Тем временем через портретное отверстие в сопровождении одного из старост Равенкло торопливо пролезла Падма Патил. Ни Гермиона, ни Симус не смогли заставить себя посмотреть ей в глаза, когда индианка пронеслась через гостиную, вверх по лестнице, очевидно, вызванная директором к своей сестре. Один только вид исказившегося от горя лица Падмы побудил гриффиндорцев снова заплакать и броситься друг другу в объятия. Они не могли сдержать слёз, ведь потеряли ещё одного друга — добрую, нежную, юную девушку, навсегда сбежавшую от ужасов нового волшебного мира.

— Единственный, кто виновен во всех этих смертях — это Том Марволо Риддл! — тихо, но яростно прошептала она на ухо Симусу. — Никто их нас не мог этого предвидеть!

— Я знаю, что ты права, — отстраняясь, ответил он, — но всё равно чувствую себя чертовски виноватым. Ты говорила мне, что она была в депрессии.

— Да, но я никогда не думала, что она сделает с собой что-то подобное. Я тоже не выслушала Парвати как следует, хотя должна была найти время, чтобы её поддержать!

Гермиона почувствовала, как её затрясло. Симус заметил это и ещё крепче прижал подругу к себе. От группы гриффиндорцев-семикурсников остались только они вдвоём. Всё это было похоже на чудовищную, извращённую игру, в которой их, одного за другим, планомерно отсеивал красноглазый безумец. Перед её мысленным взором промелькнули Гарри и Рон, лежавшие мёртвыми на земле в школьном дворе, а также Невилл, погибший в последней, заранее обречённой на провал, схватке с Нагини — змея с лёгкостью сомкнула челюсти вокруг его горла. Дин Томас, убитый мимолётным взмахом палочки Волдеморта. Лаванда, растерзанная на куски кровожадным оборотнем, любившим полакомиться молодой плотью. А теперь Парвати… Слишком одинокая и напуганная, чтобы продолжать жить, девочка, решившая уйти от нового жестокого мира. Все они начинали вместе — приехавшие в Хогвартс семь лет назад с волнением и восторгом в детских сердцах. Гермиона почувствовала, как снова потекли слёзы… слёзы, которые ничем не могли помочь.

МакГонагалл быстрыми шагами спускалась по лестнице из спальни девочек в общую гостиную: её лицо выглядело осунувшимся и постаревшим ещё на несколько лет. Декан останавливала каждого гриффиндорца из тех, кто ещё не обратил внимания на звон колокола и направляла их в Большой зал, строго глядя вслед.

— Смерть мисс Патил стала ударом для каждого из нас, — сказала она, окидывая взглядом комнату. — Тем не менее, гриффиндорцы, жизнь продолжается! Её сестра будет признательна вам за поддержку, но мы, как и прежде, должны продолжать выживать в нынешней… обстановке. Сейчас каждый из вас возьмёт себя в руки и отправится на завтрак… а потом на уроки. Прошу вас разойтись и не поддаваться панике!

Никто из учеников не посмел ослушаться. Взяв свои сумки с учебниками для утренних уроков, они прошли через портретную дыру и спустились к завтраку в Большой зал. Никто из студентов не заставил бы декана повторять своё напутствие дважды, ведь у МакГонагалл и без них хватало забот. Без сомнения, пока их не будет, тело Парвати заберут и (как надеялась Гермиона) вернут родителям. Падма заберёт вещи сестры, и уже к вечеру Грейнджер останется единственной обитательницей спальни.

Гермиона смогла вернуться в гриффиндорскую башню только после обеда, когда оставался ещё час до начала дневных занятий. Девушка сразу же направилась вверх по лестнице в свою спальню; по её коже бежали мурашки от мыслей о том, что она может там найти.

Ничего. Как она и ожидала. Тело Парвати и всё её вещи исчезли, как будто её никогда здесь не было. Кровати домовики явно застелили новым бельём, выдвижные ящики и комоды были пусты, вешалки — свободны от одежды и мантий. Только её собственная кровать была не тронута: эльфы взбили подушки, а поверх школьного одеяла набросили лоскутное покрывало. Со стоявшей на комоде колдографии всё так же улыбались и махали ей Гарри вместе с Роном, на остальных движущихся изображениях была она сама — смеющаяся и беззаботная.

