Никто не дышит.

— Я твой кто? — наконец любопытничает Лиам, и Тео выглядит огорченным тем, что не получится соскочить с темы. Ни единого шанса.

— Потому что ты мой друг, — его голос почти дрожит от эмоций, словно он борется сам с собой за каждое слово. — Потому что ты… — он вздрагивает, качает головой, словно сдается, и добавляет: — Потому что ты — это ты.

Лиам чувствует, как ускоряется сердце в груди, предавая его. Он быстро успокаивает его, но живой ум успокоить не так просто. Слова прозвучали как признание чего-то большего, о чем он умолчал, и от этого у Лиама кружится голова. Что бы он дальше ни сказал, ему нужно быть осторожным. Он не помнит, чтобы Тео когда-либо признавал подобное. Это неизведанная и уязвимая для него территория.

— И потому что ты мой друг, — начинает Лиам, и глаза Тео расширяются, а рот приоткрывается — бета понимает, что он слышит эти слова по-настоящему впервые. Он испытывает одновременно грусть и гордость по поводу того, что он первый. — Я хочу знать, что происходит, чтобы помочь тебе. — Он немного колеблется, прежде чем все же добавить: — Что бы ни случилось между нами, я все равно собираюсь помочь.

Самое приятное в этом наборе слов — его можно интерпретировать двумя способами. Даже если они будут пытаться убить друг друга, он будет на его стороне. Или… он едва позволяет думать себе об этом «или». Это открытое предложение. Потому что, возможно, ни один из них не готов встретиться с этим сейчас.

Тео перед ним немного потерянный из-за всей ситуации, нервно облизывает губы, а его грудь поднимается в рваном ритме. Он потерял большую часть контроля, осознавая, что сделал — возможно, наименее любимое его действие. Лиам шепчет его имя, пытаясь вернуть «на землю», но ответа нет. Поэтому он делает шаг вперед и протягивает руку, чтобы кончиками пальцев медленно провести по его плечу до локтя. Даже это маленькое прикосновение приносит облегчение. Даже от этого незначительного контакта приносящая боль потребность касаться немного уменьшается. Губы Тео дрогнули, он закрывает глаза на посторонние раздражители, и эта реакция, говорящая о том, что он подавляет инстинкт отступить, является хорошим признаком. Но это… похоже, что Тео наслаждается прикосновением так же, как и Лиам. Поэтому Данбар позволяет себе пробежать пальцами по оставшейся части руки вниз и остановиться на запястье. Он нежно поглаживает обнаженную кожу, и Тео, наконец, открывает глаза, встречая его взгляд.

— Я знаю, что безопаснее скрывать некоторые вещи из нашего прошлого, — Лиам говорит мягко, — но если мы сейчас с ними встретимся, то, возможно, сможем с ними покончить. Вместе.

— Некоторые вещи должны оставаться скрытыми, — тихо, но не оставляя место для возражений, произносит Тео. Он не спрашивает, почему Лиам все еще продолжает нежно поглаживать тонкую кожу на его запястье. Если честно, этот контакт приземляет Лиама так же сильно, как и Тео. — То, что сказал Марнер — насмешка, — продолжает химера, — только для меня. Он просто пытался задеть.

— Это сработало? — осторожно спрашивает Лиам, все же заставляя себя убрать руку, и тут же скучает по ощущению кожи Тео. Он кладет руку в карман, подавляя желание вновь прикоснуться к парню.

Тео кривит губы.

— В данный момент я не бегу к ним, поджав хвост и умоляя о пощаде, так что очевидно — нет.

Лиам подтверждает это быстрым кивком. Что-то все равно не дает ему покоя.

— Скажешь мне, если все станет хуже? — он шаркает по траве носком кроссовка, пытаясь не выдать свои истинные беспокойство и страх. — Ну, знаешь… если станет опасно для тебя? Опасно настолько, что тебе нужно будет сделать что-то глупое, чтобы остановить это.

Тео горько усмехается, прикусив внутреннюю сторону щеки, прежде чем ответить.

— Брось, Лиам, ты уже должен был понять. Для меня всегда опасно. Всегда было и, возможно, всегда будет. — Лиам вздыхает, неудовлетворенный ответом. Он собирается возразить, сказать не нести бред, но не успевает, Тео встречается с ним взглядом, и эти глаза умоляют Лиама понять, показывают, что их хозяин никогда не будет сомневаться в сказанных словах. — Это моя жизнь, — тихо произносит Рэйкен. — Реальность, с которой мне приходится иметь дело. И я не хочу, чтобы она стала твоей. — Тео медленно качает головой, не разрывая взглядов. — Я не потяну тебя ко дну вместе со мной. Не тебя.

