— Тебя что-то беспокоит, Рик? — спросила Хельга. — По-моему, что-то не дает тебе сосредоточиться.
Моя сероглазая тьма, она снова была права… И как у нее получалось так хорошо понимать меня?
— Да… Кое-что не складывается, Хельга. Ты сказала, что мне… моему двойнику не хотелось причинять вреда вам и магам из Стражи. А как же Кир? Он ведь тоже болен.
— Я не знаю, Рик, — ответила она. — Думаю, тут дело не только в Потоке мира. С Киром вообще все сложно, я же тебе как-то уже говорила об этом. Но то, что происходит сейчас — да, пожалуй, это приближает его гибель. В этом нет твоей вины, Рик. Я тебе, кажется, уже все объясняла.
— Я помню. У него ведь тоже был свой двойник, Хельга.
— Ну, это другое…
— Нет. Это то же самое. Его двойник тоже отражал подавленные стороны его личности. И Кир тоже не хотел причинять вред окружающим. Он хотел только выжить.
Хельга хмыкнула.
— Да его двойник тебя чуть не убил!
— Но не убил же.
Она покачала головой.
— Скажи, Хельга, а то существо… двойник Кира. Он был темным или светлым?
— Темным.
— Но ведь Кир не темный и не светлый. Он вообще человек. Как так получилось?
— Понятия не имею, Рик.
— А мой?
— Что — твой?
— Моя «лучшая половина». Это светлое или темное существо?
— Не знаю, Рик. Я его не видела. Я сама до конца не понимаю природу этого явления. Наверное, это можно как-то предсказать. Ты сам-то как считаешь?
— Не знаю, я не понял, когда увидел его. Я просто вот что подумал: если бы я стал совершенно темным, мой двойник мог бы стать светлым?
Хельга пожала плечами.
— Двойники иногда изменяются, если изменяется оригинал.
— Так значит, это возможно?
— Теоретически — да, Рик. Но…
— Спасибо. Это все, что я хотел знать… — я повернул голову и посмотрел на нее. — Ну, что, еще разок?
Хельга улыбнулась, поднялась.
— Нет, Рик. На сегодня хватит.
— Но…
— Я сказала, хватит. Продолжим завтра. Отдохни и не забудь перекусить.
Я слышал, как ее шаги постепенно стихли, а потом где-то далеко в нашем невообразимом доме тихо и глухо хлопнула дверь.
Я закрыл глаза. Я хотел попробовать еще раз. Конечно, без Хельги это было рискованно, но я чувствовал, что могу попытаться снова. Вот только…
Я передумал. Открыл глаза, сел. Хельга занималась со мной уже трое суток. Она старалась помочь мне открыть источник силы, который сделал бы меня независимым от мира, в котором пока вынужден жить, от его Потока. Пока у ничего не получалось: я еще слишком мало времени занимался магией. Лай сказал, что нужно было бы иметь хотя бы сверхвысшую категорию, а я едва доставал до высшей.
Я поднялся. В оранжерее было светло и солнечно. Но здесь всегда светло и солнечно, это такая комната. Интересно, какое сейчас время суток на самом деле? Если Хельга сказала, что мы продолжим завтра, то, наверное, вечер…
Да, в мире за пределами нашего особняка был вечер. Я вышел на крыльцо, поднял голову, отчего-то долго смотрел в сиреневое небо. Оно было покрыто светлыми прожилками, словно за облаками скрывался источник света. Но солнце уже село, с каждой минутой становилось все темней. Надеюсь, мое позднее появление не будет очень уж неуместным.
Мне открыла Алисия. Прижала палец к губам, пропустила в квартиру, осторожно прикрыла дверь. Скинув куртку и ботинки, я прошел в комнату.
Кир выглядел плохо. Он не спал, поблескивающие щелочки глаз неотрывно следили за потолком. Он сначала услышал меня, только потом увидел. На бледных губах появилась вялая улыбка.
— Привет. Ты чего так долго не заходил? Окочурюсь — так и не попрощаемся.
— А ну, перестань говорить глупости! — шикнула на него Алисия, у которой на глаза тут же навернулись слезы. — Мы тебя вылечим!
— Вылечим, обязательно вылечим, — поддержал я ее, присаживаясь на пол рядом с его постелью. Я не мог сидеть, глядя в его лицо сверху вниз. Мне начинало мерещиться черт знает что. — Только ты держись.
— Я держусь, держусь… — он медленно закрыл и снова открыл глаза. — О, Рик… Мне, наверное, уже следовало отправиться на тот свет. Я доставляю слишком много проблем.
