kan - ребёнок

kholinari – общее название прошедших обряд подавления эмоций

ki’fa – убийство из самозащиты

ko-mekh - мама

kroykah! – остановись немедленно!

Las’hark - название вулканского солнца (от lasha – драгоценный камень)

Ni’droi’ik nar-tor – пожалуйста, прости меня

osu – господин, сэр (уважительная приставка к имени мужичны)

sa-fu - сын

sa-mekh - отец

sanu - пожалуйста

sim’re - мастер

Spock, ki’sarlah nash-veh. Ni’droi’ik nar-tor, sa-fu – Спок, я пришёл. Прошу, прости меня, сын.

T’Khasi – самоназвание планеты Вулкан

t’sai – госпожа, леди (уважительная приставка к имени женщины)

Tu riyeht-stau – ты убил.

wh’ltri – неглубокая форма медитации

========== Глава 4. (Не)излечимый ==========

[8 лет]

К великому разочарованию Сарека, на Вулкане сыну лучше не стало.

Целители, все как один, разводили руками и заявляли, что Спок впал в kan-sorn - «коматозное состояние разума». Пробиться в сознание kholinari и отменить vilara они не могли, а служители в Храме T’Karath даже не стали пытаться.

- Спок - жертва моей ошибки, моего… лицемерия – выдохнул Сарек, глядя на то как мальчик сидит без движения напротив статуи Сукара, простёршего руки вверх. – Если так вы хотите преподать урок мне, то…

- Свой урок вы уже получили, - жестами показала Т’Саз. – То, что происходит – прямое следствие ваших действий. Вы причинили боль, и ваш сын скрылся от вас за прочными стенами. Вы не вняли. Его нынешнее отчуждение – ваше наказание. Не нами назначенное, не нами будет отменено.

- Он же ещё ребёнок, - тихо выдохнул мужчина, глядя в равнодушные глаза священницы.

- Спок перестал быть ребёнком, едва только завершил обряд, и наши разумы коснулись его. Он разделил наши жизни, опыт, знание.

- Я не понимаю, t’sai.

- Ваш сын такой же sim’re как и мы. Нет ничего, с чем не может справиться мастер разума в своём сознании. Особенно, если речь идёт не более чем о расширении щитов, ограничивающих деятельность разума.

- Но…

- Это всего лишь значит, что kholinari Спок не видит в возвращении смысла. Не нам оспаривать его выбор. В конце концов, некоторые даже самые старые из нас на одну смерть его моложе.

- И, что же нам… теперь делать?

Бесстрастное лицо жрицы развернулось в сторону алтаря. На долгие минуты Т’Саз застыла, словно прислушиваясь к чему-то. Сарек терпеливо ждал. Наконец, руки служительницы снова поднялись, складывая жесты в слова.

- Сарек, как вы заметили, физически он ещё ребёнок. Любые дети учатся у нас даже тогда, когда мы абсолютно уверены, что они заняты своим делом и не замечают ничего вокруг. Помните об этом, и будьте предельно осторожны и внимательны. Больше мы ничем не можем вам помочь.

Рубящий летящий жест поставил точку в этом кратком разговоре.

- Мира и Покоя, Сарек.

- Мира и Покоя, t’sai Т’Саз, - вздохнул мужчина и, осторожно коснувшись плеча Спока, увёл того прочь из гулких залов, пронизанных золотыми солнечными лучами.

““““““

Потекли дни. Разочарование сменилось горечью. Сарек сбился с ног, стараясь хоть как-то растормошить сына. В ход шло всё - от логических игр и головоломок, до тех самых нелогичных игрушек, которые в своё время пыталась подсунуть сыну Аманда. Не помогло ни то, ни другое. Маленький вулканец по-прежнему сидел, уставившись в одну точку и двигался только если прямо сказать ему об этом, а то и вовсе отвести куда нужно.

Сарек поморщился, сжав пальцами переносицу. Голова болела — не сильно, но неприятно. А еще в глаза словно песка насыпали. Мужчина вздохнул – отпуск подходил к концу. Оставить сына дома в одиночестве не поднималась рука. Подумав, он наведался в школу, где договорился с одной из наставниц о том, что она будет приезжать в те часы, когда он отсутствует, и оставаться до его прихода.

Наставница пришла к ним домой ровно один раз.

Так и не доехавший до ШиКара Сарек, едва не влетел в скалу, когда ниточку уз скрутило от боли.

