Теперь я девушка, которой нигде нет места. Я не знаю, зачем король-Сокол вернул меня сюда. Но пойти сейчас с ним — это не решение.

Но Сетос мгновенно оказывается рядом со мной и перебрасывает меня через плечо, несмотря на мои протесты.

— Оставь меня в покое, Сетос! — сердито говорю я. — Я сама могу выбраться отсюда.

— Я вижу выражение твоего лица, Сепора. Ты не собираешься никуда идти. А теперь перестань извиваться, иначе я сам стукну тебя по голове!

Но мы уже в потайном ходе, дверь за нами закрывается прежде, чем он закончил говорить.

Я и забыла, как быстр Сетос. 

ТАРИК

Двадцать семь.

Тарик пересчитывает уже в третий раз. В зале, где собирается Большой Совет, двадцать семь светильников из свежего спектория. Одна лампа для каждой колоны в круглом зале. Четыре здоровенных охранника у двери. Девять членов совета. Два теорийских шпиона, готовых к отчету. Командир Маджаев Морг и упрямый младший брат Тарика, которому становится слишком скучно на собраниях, где царит благоразумие, а не жажда крови. Он предпочёл бы провести время со своей будущей невестой, тихо и спокойно сидящей рядом с ним. А ещё старый советник, который является хорошим партнёром для ведения переговоров с Большим Советом.

И ровно одна принцесса Сепора, глаза которой светятся серебром или становятся ясными, в зависимости от настроения. Ровно одна принцесса Сепора, которая за время восстания Сбившихся с пути хорошо приспособилась к жизни в кварталах низкорождённых. Она, к большому неудовольствию Совета, переняла манеру заплетать волосы в косу, подобно своим серубельским сородичам и загорела, подобно тем, кто работает под солнцем в течение дня.

Ровно одна принцесса Сепора, которая прилагает столько же усилий, как и Тарик, чтобы не встречаться с ним взглядом.

Тарик отмахивается от этой мысли, когда один из шпионов выходит в центр круга для выступления. Это молодой Лингот — Потифер, друг Сая. Из уважения, он, во время отчёта, должен обращаться к Совету, но постоянно смотрит в сторону Тарика. Для шпионов не секрет, что Тарик — король-Сокол, но его запрещено называть так на случай, если здесь присутствуют другие шпионы, стоящие на стороне Сбившихся с пути.

И так будет и дальше, пока его жизнь и жизнь брата каждый день подвергается опасности, в то время как восстание набирает обороты.

— Я связался с Мастером-Линготом Саен, — говорит Потифер. — Она не сбившаяся с пути и рада быть полезной королю-Соколу. — Тарик знает, что это правда. Мало того, что Саен прошла проверку этого молодого шпиона, но и информация от третьих лиц также выдержала испытание перед его все слышащими ушами.

Тарик слегка кивает Совету, хотя у того есть свой собственный Лингот.

— Также сообщается, — продолжает шпион, — что серубельская армия, так поспешно брошенная королевой Ханлин во время её побега после смерти Эрона, была освобождена Сбившимся с пути. Солдаты объединились с ними, чтобы защищать дворец от тех, кто может стоять на стороне короля-Сокола. Мы считаем, что королева все еще поддерживает связь со своим войском. Мы не знаем, делает ли она это из Пелусии или из Серубеля.

Краем глаза Тарик замечает, что Сепора поднимает подбородок. Она делает так каждый раз, когда упоминается ее мать и всякий раз сожаление скручивает его внутренности. Она была верна матери, и это вызвало его гнев. Он посчитал это еще одним предательством, хотя на самом деле, что ей было ещё делать? Он разорвал их помолвку. В тот момент она была права, доверяя матери.

Но сейчас ничего не поделаешь. Они не могли улучить даже минутку, чтобы поговорить наедине, а если бы и могли, то какой прок в разговоре? Сейчас его долг сосредоточиться на возвращении Теории, как сделал бы отец. Его отец ни за что не допустил бы, чтобы в такой момент у него на первом месте были сердечные дела.