Гермиона бросилась ничком на кровать, чтобы перевести дух и немного отдохнуть перед дневными занятиями. Засунув руки под подушки, она случайно нащупала смятый кусок пергамента и с любопытством на него взглянула. Время от времени она находила в постели обрывки собственных домашних заданий, забытые под подушкой учебники или даже покусанные перья после написанных ночью эссе .

Однако на сей раз пергамент оказался запиской — лаконичной и простой по своему содержанию. Несмотря на анонимность послания, она сразу же опознала автора по заострённому, убористому почерку.

«Не ищи меня, потому что сегодня вечером после комендантского часа я сам приду к тебе через камин.

Это не твоя вина, Гермиона! Запомни это!»

После того, как девушка дважды прочитала послание, оно свернулось в воздухе, вспыхнуло и разлетелось обрывками пепла.

***

Орла была благодарна Драко за то, что он предложил ей взять его под руку, пока они, заметно пошатываясь, шли по одной из улиц после ужина в китайском ресторане, где молодые люди заказали бутылку довольно дерьмового вина и хлестали его, запивая утку по-пекински и рисовые блинчики, как будто это был тыквенный сок. Теперь они оба были пьяны, особенно Драко, учитывая то, что парень оказался весьма восприимчив к маггловскому алкоголю. Они направились домой — в квартиру на главной улице, находящейся буквально в двух шагах от ресторана.

Драко с удовольствием перепробовал все новые и незнакомые блюда, но отказался от супа из морепродуктов, который, по его словам, выглядел как «мозги в миске». Как и предполагала Орла, за ужином манеры «чистокровного мальчика» были безупречны, но он удивил её, блестяще отсчитав нужную сумму маггловских денег и вызвавшись самостоятельно оплатить счёт. «Очевидно дневная практика пошла ему на пользу». Малфой пообещал, что найдёт работу так быстро, как только сможет, ведь теперь он верил, что окончательно устранил все проблемы с Меткой, так как больше не замечал и не чувствовал никаких признаков магии.

— Может быть, я просто совсем не нужен Лорду, — с надеждой сказал Драко, не донеся до губ креветку. — К тому же я уверен, что никто не будет по мне скучать.

— А как же твои родители? — спросила Орла и с удивлением увидела, как он скривился от вспыхнувшего внутри гнева.

— Как я уже говорил, мой отец теперь зависим от магических опиатов и прочих наркотиков… Он использует всё, что угодно, лишь бы облегчить боль. Моя мать, как всегда, беспомощна. В новом мире, которым правит Тёмный Лорд, она не имеет ни власти, ни влияния. В нашей семье все решения всегда принимал отец — как хорошие, так и плохие.

— Мне очень жаль, — сказала она, но он отмахнулся от её извинений.

— Как уж есть, что поделать.

Они вышли на главную улицу и заметили огни паба, ярко светившегося в темноте, а также подвыпивших курящих посетителей, вывалившихся из заведения, чтобы насладиться мягким июньским ночным воздухом.

— Может быть, выпьем по бутылочке пива? — спросила она, заинтересованно приподняв бровь.

— Ты смерти моей хочешь?! Я так давно не пил настоящего алкоголя, что для меня и этого жалкого вина уже достаточно. Пойдём домой в постель!

— Начинаешь делать мне неприличные предложения, Малфой? — поддразнила она, осмелев от спиртного, несмотря на то, что захмелела меньше, чем он.

Драко повернулся к ней лицом, засунув руки в карманы.

— Я бы никогда не воспользовался тобой, Орла, — тихо сказал он.

— Ты серьёзно? Или это просто удобный способ намекнуть, что я тебе не нравлюсь?

Она потянула его за руку, понимая, что становится немного наглой и надоедливой, но слишком много выпила, чтобы обращать на это внимание.

— Орла, — предупредил он, — пожалуйста, не надо! Ты очень уязвима после всего… что с тобой случилось.

— Мог бы просто сказать мне правду…

Драко остановился, вытащил руки из карманов и повернулся к ней. Они остановились перед пекарней по соседству с квартирой, витрина которой была пуста, а сам магазин погружён в темноту.