- Приветствую, sa-mekh, - Спок адресовал отцу та’ал.

- S’haile Сарек, - повторил жест Стон.

- Переговоры с Землёй завершены, sa-fu. Правительство Звёздного Флота охотно примет вас.

- Ну, ещё бы, - Стон недовольно дёрнул ухом. – Это же люди…

- Sa-telsu… - вздохнул Спок, серо-карие глаза опасно сверкнули. – Что я тебе говорил о дискриминации по расовому признаку?

- Не в этом дело, - махнул рукой старший вулканец. - Земляне сами не достигли почти ничего, но охотно тянут руки к чужим знаниям.

- Люди – молодая раса, сын, - укоризненно проговорил Сарек. – Их век быстротечен, а разум неспокоен.

Стон фыркнул, явно несогласный с такой постановкой вопроса, но спорить не решился.

- Думай об этом с другой стороны, - вздохнул Спок. – С Терры ты вернёшься признанным специалистом с мировым именем.

- Только поэтому я все-ещё здесь, а не еду в лабораторию, - кивнул Стон, направляясь к выходу из комнаты. – Жду тебя в каре, Спок. Мира и процветания, S’haile!

Проследив как Стон завернёт за угол коридора, мальчик тряхнул головой и пристально посмотрел на отца:

- Ты беспокоишься.

- Это так очевидно?

- Для меня, да, sa-mekh, - Спок подошел вплотную к мужчине и Сарек, поняв без слов, опустился на пол, подле него, позволяя маленьким ручкам обнять себя.

- Беспричинное беспокойство нелогично.

- Я знаю, - отозвался мужчина, осторожно пробегая рукой по длинным черным волосам.

- Мы вернёмся через четыре месяца.

- Знаю.

Волна тепла поднялась изнутри и окутала Сарека.

- На твоем месте sa-mekh, я бы беспокоился о другом.

- Вот как? О чём же, сын мой?

- О том, что второй твой сын дикий до неприличия, и ещё ни разу не видел людей нигде кроме как на экране падда.

- Да, - Сарек прикрыл глаза, и Спок фыркнул, почувствовав ехидство отца. – Но ты же не отступишь перед такой незначительной трудностью?

- Мне предстоит новый увлекательный эксперимент, отец, - серьёзно кивнул мальчик.

- Стон будет сопротивляться.

- Пусть попробует.

Сарек заранее посочувствовал старшему сыну. Зная энтузиазм и упрямство младшего… Ох, найдёт коса на камень…

““““““

В приёмном покое Центральной Больницы Сан-Франциско было неспокойно. Леонард МакКой, которого «благодарные» коллеги назначили негласно «опекать» новоприбывшего сотрудника негодовал. Мало того, что новичок был вулканцем, так ещё и с успехом прикидывался зелёным остроухим айсбергом, цедил слова сквозь брезгливо поджатые губы, и всем своим видом выражал презрение к окружавшим его живым существам.

Окинув по прибытии Леонарда отсутствующим взглядом целитель С’чн Т’гай Стон поинтересовался где его рабочее место, и коротко кивнув в ответ на полученную информацию, удалился, задрав нос.

- Ой можно подумать. Я врач, а не нянька! - разошелся Леонард. - Что он вообще себе думает, этот напыщенный гоблин…

- Я приношу вам свои извинения за поведение моего tomasu.

МакКой опустил голову. Снизу-вверх на него печальными карими с серым ободком глазами смотрел маленький вулканец с косой до плеч. Леонард зажмурился и потряс головой. Это как это так? Разве не все остроухие носят одинаковые стрижки? И, нет… Не то… Что в приёмном покое Центральной Больницы Сан-Франциско делает вулканский ребёнок?

- Ты потерялся, - неуверенно поинтересовался МакКой, и странный вулканец отрицательно покачал головой. – Что за «томасу» такое?

- Родич. Мой… родич Стон немного диковат, - пояснил ребёнок. – Ещё раз приношу вам извинения. Он исправится, обещаю.

- «Диковат», это не то слово, пацан, - мрачно отозвался Леонард, настороженно наблюдая за странным вулканским ребёнком. – Он как с луны свалился. Ходит с такой зверской рожей, что зуб даю, у меня будет завал. Все пациенты от него побегут ко мне.

Мальчик вздохнул, и покачал головой:

- Действительно, не порядок. Мы над этим поработаем.

- Мы? – Леонард фыркнул. – Он, что, тебя слушать будет?

