Но приближаясь к месту, Джаг все яснее понимал, что пришел зря.

Так и вышло.

Там, где раньше, как он помнил, торчала толпа, глядящая, как чавал метает ножи в девушку, никого не было.

Джаг остановился на месте и со злости сплюнул в лужу.

Чавалы, похоже, уходили в страшной спешке. Пожар сожрал большую часть их имущества — все еще можно было наблюдать обгорелые остатки палаток и телег, никто не стал их убирать, народ и так валил на карнавал толпами, немного сгоревших руин никого не смутило бы. Но даже уцелевший реквизит они все равно не взяли. Колесо, к которому привязывали чавалку, так и осталось, где было. Лавки и скамейки для публики, столы для игры в карты — все было на месте. Они все бросили.

Возможно, они уехали совсем недавно. Но Джаг чуял, что это не так. Он вдруг понял ловкость и продуманность их кампании по дезинформации. Собираясь уходить, они послали людей поджечь его дом и распространить среди людей слухи о том, что они ищут его в городе. А сами в это время во весь опор гнали прочь отсюда, так что теперь у них была фора почти в целые сутки.

— Значит, сдрейфили чавалы, — бросил он в пустоту и мрачно усмехнулся. Это было разумно с их стороны.

Конечно, Джаг мог спросить кого-то из местных артистов или организаторов, куда они отправились, но нагнать их ему удастся еще очень и очень не скоро.

А еще Джаг понял уже не новую, но оттого не менее важную для него вещь — он в ловушке.

Во тьме послышалось шуршание вельветовых сюртуков и изящных накидок. Из за остовов и брошенных телег показались фигуры с обнаженными мечами и рапирами.

— Джаг Марно, хочешь того, или нет, ты предстанешь перед судом чести!

Послышались щелчки затворов пистолетов и ружей.

Ну вот и все — подумал Джаг. Стрелки уже взяли меня на прицел, а я их даже не вижу. Чести в этом суде будет не больше, чем в любой моей последней драке, но парней это устроит. Наученные опытом схватки в таверне, эти барчуки не станут лезть на длину меча и теперь просто пристрелят меня из ружей и дело с концом.

Со спины послышались такие же звуки — перевод затвора в готовое к стрельбе положение. Но эти ждать не стали. Выстрелы прогремели в ночи оглушительной канонадой. Затем, почти сразу, еще раз — новый залп. Оружия у них было с собой много.

Джаг быстро упал на землю, закрыв голову руками. Он с удивлением осознавал, что ни одна пуля не попала в него. Это было ненормально при такой плотной стрельбе.

Зато было много других попаданий. Он слышал, как с той стороны, откуда ему только что угрожали судом чести, доносятся стоны и хрипы. А с противоположной стороны он слышал только шорох шагов по сухой выветренной земле.

Стреляли не в меня — очень поздно понял он, и перевернулся на спину, чтобы рассмотреть спасителей.

Над ним нависала фигура в наглухо застегнутом плаще с высоким воротником и в надвинутой треуголке. В темноте не было видно даже его глаз.

— Лонзо Валенте передает привет, — сказала фигура бархатистым голосом убийцы из переулка, и на лицо Джага обрушился сокрушительный удар прикладом.

Джаг еще помнил, как он успел глухо выдохнуть что-то, напоминающее «У-ййй», но затем наступила тьма.

***

Когда Джаг очнулся, он увидел перед глазами чистое звездное небо. Точно покрытый белесой пеленой, невидящий голубой глаз, ярко светил полный Слепец. На востоке поднимался к нему узкий, прищуренный мутно-зеленый полумесяц едва народившейся Ехидны, и желтый Приспешник висел возле нее жирной светящейся точкой. Здесь пахло гнилой рыбой, морем и законопаченным деревом. В этих признаках легко опознавались городские причалы.

Разобравшись с этим, Джаг быстро опознал мачты кораблей. Кораблей тут было полно — от крупных и величавых до утлых лодчонок, частные и государственные, новые и дряхлые — всем хватит места в глубоководном столичном порту. Всем здесь найдется свободный причал, лишь бы флаг был свой.

