Скользнув взглядом от слизеринцев к хаффлпаффцам, Снейп увидел то, что, как он предположил, было всему причиной. Мисс Роуч краем глаза следила за каждым движением Малфоя. «Может быть, Макнейр был прав, и между этими семикурсниками что-то есть?» Если это так, то каждый из них сделал худший выбор, учитывая нынешнее положение вещей.

Снейп возглавил процессию Пожирателей смерти по центральному проходу между столами Хаффлпаффа и Гриффиндора, ненавидя каждую секунду обрушившегося на него пристального внимания и чувствуя себя публично заклеймённым лидером этих отвратительных ублюдков.

Сегодня уже было много свидетельств того, что день сложится просто ужасно, хотя не то чтобы у него было много приятных деньков с тех пор, как он занял эту треклятую должность директора. Проклятие в его теле тоже начало потихоньку напоминать о себе, так как вчера он вообще не виделся с мисс Грейнджер, и теперь, когда проходил мимо неё — девушка сидела за гриффиндорским столом, — их чары тут же распознали близость друг друга.

«Неужели она тоже это почувствовала?» Всё же наложенное на неё проклятие было менее мощным, чем его собственное, поэтому Снейп надеялся, что бедная девочка сможет просто продолжить свой завтрак, задаваясь (как и он сам) вопросом — какого чёрта этот сумасшедший психопат позволил злобной жабе занять самое высокое положение на политической арене волшебной Британии?

Разношёрстная команда одетых в чёрное головорезов проследовала к школьным воротам, мчась через утонувшую в весенней зелени пришкольную территорию, чтобы как можно скорее добраться до точки аппарации, находившейся сразу за высокой каменной стеной. Будучи директором, Северус мог аппарировать из любой точки Хогвартса, но не спешил появляться перед Тёмным Лордом самым первым и принимать на себя его первоначальный гнев, если тёмный маг будет чем-то недоволен, а пока на это указывали все признаки. «Нет уж! Лучше я аппарирую вместе с остальными, и мы прибудем вместе».

Прикоснувшись кончиками волшебных палочек к своим Тёмным Меткам, они аппарировали туда, куда их вызвали. Драко неохотно закатал левый рукав, потому что снова оказался мальчиком среди мужчин, чувствуя себя младенцем по сравнению с остальными.

К своему удивлению, Пожиратели оказались не в особняке Риддлов в Литтл-Хэнглтоне, а в огромной холодной комнате без окон, выложенной гладкой чёрной плиткой, благодаря которой Северус сразу догадался, что они находятся где-то в недрах Министерства. Изначально взгляд привлёк Пий Толстоватый, бывший министр магии, которому Яксли поручил взять под свой контроль Министерство. Толстоватого связали и поставили на колени перед Волдемортом, который кружил вокруг него, словно огромная белая акула вокруг своей добычи.

Несмотря на путы, Толстоватый выглядел более собранным и вменяемым, чем в прошлом году: его глаза стали внимательными и ясными, очевидно, он наконец-то освободился от Империуса, но бывший министр был полон гнева и даже сейчас пытался прокусить свой кляп. Его волшебная палочка валялась сломанной перед ним на полу, как ясное доказательство, что сопротивление оказывать бесполезно, но, видимо, изнутри его переполнял непримиримый бунт.

Толстоватый был могущественным волшебником и справедливым человеком, который обучался у самого Аластора Грюма. Он быстро поднялся в звании среди авроров и был назначен главой департамента магического правопорядка, взяв на себя роль Руфуса Скримджера после того, как его повысили до министра. Без сомнения, длительное пребывание под Империусом сильно сломило его, потому что Толстоватый прекрасно знал обо всем, что его заставляли делать, но был не в состоянии с этим бороться.

«Как ему удалось освободиться? Да, Пий обладал огромной магической силой, но освободиться от столь мощного и длительного Империума было невозможно. Возможно, Яксли проявил небрежность и просто забыл заново наложить проклятие, которое требовалось регулярно обновлять?» Северус не представлял, как ещё это можно было объяснить.

