– Время тут забавно себя ведет, – намекнул он.

Райерсон и МакХейл переглянулись.

– Вы ведь осознаете то, что говорите нам? – спросил Майк.

– Конечно, – свирепо зыркнул на него Мэллори. – Сынок, я не тупой.

– Нет, сэр, – сказал МакХейл, и Райерсон уловила в его голосе нечто большее, чем легкий сарказм.

– Это слишком большая площадь, – заметила она. – Можно ли сузить область поиска?

– Тут в разных местах, – сообщил ей Мэллори. – Идемте, что ли.

Он показал примерное расположение каждой безымянной могилы на участке, который, по оценке Райерсон, занимал около десяти акров. И хотя Джилл стояла совсем близко к Джозефу Мэллори, хмуро изучая обветренное лицо мужчины, когда тот пробормотал: «Одна душа тута, другая подале», – она продолжала верить, что обошлось без закопанных трупов и что Мэллори – просто еще один псих из глуши с засохшей лосиной кровью на одежде, которому захотелось своих пятнадцати минут славы от полицейских из Фэрбенкса. В конце концов, было очевидно, что старик звезд с неба не хватает, как любил говорить отец Джилл.

– Ну, вот и готово, – сказал Мэллори, как только закончил водить Райерсон, МакХейла и Драммелла по зеленым просторам Аляски (хотя к середине сентября в лесу осталось мало зелени, а земля была такой же замерзшей и серой, как стволы ситхинских елей).

Вся эта затея заняла больше двух часов – несколько раз Мэллори путал места, иногда ему просто нужно было передохнуть, – а еще предстояло возвращаться обратно, но Райерсон, несмотря на холод, уже измоталась и вспотела под своей униформой и курткой. Она велела МакХейлу отмечать каждое место, указанное Мэллори, и Майк втыкал в землю палочки и привязывал к ним бумажные носовые платки, чтобы ускорить поиск.

– Ты ведь не думаешь, что здесь на самом деле похоронены люди? – улучив момент, спросил он Джилл.

Его голос звучал негромко, а горячее, пахнущее ароматным кофе дыхание касалось ее шеи.

– Нет, не думаю, – ответила она. – Кажется, он просто не в себе. Но давай сделаем все по правилам на случай, если мы ошибаемся, ладно?

– Принято, – сказал МакХейл.

– Я собираюсь надеть на вас наручники и увезти в Фэрбенкс, – объяснила Райерсон Мэллори, едва он указал, где находится последняя из восьми могил. – И мне было бы спокойнее, если бы вас осмотрел доктор.

– Теперь я себя хорошо чувствую, – сказал старик.

Он закрыл глаза и запрокинул к небу свое покрасневшее, потрескавшееся от ветра лицо. Ниже скул лицо покрывали язвы, гноившиеся вокруг рта. Похоже, у него могло быть еще и обморожение.

– Но мы тут слишком застряли, – добавил Мэллори. – Я уже отогнал это один раз. Давайте вернемся, пока оно не начало снова руки распускать.

Джилл, может, и попросила бы уточнить, что он имеет в виду, если бы в этот момент не заговорил Валери Драммелл:

– Да, давайте вернемся в город. Скажем, прямо сейчас.

Он огляделся, как будто ожидая, что кто-то выйдет к ним из-за деревьев. Возможно, привидение.

– Вы вдвоем должны огородить район и сделать несколько снимков, – подсказала Райерсон, переводя взгляд с Драммелла на МакХейла и обратно. – Давайте относиться к этой поляне как к месту преступления. Я вернусь к машине и вызову подкрепление. И свяжусь с судмедэкспертами из Анкориджа, поставлю их в известность на случай, если… наш друг соображает, о чем говорит.

– Соображаю я, – проворчал Мэллори, хмурясь.

– А я? – отозвался Вэл Драммелл. – Мне что, тоже тут оставаться?

Райерсон подумала, что его голос в эту секунду напоминал вопль Тарзана.

– Вы не обязаны, но нам пригодилась бы помощь, мистер Драммелл, – произнесла она.

Драммелл кивнул, хотя было очевидно, что ему не хочется тут находиться. Земля, утыканная флажками из бумажных платков, выглядела жутковато, и, без сомнения, те полтора часа, что он провел с Мэллори на скамейке, напугали беднягу. Он сунул в рот сигарету.

– Не курите, пожалуйста, – попросила Райерсон. – Место преступления.

Драммелл смотрел на нее долгие два удара сердца – достаточно, чтобы Джилл успела подумать: «Приехали, давайте теперь бицепсами мериться», – но затем вынул сигарету изо рта и заложил за левое ухо.

