— Авада Кедавра!

Будто в замедленной съёмке, Северус увидел, как вылетевшая из кончика палочки ослепительная зелёная вспышка смертоносно сверкнула и устремилась к Чарли.

Краем глаза он заметил крошечную фигурку — миниатюрную копию длиннорогого, как две капли воды похожую на старшего сородича. Гарт с огромной скоростью мчался по воздуху, стремясь закрыть собой любимого хозяина. Маленькая грудь дракончика приняла на себя всю силу Авады; мощный удар магии отшвырнул его в сторону, закрутив бездыханное тельце по спирали, пока оно с глухим тошнотворным звуком не шлёпнулось о землю.

Дракон оскалил пасть и взревел от переполнившей его боли; плач гигантской рептилии звучал воистину ужасно. Многие из оставшихся в живых волшебников невольно падали на колени, закрывая уши — барабанные перепонки вот-вот могли разорваться от пронзительных звуков.

Ящер запрокинул голову и выдохнул на Амбридж такую же ударную волну огня, как и на Волдеморта, не умеряя поток пламени, пока та не превратилась в кучу грязной пыли на земле. Северус поднял голову, окинув взглядом трясущихся от страха и разбегающихся в панике магов, и понял, что должен остановить это безумие, пока жертв не стало ещё больше.

— Чарльз! — закричал он в воздух. — Остановись! Все эти люди — не Пожиратели смерти! Они просто сделали неправильный выбор! Оставь их Кингсли и аврорам! Не бери лишний грех на душу!

По всей видимости, дракон прислушался. Он устремился к земле, грациозно приземлившись рядом с телом крошечного собрата, и превратился обратно в молодого человека. Чарли тут же упал на колени и прижал Гарта к груди, баюкая его тельце и в отчаянии заливаясь слезами. Хагрид был уже на полпути, подбегая к нему с чем-то похожим на корзину с зельями и снадобьями. Похоже, он думал, что сможет исцелить дракончика.

«Пусть попробует, — мрачно подумал Северус. — Пусть хотя бы попробует…»

Кингсли Шеклболт попросил Северуса снять с Хогвартса защитные чары и отдал приказ аврорам начать арестовывать выживших сторонников Амбридж, обеспечивших себе безрадостное будущее в жалкой погоне за властью.

Новоявленных заключённых заковали в магические наручники, но, судя по их лицам, они даже радовались своей участи. «Уж лучше быть осуждёнными Визенгамотом, чем заживо сожжёнными разъярённым драконом». До судебных разбирательств их собирались держать в камерах отдела магического правопорядка — так пояснил Кингсли, перед тем как покинуть поле боя. Вслед за ним аппарировали и остальные авроры вместе с пленниками.

МакГонагалл и Спраут распахнули двери школы, выпуская во внутренний двор сопротивленцев, наиболее пострадавших при режиме Амбридж. Повсюду слышалось ликование, на улыбающихся лицах блестели слёзы счастья — ведь они вернули себе не только Хогвартс, но и отвоевали Министерство, восстановлением которого вскоре займётся Кингсли Шеклболт, будучи непременно повышенным до министра магии после смерти Амбридж.

Северус, имевший честь работать с этим смелым и умным аврором, не мог представить более подходящей кандидатуры на данную должность.

***

Гермиона и Римус видели абсолютно всё со своего наблюдательного пункта у окна. Когда Гарт упал замертво, они оба невольно разрыдались. Став зрителями удивительного шоу Чарли, пока их друг мстил за убийство своей семьи, беспомощные из-за заточения, но подчиняющиеся приказу директора, они просто наблюдали со стороны — разочарованные, но смирившиеся с тем, что ничем не могут помочь.

Как только Кингсли начал уводить пленников, Римус больше не смог сидеть взаперти.

— Акцио, метла Снейпа, — бросил он, неопределённо взмахнув палочкой.

Высокий резной шкаф с грохотом открылся, и оттуда вылетела красивая метла, зависнув под рукой Римуса.

— Ты со мной, Гермиона? — спросил он, усаживаясь на метлу и невольно любуясь изящным отполированным древком.

Она покачала головой. «Похоже, девочку не заставить никакими уговорами. Тот гринготтский дракон навсегда испортил её и без того настороженное отношение к полётам».