- Не будет, заставим, - вулканец тряхнул черной косой и вдруг хищно улыбнулся. – Не умеет, научим. Собственно, именно для этого я здесь: проследить, чтобы Стон не наделал глупостей. Живите и процветайте, доктор МакКой.

Коротко поклонившись, маленький вулканец неспешно направился вниз по коридору.

МакКой в шоке потряс головой

- Надо же, а бывают и среди остроухих адекватные ребята, - пробурчал себе под нос простой сельский доктор, скрываясь в кабинете. – Только кто ж знал, что это дети.

““““““

Через неделю в приёмном покое начался цирк. Неладное Леонард заподозрил, когда к нему вошел какой-то нервный мужчина и поинтересовался насколько нормальный доктор С’чн Т’гай Стон. Не «заносчивый», не «сноб» или «расист», а… «нормальный». Не поняв юмора (он вулканец, уважаемый! Они не сходят с ума), МакКой выглянул в коридор. На двери кабинета остроухого на табло вместо графика записи красовалось: «Нам клизма думать и жить помогает!».

Моргнув, Леонард хмыкнул. Рядом нерешительно переминалась с ноги на ногу какая-то дородная мадам.

- Как-то странно он решил социализироваться, - пробормотал МакКой, огибая даму, и протискиваясь в кабинет.

- Я могу вам чем-то помочь? – чёртов отмороженный вулканец не мигая уставился на него.

- Да, коллега, - кивнул Леонард. – Не поясните, что это за лозунг красуется у входа?

- Не думаю, что понимаю…

- Да что тут понимать, - отозвался МакКой. - Взгляните сами.

Поднявшись из-за стола, Стон с непроницаемым лицом последовал за мужчиной и, выглянув наружу, замер, впившись взглядом в табло.

- Эй, остроухий! – когда пошла вторая минута, Леонард невежливо ткнул вулканца в плечо. – Ты что, завис?

- Переваривает, - отозвались откуда-то снизу… Ну да, тот самый мальчишка.

С’чн Т’гай резко развернулся и немигающе уставился на него:

- Ты! – возмущённо (ого! У этой глыбы льда есть эмоции?!) прошипел он. – Это твоих рук дело!

- Моих? - отозвался маленький вулканец, попятившись. – Ну, что ты! Разве я мог так поступить с тобой, tomasu?

- Да! – глухо рыкнув (!), Стон шагнул вперёд, но мальчишка, резво нырнул куда-то вбок, подмигнул Леонарду, чем ввёл того в состояние близкое к ступору, и был таков.

Доктор С’чн Т’гай остался посреди коридора, светя позеленевшими кончиками ушей. Один на один с толпой.

- Вам бы к техникам, коллега, - наконец нарушил молчание, пришедший в себя МакКой. – Или, вы согласны с написанным?

Стон заторможено кивнул и, как сомнамбула, отправился в сторону лифтов, спиной ощущая любопытно-заинтересованные взгляды людей.

Прибывшим техникам пришлось знатно потрудиться: неизвестный хакер использовал какой-то хитрый код, но с горем пополам надпись удалось убрать, и над дверью снова высветились часы и очерёдность приёма. С’чн Т’гай с видом оскорблённой невинности опять воцарился в своём кабинете под клятвенные заверения что такого больше не повторится: файерволы будут надёжно защищены.

Ага, как же! Держи карман шире! С этого дня подобные «диверсии» стали рутиной приёмного покоя. Каждое утро, стоило вулканцу войти в двери кабинета, проклятый график сменялся каким-нибудь перлом. Под смех очередного пациента доктор Стон зеленел, хмурился, и снова шёл за техниками, которые возвращали информационное табло на место.

Фразочки типа «Здоровых нет! Есть необследованные», «Врачи делятся на три категории: врач «от бога»; врач «ну с богом» и врач «не дай бог». Угадайте, кто я?», «Хирург он как сапёр. Ошибается только один раз!» вереницей сменяли друг друга (Некоторые из них Леонард себе даже выписал). И всякий раз неподалёку мелькал вулканский мальчишка с косой до плеч.

Народ, убедившийся, что диковинный целитель не был отмороженной сволочью, повалил валом. МакКой только головой качал, глядя на бесящегося коллегу, которому теперь некоторые пациенты ходили как на выпуск свежего любимого телешоу. Вулканец стриг ушами, зеленел, хмурился, но работу делал, и делал качественно, а табло… Ну, что, табло… В конце концов, даже забавно.