– Тебе помочь отвести его до машины? – спросил МакХейл, когда Райерсон завела руки Мэллори за спину и защелкнула наручники на его запястьях.

– Справлюсь, – ответила она. – Давайте просто обезопасим это место и проследим, чтобы местные сюда не совались.

– Местные сюда не ходят, – сказал Драммелл, но уточнять ничего не стал.

Как только они сели в полицейскую машину, Райерсон зачитала Мэллори его права.

– Не нужно мне никаких прав, – проговорил Мэллори из-за сетки, – и никакого адвоката не нужно. Я признался во всех своих грехах. На этом же все, так?

– Я просто делаю то, что следует по закону, мистер Мэллори, – ответила она, запуская двигатель и включая обогреватель на полную мощь.

Небольшая группа наблюдала за происходящим с противоположной стороны дороги, из их ртов вылетали спиральные облачка пара. Райерсон они казались беженцами, высадившимися на берег чужой страны. Она медленно проехала по главной улице, на которой изрытая колесами грязь чередовалась с белым гравием, а зеваки, все как один, поворачивали головы вслед за машиной.

– Не хотите объяснить мотив убийства? – спросила Джилл.

– Нет, – ответил Мэллори.

– Нет мотива?

– Не хочется объяснять, – произнес он.

– Как же так?

На этот раз Мэллори не ответил.

– А что насчет их имен? – продолжала Райерсон. – Не расскажите, кем они были? Местными?

– Не хочется произносить их имена вслух, мэм, хотя я не жду, что вы поймете, – сказал Мэллори. – Честно говоря, сейчас не припомню ни одного имени. Это всегда было не важно.

– Серьезно? – сказала она.

– Полагаю, со временем вы сами все выясните. И это хорошо.

– Если вы играете с нами в какую-то игру, мистер Мэллори, то вам лучше просто признаться мне, чтобы мы могли избежать ненужной работы.

– Играю? – переспросил он.

– Другими словами, если вы пытаетесь нас обмануть, – уточнила она. – Если там, наверху, нет никаких тел, я имею в виду.

– А, – сказал он, – с этим все в порядке, мэм, они там, наверху. Они там, да поможет нам Господь.

У Джилл Райерсон все еще оставались сомнения.

Полтора часа спустя Райерсон оставила Мэллори в больнице «Фэрбенкс Мемориал» на попечении двух патрульных из новеньких, а тем временем МакХейл и Драммелл огораживали лесную поляну и ожидали прибытия подкрепления; к ним, в том числе, отрядили поисковых собак и техника с георадаром.

Райерсон почти не думала обо всем этом, пока ей не позвонил МакХейл, который все еще оставался на месте преступления.

– Тебе лучше выдвигаться сюда, Джилл, – сказал он, и детектив уловила в его голосе нотку дерзкого азарта, несмотря на то что он изо всех сил старался держать себя в руках. – Тело нашли.

Пол Галло сидел в «Теллуриде», прихлебывая из стакана «Джонни Уокер» и разбирая эссе по «Сердцу тьмы» Джозефа Конрада, когда впервые услышал о монстре.

Бар, известный как «Теллурид», совершенно неуместный среди забивших центр Аннаполиса простоватых таверн с морской тематикой, был оформлен в стиле лыжного домика. Над стойкой висела пара скрещенных лыж, а на обшитых панелями стенах – фотографии склонов Колорадо. В дальнем конце зала располагался уютный каменный очаг, а перед ним – ободранный диванчик с рисунком в стиле индейцев Навахо. На лакированных щитах висели набитые опилками головы антилоп, их мертвые серые глаза были пушистыми от пыли.

Владельцем бара был отставной детектив Балтиморского отдела убийств Лютер Парнелл. Лютер никогда в своей жизни не катался на лыжах и не раз признавался Полу, что не отличит «заячью» горку от «заячьего» прыжка[3]. Он купил это заведение после выхода на пенсию и, поскольку от клиентов в «Теллуриде» отбоя не было, а место хорошо сохранилось, не стал менять ничего, даже название. Полу нравилась здешняя атмосфера, а Лу нравился ему еще больше, но приходил он сюда, в первую очередь, потому, что бар располагался в нескольких минутах ходьбы от кампуса. По вторникам и четвергам лекции Галло заканчивались поздно, из-за чего он появлялся на улице ближе к ужину. Не торопясь возвращаться в свое жилище на Кондуит-Стрит, к еде из микроволновки и телевизору, он завел привычку перекусывать в «Теллуриде», проверяя работы студентов и болтая с Лу.