— Не имею представления, — не моргнув глазом, солгал Северус, зная, что Кингсли стоит на ступенях перед замком под дезиллюминационными чарами. — Но предполагаю, что на данный момент предательство заместителя — наименьшая из ваших проблем.

— Не понимаю, о чём ты говоришь, грязный мерзавец! Мне сообщили из надёжного источника, что ты намереваешься изнутри саботировать мою власть, используя конфиденциальную информацию, полученную от меня же, и передавая её Волдеморту!

— Даже отрицать этого не стану, мадам. Ваши реформы в образовании и законы, касающиеся всего волшебного мира, всерьёз меня обеспокоили. Я догадался, что вы действуете, преследуя лишь собственные корыстные цели, планомерно оттесняя полукровок и принижая их перед чистокровными. Скорее всего, вы сами… намереваетесь поставить себя выше Тёмного Лорда.

— Проведённая мною политика всё равно рано или поздно привела бы к логичному финалу, и жалкое обвинение школьного учителя уже ничего не изменит! Я буду управлять этой страной! Благодаря мне в Британии установится новый порядок!

— Могу только предположить, что именно вы сбивали действие Империуса с Пия Толстоватого, — холодно промолвил Северус. — Вы хотели убрать его с дороги, заранее зная, что по вашей вине погибнет невиновный чистокровный волшебник, превосходный аврор с безупречным послужным списком! Вы безжалостно бросили его на растерзание Тёмного Лорда, лишь бы занять вакантное место!

Её лицо стало мертвенно-бледным.

— Как вы узнали?! Об этом… Об этом ведь никто не мог узнать!

— Назовём это последовательным логичным мышлением, — послышался его протяжный ответ.

— Принуждающее проклятие Яксли в конце концов всё равно сошло бы на нет! — парировала Амбридж, сохраняя самообладание и до последнего отвергая обвинения. — Я всего лишь… немного ускорила процесс.

— Итак, чего же вы хотите от меня, Долорес?

— Взять вас под арест, директор Снейп, по обвинению в государственной измене! А затем я была бы просто счастлива увидеть вас, томящимся в камере Азкабана!

Она приказала аврорам (наиболее продажным из отдела, среди которых почти все учились с ней на одном потоке) выйти вперёд и надеть на директора магические наручники. Однако, прежде чем они смогли до него добраться, Волдеморт снял с себя дезиллюминационные чары и почтил их своим присутствием, по-прежнему опираясь на изъятую у Люциуса трость.

Вокруг его высокой тощей фигуры зловеще заклубился тёмный дым, сопровождающий появление материализовавшихся вокруг Пожирателей смерти. Авроры Амбридж невольно отступили назад, напуганные внезапностью и одним лишь видом агрессивно настроенной толпы тёмных волшебников.

— Министр Амбридж… — тихо начал Риддл; он говорил с явным трудом, а его грудь тяжело вздымалась.

«Твою мать! Неужели этот ненормальный ублюдок умрёт от старости, так никому и не доставив удовольствия его убить?!»

— Я крайне недоволен тобой, Долорес, — продолжал Волдеморт. — Введённые тобою законы, касающиеся полукровок, были приняты без моего ведома.

— Теперь это не имеет значения… мистер Риддл, — пропела она с приторной улыбкой, не обращая внимания на Пожирателей, боязливо охающих из-за неуважения к их повелителю. — Законы уже приняты, а значит, будучи чистокровной волшебницей, я превосхожу вас по статусу. Поскольку должность министра уже моя — последнее слово по всем законам всё равно остаётся за мной.

Если бы ситуация не приняла настолько серьёзный оборот, Северус посмеялся бы в голос при виде этого нелепого розового кошмара, разговаривающего с Тёмным Лордом, как с непослушным ребёнком. «У неё определённо есть яйца. Возможно, даже настоящие».

Волдеморт направил на неё украденную у Дамблдора Старшую палочку.

С поистине кошачьей ловкостью она первой бросила в него Экспеллиармус, не понимая, что Волдеморт владеет Бузинной палочкой — единственной в своём роде непобедимой реликвией. Естественно, после заклинания его костлявые пальцы всё так же продолжали сжимать древко.

— Ты отважилась разоружить меня, Долорес?! — вскричал он. — Да как ты посмела?!