Римус поднялся в воздух и вылетел через высокое узкое окно, оставив её одну. Гермиона смотрела, как он легко спикировал вниз к празднующей толпе, хотя сразу же направился к Чарли. Люпин положил руку ему на плечо и, должно быть, пытался утешить парня как мог.

«Бедный Чарли. Он совершил немыслимый подвиг, уничтожив не только Волдеморта, но и Амбридж, а также всех Пожирателей смерти. Как несправедливо, что последнее заклинание Амбридж, выпущенное с самой гнусной целью, в конечно итоге принял на себя невинный и доверчивый Гарт. Он отдал свою жизнь, чтобы защитить любимого хозяина». Гермиона заплакала, скорбя об ещё одной загубленной жизни дорогого Чарли существа, в который раз так жестоко у него отнятого.

Выглянув во двор, она увидела Снейпа, отдающего указания министерским работникам. Видимо, директор взял на себя ответственность за организацию массовых дисаппараций. Всех этих волшебников нужно было как-то вернуть в Министерство, хотя они, похоже, совсем не желали туда возвращаться.

Серьёзный, сдержанный и облачённый в чёрное мужчина сразу выделялся из толпы. Благодаря высокому росту Северус словно возвышался над остальными, но в его поведении не было напускной надменности… Скорее, нечто большее. Горделивая осанка, исходящая от него абсолютная сила, его самообладание и нейтральная манера общения волей-неволей заставляли других людей относиться к нему с уважением. «Как он мог так долго падать ниц перед Волдемортом? Должно быть, за это он сам себя ненавидел».

Внезапно низ её живота спазматически сжался, и она почувствовала знакомое нарастающее напряжение внутри.

«Что?! Но ведь прошлой ночью мы удовлетворили проклятие, и если Волдеморт погиб… Разве… Разве чары не должны были исчезнуть вместе с ним?!»

Но нет, всё определённо происходило как раньше. Гермиона задрожала от накатившей волны ужаса. «Неужели профессор Снейп ошибся? Неужели я буду вечно страдать от проклятия, потому что Волдеморт не снял его своей рукой?»

«Нет! Пожалуйста! Нет! Если эта тёмная магия никогда меня не покинет, значит… я никогда не узнаю, что на самом деле чувствую к Северусу».

***

Римус быстро перелетел из кабинета и приземлился во дворе рядом со Снейпом, вручив ему метлу.

— Прости, пришлось одолжить её у тебя на пару минут, Северус, — улыбнулся он, возвращая метлу в руки законного владельца и про себя наслаждаясь растерянностью на лице слизеринца. — Кстати, очень хорошая метла. Прекрасный выбор.

Римус Люпин вдохнул полной грудью и наконец-то почувствовал себя на свободе впервые за долгие месяцы.

Кучки пепла захрустели под подошвами его поношенных коричневых ботинок. Он задумчиво посмотрел вниз, подумав, что, возможно, разгуливает по праху Волдеморта и остальных Пожирателей смерти. Одним из сожжённых был Антонин Долохов — убивший его жену, лишивший Тедди матери. К горлу подступила горечь. Долохов превратился в жалкую кучку мусора, но ничего не могло вернуть того, что отнял у него этот тёмный волшебник.

— Мне так жаль, Дора… — тихо прошептал он, стряхивая пепел и яростно пиная его.

— Римус! — окликнул его глубокий низкий голос. Люпин обернулся и встретился глазами с Кингсли, обнимающим за плечи знакомую женщину, выглядевшую бледной и нездоровой. Однако он сразу узнал свою тёщу.

— Андромеда! — воскликнул он, протягивая руки к волшебнице, потерявшей мужа и дочь в этой ужасной войне.

Римус обнимал её очень осторожно. Чувствовалось, что за время переживаний Андромеда сильно осунулась и похудела.

— Спасибо тебе! — прошептал Люпин. — Спасибо за заботу о Тедди! Я так сочувствую твоей потере!

— Моим первым указом на посту министра было освобождение всех заключённых по несправедливым обвинениям, — сказал Кингсли. — Разумеется, мадам Тонкс оказалась в их числе.

Шеклболт даже ободряюще подмигнул им.

— Я верю, что с тобой она будет в безопасности, Римус.

— Конечно! Андромеда, ты ведь пойдёшь со мной домой? Тедди теперь с нами… и… есть ещё кое-кто, с кем я бы очень хотел тебя познакомить.