Работа тут шла и ночью. Корабли грузили и разгружали. Вереницы черных рабов, построенные по цепочке на трапах передавали корзины, мешки и сундуки с товарами вниз, на причал, или вверх, на борт. Столица мировой империи была центром всех колониальных торговых путей, и сотни кораблей шли через моря чтобы выгрузить свои товары в порту метрополии и загрузить другие, более важные для колоний, в обратную дорогу.

В порту Джаг чувствовал себя полностью в своей тарелке. За годы на службе во флоте он побывал во многих портах Ривы, Мантиллы и других мест, куда дотягивалась мощь Аванской империи. И все были похожи друг на друга. Все работали в каком-то ритме. Но в таком, как столичный, не работал ни один. Прибытие корабля здесь не было событием месяца или даже дня. Такой день, когда в порт пришел один корабль, большинство тут считали выходным. Обычной нагрузкой было два-три корабля в день, сорок или пятьдесят в месяц.

К портам Джаг был привычен, но не был привычен к такому способу появления в них. Его волокли за ноги и за руки двое мужчин. Они направлялись вверх по трапу и тащили его ногами вперед.

— Куда плывем? — спросил Джаг.

Те, кто его тащил, сначала удивились тому, что он пришел в сознание, но затем ответили:

— На Малую Цепь плывем, — сказал ему один из мужиков.

Джаг простонал что-то невнятное. Голова еще гудела от похождений. Но кое-что он уже соображал.

Ему нужно было явиться на корабль до заката. Конечно, он немного опоздал, но все же он здесь. Ведь отплыть раньше рассвета не получится.

Он направляется в колонии, на острова Цепи.

Значит, все эти ужасы, которые он совсем недавно пережил, ему только лишь привиделись. Обыкновенный сон на пьяную голову. Джаг мог припомнить много случаев, когда в пьяном бреду видел вещи и похуже. Ему захотелось было рассмеяться, но из горла вырвались лишь неразборчивые хрипы.

Вся эта чертовщина, что происходила с ним весь проклятый день — все это просто сон?

Очень реалистичный, но всего лишь дьявольский сон. Джаг глубоко вздохнул от облегчения. Он и понятия не имел, сколько всего черного таится у него внутри. Того, что не проявляется в сознании, но выходит наружу во снах. Но кого это волнует? Главное, что он на корабле, на службе у короны, отправляется на Цепь и все хорошо.

— Парни, бросьте меня в каюте и идите. Спасибо, что дотащили. Век не забуду.

— Не переживай, дотащим.

Как знаете, ребята, как знаете. Уж кровать я точно найду, если увижу.

Конечно, несли они его не очень деликатно. Можно было бы проявить и немного больше уважения к лейтенанту флота. Но это недоразумение Джаг решил им простить. Он ведь не помнил даже, как его забрали. Наверно, его нашли уже без сознания, он пробурчал им сквозь сон что-то про корабль, и те из доброты душевной решили помочь перебравшему офицеру. О неуважении сейчас говорить было неуместно, но…

Джаг хотел было утереть заплывшее от пьянки лицо, но не смог поднять руки. Со второго раза ему это удалось, но вместе с правой рукой поднялась и левая. Они были связаны.

Несколько мгновений недоумения, и холодное чувство оживает в середине груди.

Что-то не так. Любому человеку нужна очень серьезная причина, чтобы связать офицера короны.

— Эй, вы зачем меня связали?!

— Как зачем? — удивился другой мужик. — Чтоб не убежал!

— А ну развяжите!

Мужики засмеялись.

Холод в груди дал новую пульсацию. Краем ума Джаг видел жалкие попытки собственного сознания зацепиться за то, что все по-прежнему хорошо, ничего из того ужаса не было на самом деле, просто что-то было понято неправильно, где-то произошло недоразумение.

Но оставшаяся часть сознания говорила страшную правду. Это не было понарошку. Весь кошмар прошедшего дня происходил в реальности.

И он продолжался.

Неизвестно кто тащил его, связанного, неизвестно куда.

Джаг машинально начал брыкаться. Но мужики были готовы к такому. Они бросили его на палубу и стали избивать ногами и руками. Прекратили только когда удостоверились, что у Джага напрочь отпало желание шевелиться ближайшие несколько минут.