Сейчас они пытаются решить, стоит ли им ждать нападения со стороны Хемута, которое ослабит силы Сбившихся с пути, или же лучше начать подготовку, чтобы пробиться обратно во дворец и перехватить атаку Хемута для предотвращения массивных разрушений. Командир Морг, как всегда, поддерживает последний вариант, наравне с Сетосом.

Но, к сожалению, это две совершенно разные вещи, иметь мнение и иметь средства для его осуществления.

— Серубельцы также захватили сожженный город Киру, — докладывает Потифер, подтверждая подозрения Тарика. Конечно, Серубельцы захватили Киру. Королева Ханлин знает, что Сепора не имеет никакого отношения к свежему спекторию на ступенях Лицея, так как Сепоры на тот момент уже здесь не было. Она догадалась, что у Тарика есть другие Создатели. Она также знает, что единственный способ вернуть Аньяр и дворец — это краторий, и что для этого потребуется большее, чем горстка граждан, все еще желающих служить королю-Соколу. Нет, это нечестно. Их больше, чем просто горстка. Но на сколько больше? Это ему предстоит выяснить.

— Мы просто должны вернуть Киру, — говорит Морг, озвучивая вслух мысли каждого.

— Мы стараемся найти всех, кто верен королю-Соколу, — говорит Потифер. — Боюсь, это медленный процесс. — Тарик воспринимает это так, что их мало и они находятся далеко друг от друга. Если бы только Тихая Чума не свирепствовала среди его народа. Даже со свежим спекторием его Целители не могут предотвратить распространение чумы, потому что граждане, в своем безумии, отказываются от лечения. Те, кто не теряет рассудок, теряет жизнь.

— Мы нуждаемся в помощи каждого, кого не затронула Тихая Чума, — тихо говорит Сепора, выходя в центр круга для выступления. Большой Совет всегда радуется, когда она выступает. Сепора с неохотой ходит на эти собрания. Сетос говорит, всё дело в том, что ей на них больше нет места. По крайней мере, так чувствует Сепора. Тарик же считает, причина в том, что она просто хочет так чувствовать.

— Пожалуйста, изложите свою мысль, принцесса Магар, — говорит Ольна, глава Совета.

— Я говорю о других королевствах, не вступивших в войну с Теорией.

— Тогда остается только Вачук, — с отвращением говорит Морг.

Сепора не смотрит на него.

— Нам нужны воины, чтобы захватить Киру ради кратория. У Вачука их в избытке.

Ольна кивает.

— Да, это так, принцесса Магар. Но я не уверена, что нам обязательно нужно отвоевывать старый город Киру.

Морг спешит возразить.

— Нам нужен краторий, госпожа Ольна. А чтобы создать краторий, требуется яд Скалдингов.

— Тогда по этому вопросу вам придётся обратиться к Вачуку, командир Морг, — говорит Ольна, расправляя плечи. — Потому что у них есть Скалдинги. Я считаю, это важнее, чем старая ядовитая пыль в древнем городе.

— Вы сказали Скалдинги? — спрашивает Сепора. — Живые Скалдинги?

Ольна кивает.

— Да. Столетия назад, когда наших предков захватили в плен и заставили строить великие пирамиды Теории, они с великой войны привезли с собой Скалдингов. Им разрешили оставить их себе, так как их огнедышащие органы были удалены. Когда наш народ приспособился к образу жизни в пустыни, они поняли, что им не нужны Скалденги, так как кормить их было очень сложно, ведь им сами едва хватало еды. Они начали разводить их и продавать аристократам в Вачук. Так как это королевство поклоняется огню, люди были т готовы орговать с нами в обмен на еду. Хотя у нас больше нет Скалдингов, я уверена, что в Вачуке они сохранились. Они бы не допустили, чтобы огнедышащие змеи вымерли, как это сделали мы.

Тарик входит в круг, его мысли обгоняют одна другую.

— Это было очень много лет назад. У Большого Совета еще есть связи с Вачуком?

— Да. Но вы должны понимать, что сейчас нам нечем торговать с ними. У нас нет ничего, что имело бы для них значение. У вас нет контроля над товарами Теории, а в спектории они не нуждаются. Вы не можете просто попросить их одолжить вам Скалдингов. Они торговые партнеры, а не друзья.