— Добро пожаловать, мои верные последователи, — тихо произнёс Волдеморт, когда они расположились вокруг. — Как вы видите собственными глазами и, без сомнения, прочитали сегодня утром в «Пророке», мистер Толстоватый больше не подходит на роль министра. Он стал для нас… обузой.

— Мерзкий, деспотичный ублюдок! — прорычал Пий, которому всё-таки удалось выплюнуть изо рта часть грубого кляпа. Разумеется, кляп был скорее символическим — для большей театральности, так как простое заклинание Силенцио действовало бы гораздо эффективнее. — Как будто я хочу быть министром при вашей проклятой власти! То, что вы заставляли меня делать…! Я помню их все, Риддл! Все до единого отвратительные поступки, которые ты заставлял меня совершать!

Толстоватый покраснел от ярости, на его шее заметно пульсировала вздувшаяся вена. Он был высоким мужчиной и всё ещё выглядел внушительно, даже стоя на коленях. Волдеморт заткнул ему рот с помощью Круциатуса, и собравшиеся Пожиратели молча наблюдали, как бывший министр-марионетка превратился в безвольное тело, беспомощно бьющееся в агонии на кафельном полу.

— Теперь, когда мистер Толстоватый предпочёл замолчать, позвольте мне представить вам нового министра магии — мисс Долорес Амбридж.

Из тени вышла коренастая женщина, одетая в тёмно-розовую мантию, и негромко откашлялась. Никто из Пожирателей не заметил, когда она успела войти в комнату, поскольку Толстоватый переключал на себя всё внимание. По бокам от Амбридж стояли Селвин и Трэверс — два Пожирателя смерти, которые при Волдеморте поднялись в Министерстве до невероятных и абсолютно незаслуженных высот. Железной рукой они втроем управляли отвратительным комитетом по регистрации магглорождённых и истинно наслаждались наказаниями, которым подвергали невинных волшебников и ведьм, не сумевших подтвердить чистоту своей крови. Магглорождённых открыто объявляли «ворами магии» и клеймили, как главную угрозу для волшебного мира. Многие из них были заключены в Азкабан, где подвергались ещё худшим пыткам и в конце концов быстро погибали или сходили с ума.

Северус с холодной дрожью вспомнил тот проклятый год, когда эта ведьма стала директрисой Хогвартса: в те дни он всерьёз подумывал отравить её утренний чай — настолько мерзкой она всем казалась. Он понятия не имел, почему Тёмный Лорд не разглядел её безумия, так же как любви к садистским наказаниям, и не ввёл её в ближний круг Пожирателей. Возможно, из-за её нездорового пристрастия к розовому цвету — Амбридж бы просто нелепо смотрелась на фоне их чёрных мантий.

— Благодарю вас, Милорд, — ответила она тем же елейным тоном, каким разговаривала с Альбусом Дамблдором на приветственном пиру. — Я здесь для того, чтобы поддерживать ваши идеалы, следить за тем, чтобы ваши законы соблюдались, а инструкции в точности выполнялись. Уверяю вас, наказание за их несоблюдение будет суровым.

Волдеморт растянул тонкие бескровные губы в улыбке или скорее отталкивающей пародии на улыбку, которая искривила его рот в дьявольской усмешке.

— Превосходно. Я рад это слышать. Приятно будет работать с министром, не нуждающимся в наших постоянных… указаниях и контроле.

Толстоватый прорычал в ответ нечто бессвязное — слова невозможно было разобрать, но его слепая ярость была очевидна. После этого на него обрушилась ещё одна жестокая порция Круциатуса: изо рта мужчины потекла кровь, пропитывая сползший на подбородок кляп. Северус уже видел такое раньше. «Скорее всего мистер Толстоватый не покинет эту комнату живым».

— Благодарю вас, Милорд, за то, что вы обратили внимание на надоедливый шум, прервавший мою речь, — жеманно улыбнулась Амбридж, словно речь шла не о жестокой пытке человека, а о небольшой неприятности.

«Всё больше склоняюсь к мысли, что этот одетый в розовое кошмар такой же безумный, как и сам Тёмный Лорд».

— А ты, Трэверс, доволен своей новой должностью? — поинтересовался Волдеморт у стоявшего справа от Амбридж волшебника.

Трэверс почтительно склонил голову.