Лиам задыхается, слегка перегруженный зрительным контактом, но не желает прерывать его ни за что на свете. Последняя часть… она что-то значит, но он не знает, что именно.

— Не меня? — шепчет он, и рука Тео слегка дергается вперед, словно он хочет прикоснуться к оборотню перед ним. Вместо этого он выдыхает и отвечает тихо, но уверенно.

— Не тебя.

Дышать становится тяжелее, когда воздух между ними искрится, вызывая замыкание всех функций, необходимых для жизни. Но возможно, это именно то, что ему нужно. Глаза блестят обещаниями и кричат словами, которые они не посмеют сказать.

— Почему не я? — бормочет Лиам, едва осмеливаясь спросить.

Тео открывает рот, чтобы сказать что-то, но останавливается. Он крепко стискивает челюсти и отводит взгляд, всматриваясь туда, откуда пришел Лиам.

Лиам чувствует пустоту, когда глаза химеры перестают смотреть на него. Разом пропадает то десятикратно увеличенное ощущение каждой эмоции, что они делили между собой, те искры. Он почти просит Тео… посмотреть на него снова? Посмотреть ему в глаза? Он проклинает собственную абсурдность и с остервенением начинает кусать губы, пытаясь разобраться во всем. В кармане вибрирует телефон, скорее всего, Мейсон звонит, чтобы рассказать, как себя чувствует Кори. Судя по утреннему отчету лучшего друга, хамелеон неплохо справлялся со всем. В основном он был огорчен тем, что не смог защитить своего парня. Прошло довольно много времени с тех пор, как все ошибочно считали, что он привязан к Тео, и эти мысли переносили их во времена импровизированной стаи Тео и возвращали не самые комфортные воспоминания.

Почему мысль о том, чтобы быть в стае с Тео или даже быть его другом не пугает его? Лиам просто видит в нем то, что не могут другие. Да, он видит одержимого контролем фрика и самоуверенного идиота, он видит, как иногда Рэйкен становится настолько темным и холодным, что заставляет содрогаться. Но никто не хочет видеть все остальное. Они видят непробиваемую защиту и бегут, крича от ужаса, объявив его безнадежным случаем. Лиам никогда не убегал. А теперь, когда он видит эти драгоценные и уязвимые взгляды, единственное место, где он может быть — на его стороне. Лиам всегда ощущает, как по венам вместе с кровью бежит лава из гнева, похоти и других неконтролируемых эмоций, и когда приближается Тео, это все вскипает, но при этом кажется правильным. Лиам не может насытиться этим жаром.

Осознав, как долго молчит, Лиам поднимает взгляд, чтобы посмотреть в серые глаза Тео, и замечает, что тот смотрит немного ниже. Лиам может поклясться, что его сердце пропустило удар, прежде чем пуститься в галоп, когда он понимает, что Тео смотрит на его губы. Они кажутся горячими и, без сомнения, красные и влажные, потому что он долго терзал их зубами. Даже, очевидно, зная, что Лиам заметил его взгляд, Тео не отводит глаз ни на секунду. Он бесстыдно смотрит на его рот, а глаза выдают желание.

— Клянусь, еще секунда, и из них пойдет кровь, — бормочет Тео, с легкой игривой ухмылкой.

Лиам неосознанно облизывает губы и слышит, как сбивается дыхание химеры.

— Ага, ну, нам обоим не чужда кровь, верно? — тихо дразнит Лиам. — Они исцелятся. — Он не может остановить свой взгляд, мечущийся между губами и глазами Тео. Это почти автоматически; он не дает команду телу делать это — оно само хочет этого. Лиам заворожено наблюдает, как губы Тео растягиваются в улыбку, когда он замечает интерес Лиама — в настоящую улыбку, которую нельзя скрыть, и Лиам клянется, что чувствует его дыхание на своей коже. И только тогда он понимает, насколько близко они стоят.

Он не может мыслить здраво, но и перестать думать тоже не может. Нелепые слова летают в голове, и он хочет, чтобы они исчезли, чтобы полностью насладиться тем, что сейчас, черт подери, происходит. Лиам чувствует, как тяжело, почти болезненно, бьется сердце в груди. Тео так близко, он не должен хотеть его прямо здесь, но хочет. Тео смотрит на него загипнотизированным взглядом, Лиам — не лучше.