Стремительно вернувшись домой, мужчина застал вулканку стоящей над безучастно-сидящим Споком. Она менторским тоном отчитывала мальчика за то, что тот проявляет непослушание, не отвечая на поставленный вопрос.

Выставив возмущённо сверкнувшую глазами женщину прочь, Сарек осторожно прижал к себе мелко дрожащего сына, из которого, словно вынули все косточки. Спок безвольно обвис у него на руках, похожий на маленькую, хрупкую, тёплую куклу, у которой почему-то билось сердце.

«Шаг вперёд, и два назад», - устало подумал вулканец.

Сообщив в посольство о своей задержке, вулканец собрал небольшую сумку. И, усадив Спока в кар, отправился на работу.

Брать сына с собой тоже не стало панацеей.

Нет, мальчик не доставлял проблем от слова совсем. Тихо сидел куда посадили или, скорее уже полулежал, перестав даже держать спину. Но видимо, даже в таком состоянии он не давал покоя окружающим. Проходившие мимо Спока сородичи кривились, морщились, а то и вовсе задевали одеждой, словно тот был предметом интерьера, а не живым существом.

Сарек медленно закипал.

Терпение вулканца иссякло на пятый день, когда он услышал, как какой-то ребенок поинтересовался у сопровождающего его взрослого, что не так с мальчиком, сидящим в углу на кресле.

- Ничего, - отозвался вулканец, окинув Спока равнодушным взглядом. – Это нормальное состояние любого неудачного продукта рекомбинации, неизменно возникающее при межвидовой гибридизации.

Глухо зарычав, Сарек высказал этому… V’tosh ka’tur всё, что он думал о нем, о его месте в этой жизни о том, как туда лучше добраться, и под шокированными взглядами окружающих, подняв сына на руки удалился к Т’Пау, подавать прошение о переводе.

Пожилая Матриарх С’чн Т’гай выслушав мужчину, без возражений подписала документы о дипломатической миссии на Терру сроком на год.

Сарек отправился собирать вещи. В голове вулканца крутилась мысль найти того доктора, которая несколько месяцев назад выхаживала Спока в клинике Сан-Фарнциско. Вроде бы её звали Кэя Рейль.

““““““

- Только посмейте сказать, что приехали, чтобы сдать мальчика обратно, и умотать к себе на планету! – яростно сверкая глазами прошипела доктор Кэя Рейль, когда Сарек явился с сыном на приём.

Мужчина на миг ошеломлённо замер, не веря, что о нём можно было предположить такое, но потом скуксился. А что ещё могла подумать эта женщина? Он чуть не на её глазах едва не вогнал сына в могилу. Потом, не послушав советов, увёз на Вулкан, прервав лечение, которое, кто знает, может уже тогда и дало бы результаты. Теперь, вот, заявился к ней с совсем невменяемым мальчиком на руках.

- Нет! – выдохнул Сарек, осторожно опуская Спока на кресло.

Маленький вулканец безвольной куклой обмяк на сидении, голова мотнулась в сторону и очки едва не слетели с носа. Кэя Рейль мгновенно оказалась рядом с ним и, опустившись перед креслом на колени, осторожно поправила их, прежде чем Сарек успел среагировать.

- Тогда, что вам нужно? – гневно поинтересовалась психиатр.

- Нет… я… Мне… Нам нужна ваша помощь, - выдавил из себя вулканец. - Я заплачу любые деньги, мисс, если вы согласитесь…

- Засуньте себе их, знаете куда!? – рявкнула фурия, подскакивая на ноги. - Сначала натворили дел, самовлюблённый кретин! Потом усугубили, и испугавшись, примчались сюда! С чего вы решили, что теперь ещё можно что-то исправить?

Сарек сгорбился, посерел.

- Я вас понял, мисс Рейль, - тихо шепнул вулканец; голос отказывался подчиняться. – Спасибо за то, что уделили время.

Бросил взгляд на кипящую от гнева женщину, он осторожно поднял Спока на руки и деревянной походкой направился к двери.

Выйдя из Госпиталя, Сарек дотащился до какого-то сквера, и тяжело опустился на скамью.

- Мы справимся, слышишь? – тихо шептал Сарек в макушку безучастному сыну, баюкая его на руках. – Со всем справимся. Ты снова станешь самим собой.

Если бы он мог, то, наверное, зарыдал бы, возможно, тогда бы стало немного легче. Но только вулканцы не плачут. Не предусмотрены у вулканцев слёзные железы. Атрофировались, от жизни в пустыне, где тело стремится сохранить даже такие крупицы влаги.