Каждый Пожиратель смерти и каждый министерский служащий жадно следил за разворачивающейся перед ними ссорой между Волдемортом и Амбридж. Мерзкий полуразложившийся маг стоял напротив надутой жабы — оба настолько жаждали власти, что ради неё готовы были поубивать друг друга и всех, кого потребуется.

Ни они, ни кто-либо другой, кроме Северуса, не заметили молодого рыжеволосого волшебника, взбирающегося вверх по холму от хижины Хагрида с палочкой в руке. Его решительное лицо напряглось, наливаясь ненавистью, а глаза горели мстительным огнём. Дверь сторожки лесничего была открыта; обеспокоенный полувеликан стоял на пороге, держа в руках вырывающегося дракончика. Чарли успел подобраться прямо к Волдеморту, прежде чем Лорд обратил на него внимание. Он нацелил волшебную палочку в лицо тёмного мага, жестоко истребившего всю его семью.

— Уизли?! — Волдеморт даже рассмеялся, временно позабыв про Амбридж, как только презрительно взглянул на рыжие волосы. — Разве я не убил вас всех?

Пожиратели смерти тоже покатились со смеху, будто безмозглые овцы. Чарли шагнул ещё ближе — так близко, что носки его грубых сапог коснулись босых ног Тёмного Лорда. Он приблизил своё румяное, пышущее здоровьем и жизненной силой лицо к Риддлу, который по сравнению с ним выглядел, подобно инферналу.

Чарльз злорадно оскалился, часто и взволнованно дыша, его глаза светились праведным гневом.

— Ты упустил… одного!

Прежде чем Волдеморт успел ответить, молодой волшебник исчез.

Точнее, не совсем исчез; его тело начало изменяться — расширяться и увеличиваться ввысь до чудовищных размеров. Он превращался в дракона — прямо здесь, на глазах у всех. Чешуйчатая рептилия взмыла в воздух прежде, чем шокированный Тёмный Лорд успел отреагировать.

Чарли Уизли обернулся великолепным румынским длиннорогим, чья блестящая чешуя отливала яркой зеленью в лучах утреннего солнца, а огромные золотые рога торчали вперёд наподобие бычьих. Между ними, как и прежде, виднелся пучок рыжих волос.

Полыхавшие от ярости глаза дракона не отрывались от Риддла, словно гипнотизируя мага. Даже Северус, заворожённо наблюдая, как величественный зверь поднял голову и сделал глубокий вдох, в последнюю секунду успел накинуть на себя защитные огнеупорные чары. С мощнейшим выдохом дракон изверг адское пламя, создавая целое цунами из огня, поразившее оцепеневшего Волдеморта прямиком в грудь и продолжавшее пылать с невероятной силой, пока ублюдок не превратился в горстку обугленного пепла.

Пожиратели смерти стояли как вкопанные, очевидно, слишком ошеломлённые или одурманенные видом дракона, чтобы уклониться от прямой опасности. Чарли Уизли хотел отомстить за свою семью, уничтоженную не только Волдемортом, но и мириадами проклятий, беспощадно сорвавшимися из палочек его слуг в тот роковой день битвы за Хогвартс.

Северус благоразумно усилил свой огнеупорный щит, когда дракон сделал ещё один глубокий вдох, изрыгая очередную волну пламени, охватившую каждого Пожирателя смерти — огонь, словно живой, стремительно распространялся вокруг, уничтожая всех и вся, пока от волшебников не осталось ничего, кроме пепла.

Прикрываясь защитными чарами, Шеклболт кое-как добрался до Северуса. Они вдвоём с испугом смотрели на парящего в небе огромного ящера, продолжавшего хищно кружить над своими жертвами, хлопая кожистыми крыльями. Порывы ветра от их сильных взмахов раздували человеческий прах и разносили останки по территории школы и за её пределами.

Как только дракон немного отвлёкся, Долорес Амбридж первой пришла в себя.

— Мерзкая, противоестественная тварь! — завопила она. — Противозаконный, незарегистрированный анимаг!

Дракон бросил на неё пренебрежительный взгляд, продолжая взмахивать крыльями и создавая под собой пепловую бурю.

Амбридж вскинула палочку, прицелившись прямо в сердце рептилии, и вложила в два слова всю переполнявшую её злобу и ненависть: