен заботиться о своем Ирии, а вовсе не о… не о ком другом, – скомкал фразу он.

– Ирку он не подставит! – топнула ногой Танька.

– А Ирку он и не подставит, – согласился Богдан. – Нам тоже ничего особенного не грозит. Ну докажут нам, что змеи Пещер не имеют никакого отношения к серокожим, мы извинимся и уйдем – все! Единственный, кто может пострадать всерьез… – выпалил Богдан и осекся, явно жалея о своей несдержанности.

Но Ирка поняла и так – и поглядела на свернувшегося на подушке кота. Да, Ирку Айт не подведет… наверное… точно не подведет! Если, конечно, это не будет противоречить его долгу Великого Дракона. А вот кота… Вряд ли кот его так уж сильно волнует.

– Мы должны с ним просто поговорить, – твердо сказала Ирка. – С Айтом. Согласовать позиции.

– Согласовать-то мы можем, но что ему помешает на следующий день рассогласовать их обратно? – жестко усмехнулся Богдан.

– Не знаю, – муркнул кот. – Зато я знаю, что помешает вам их согласовать, мря! – И вся компания прислушалась к бухающим шагам за дверями их спальни-пещеры.

Танька поморщилась – все-таки не стоило ни ей, ни Ирке думать, что они могут переиграть тысячелетнего змея. Великий Земляной обошел их легко и изящно… как маленьких. На них напали злые духи? К ним пристают назойливые драконы? Покои Земли – проходной двор? Грэйл Глаурунг поставил к ним такую охрану: не то что злой дух – простой сквозняк не просочится! У входа в их апартаменты вышагивал голем – здоровенный каменный великан, которому велено никого не только не пускать, но… и не выпускать! Для пущей сохранности почетной гостьи, как сказал, уходя, Грэйл Глаурунг. Решетка над подземным садиком тоже была заблокирована – на нее посадили какого-то дракона, а вести переговоры с его чешуйчатым задом было просто невозможно. Сам Грэйл Глаурунг избегал претензий очень просто – свалил и не появлялся.

– Спать давайте, мря! – мрачно буркнул кот, сворачиваясь клубком на подушке. – Все равно ничего сейчас сделать не можем.

Ирка завистливо прислушалась к ровному дыханию спящих друзей. Кот дрых, раскинув лапы, кончик розового языка торчал между зубов и тихонько трепетал в такт дыханию. Танька с Богданом добирались до каменных кроватей на автопилоте, несвязно бормоча что-то насчет тяжелого дня сегодня и тяжелого дня завтра, а что будет послезавтра, даже загадывать не стоит, поскольку сам факт существования «послезавтра» в местных условиях становился проблематичным. Ни о каком позднем визите к Айту для согласования позиций не могло быть и речи: даже если избавиться от караулящего вход голема или ссадить с решетки дракона – где они будут искать покои Воды в ночных Пещерах? У «проползых» змеев спрашивать и в лучшем случае терпеть любопытствующие взгляды: а зачем гостья Пещер прется к Великому Водному на ночь глядя? Да и Айт наверняка вымотался… И… Ирка пнула кулаком подушку – сон не шел в гудящую от усталости голову, зато печальные мысли лезли как пассажиры в утреннюю маршрутку. Захочет ли Айт разговаривать? Она не хотела, чтоб Богдан был прав насчет «сегодня согласуем, а завтра рассогласуем», но здравый смысл подсказывал, что она и впрямь не может больше доверять Айту… потому что Айт не может больше доверять ей. Он жив, здоров и снова при силе, и власти, и… обязанностях Великого Водного, и она сама решила, что теперь для нее на первом месте – долг наднепрянской ведьмы-хозяйки. Не думает же она, что леший-знает-сколько-летний-змей, пусть даже молодой по пещерным меркам, понимает свой долг хуже, чем свежепосвященная ведьмочка? Они могут помочь друг другу, если интересы наднепрянских земель совпадут с интересами Ирия. Вот именно – если.

Наверное, в двадцатый раз Ирка перевернулась на каменной постели, и в бок ей острыми гранями уперлось что-то твердое. Она пошарила среди сбившихся подушек и выудила завалившийся в постель ограненный кристалл.

– Ведьма на горошине, – вертя между пальцами сверкающий камень, проворчала она. – Меняю алмаз на приличный матрас, – и, застонав сквозь сцепленные зубы, села, растирая ладонью нестерпимо ноющее тело.

И замерла с закинутой за лопатку рукой. Ведущая в зимний садик арка мерцала серебром. Ирка некоторое время настороженно наблюдала за переливами серебряного свечения, потом вздохнула: ну что ж, зато теперь она точно знала, что он не вымотался и хочет разговаривать. Раскрутила обвившееся вокруг ног покрывало и направилась к пещере с садиком.

Над садиком играла лунная радуга. Свет сочился сквозь решетку, острыми серебряными спицами проскальзывал сквозь ячейки и тонул в танцующих над зеленым мхом водных брызгах, превращаясь в сверкающую арку. Внизу она блистала зеркальной полосой, потом наливалась бледным фиолетом ирийской луны – и тут же светлела до молочного мерцания, точно кто-то подвесил в воздухе струйку реки Молочная. Все это дрожало, переливалось, перетекало одно в другое, менялось местами и снова возвращалось обратно.

Ирка застыла у входа, чувствуя, как блики лунной радуги гладят ее по лицу. Потом тихонько скользнула внутрь и села, обняв колени. Долго так сидела или не очень, она и сама не могла толком сказать – лунная радуга завораживала как изгибы змеи, но сейчас Ирке совсем не хотелось противиться ее волшебству, возвращающему ясность мыслям и покой взбаламученной душе.

– Красиво, – наконец вздохнула она. – Только попаданцев мне вместо букета больше не дари… и ирийские цветы, кстати, тоже, ладно?13

– А цветы почему? – лунная радуга смущенно изогнулась.

– Отец… Симаргл… Маме их таскал. Мне рассказывали. И ничего хорошего из этого не вышло.

Радуга засмеялась:

– Ты вышла – все не так уж плохо. – Лунное сияние метнулось до самой решетки, осыпалось вниз сверкающим фонтаном, мгновение еще играло цветными бликами на зеленом мху и наконец истаяло прозрачными каплями воды. А на его месте возник Айт.

– Мне как раз советовали – мол, все девушки цветы любят. Хорошо, что не послушался – даже сам не знаю почему, – бросил он, усаживаясь рядом.

Ирка чуть подвинулась, будто давая ему место, а на самом деле опасаясь оказаться слишком близко.

– Ты куда змея дел? – не поднимая на Айта глаза, она кивнула на освободившуюся решетку, сквозь которую снова падал лунный свет.

– Полетать отправил. Разомнет крылья и вернется, а то разве можно караул нести, когда крылья прям окаменели, – серьезно сказал Айт.

– Ты ж не его Великий, чего ему тебя слушаться? – улыбнулась Ирка.

– Был бы тут братец Грэйл, он бы и не стал. А так… обычный дракон не может противиться носителю Жемчужины Власти – особенно если один на один… особенно если не очень-то хочет. – Ирка снова увидела как на его пальце мерцает всеми оттенками голубого оправленная в серебро жемчужина – сейчас не такая громадная, какой она была на драконьей лапе, но тоже весьма внушительная. Жемчужина словно подмигнула Ирке и снова пропала из виду. – Ты… прости… Я не думал, что Тат так обнаглеет, что прицепится к тебе прямо на приеме… и еще Шена с Елеафамом с собой притащит, – тоже стараясь не глядеть на Ирку, выдавил Айт – и вот тогда Ирка к нему обернулась.