— Прекрати. Успокойся. Все будет в порядке. Где твои питомцы?
— Найда? Спят где-то… не знаю.
В этот момент из-под кровати вылез лохматый щенок, тащивший за собой длинный лохмотья паутины. Он широко зевнул и принялся обнюхивать меня. Впрочем, называть его щенком было уже довольно трудно: пес вымахал в холке и отличался от взрослого только непосредственной манерой поведения. Обнюхав меня, он облизнулся и, не требуя особого разрешения, забрался ко мне на колени. Потоптался, зевнул еще и решил продолжить просмотр своих собачьих сновидений. Иногда мне казалось, что щенки Найды считали меня кем-то средним между своим отцом и старшим братом, но уж никак не человеком вроде своего хозяина и Алисии.
— Твой любимец, — потихоньку повернув голову, произнес Кир. — Он всегда к тебе ластиться больше всех.
— Разве? Не замечал. Они все так похожи.
— Этот другой. Диковатый немножко, держится всегда сам по себе, и никто ему не указ. Слушается только если сам хочет… Никого тебе не напоминает?
— Нет. А что?
— Подобное тянется к подобному, Рик.
Я улыбнулся.
— Как ты его зовешь?
— Никак не зову. Они все отзываются на «Найду».
— Ясно…
Я просидел у него до тех пор, пока окончательно не стемнело. Кир задремал, Алисия тоже прикорнула в кресле. Щенок, так и не слезший с моих коленей, во сне покусывал мою руку, пускал теплые детские слюни. Я спать не хотел и домой не хотел возвращаться тоже, по крайней мере, так скоро. Но и оставаться здесь мне не стоило. Я осторожно опустил щенка на пол, погасил свет, шагнул в Поток и выбрался на поверхность уже далеко от дома Кира.
Мне нужно было все обдумать, мне нужно было хорошенько все обдумать. Я должен был стать сильней любой ценой, причем как можно скорее — иначе мой друг превратиться в корм для Потока, и судьбу его разделят маги нашего рубежа. Мне нужно найти собственный источник силы, свою личную тьму — вот только где она? Кто еще, кроме Хельги, может мне помочь? От того, что я требовал от себя ответы на эти вопросы, мысли в моей голове смешивались, превращаясь в не очень-то продуктивную кашу. Казалось, если я сейчас суну себе в голову ложку, я смогу помешать ее, чтобы не пригорела… Значит, надо пройтись, развеяться. Может быть, ко мне придет какая-нибудь свежая мысль.
Я вышел на набережную. Светили фонари, на мостовой лежали громоздкие тени деревьев. Медно поблескивающий залив был тих и спокоен. Но вдруг у меня за спиной глубина — нет, не глубина залива, а глубина Потока этого мира — колыхнулась, плеснулась, прорвалась, и я, обернувшись, увидел пятно, выскальзывающее из переулка.
Я не намеревался охотиться на пятна и решил проигнорировать появление этого, если оно само не потянется ко мне. Но вдруг я заметил, что пятно кто-то преследует. Это был молодой маг — совсем молодой, мальчишка лет четырнадцати. Темный. Судя по ауре, потенциально третья категория. Но сейчас он едва доставал до шестой, а до третьей ему еще расти и расти — если выживет…
Он не торопился уничтожать пятно. Он сам едва стоял на ногах. Силы в нем было — ровно на одно заклинание, он чувствовал это. Он знал, что происходит на рубеже, и понимал, что, если после атаки он потеряет сознание, то может в него не вернуться — рядом никого не было (меня он не видел). Мальчишка думал. И медлил. Пятно тем временем, сообразив, что у него появилось неожиданное преимущество, развернулось и двинулось на него.
Прячась в тени, я подошел ближе и присмотрелся к мальчишке. Он не был заражен. Более того: он был инициирован буквально на днях. Вчера или позавчера. И он еще ни разу не обращался к силе Потока, он пользовался тем резервом силы, который появился в момент инициации. Что ж, это тоже было какое-то решение: набрать людей, предрасположенных к магической практике, на скорую руку обучить их нескольким магическим фокусам и отправить на улицы. Разумеется, при этом строго-настрого запретить им тянуть силу из Потока… Да они и не могли бы это сделать, если бы хотели. Слишком маленький опыт. Интересно, кто это придумал: темные или светлые? Или… мы? А вдруг он один из тех добровольцев, о которых говорили Коэн и Хельга? Вдруг они уже что-то придумали? Было бы здорово!
