Делать действительно было нечего. Возвращаться домой? Тогда надо спешить вниз, в деревню. Там поймут, приютят… Поймут?… Но ведь он сам ничего не понимал.

Вдруг послышался гулкий равномерный звук. Отражаясь от камней и множась среди развалин, он хорошо различался в сгущающихся сумерках. Джен без труда угадал стук конских копыт. Стук приближался. Джен поспешил к завалу.

Взобравшись на крупный валун, он увидел всадника, поднимающегося по дороге. Он двигался по направлению к форту, и было непонятно, куда он собирается ехать дальше, — дорога ведь была завалена. Это мог быть человек из деревни. Возможно, проводник Джена послал его за странным мальчишкой, вздумавшим на ночь глядя отправиться в горы… Всадник наверняка издалека увидел Джена. Но он не подал вида. К тому моменту, как он подъехал к завалу, Джен уже спустился на дорогу.

— Что ты тут делаешь? — спросил всадник, не спешиваясь. Он был высокий, и это было единственное, что о нем можно было сказать: фигуру его скрывал длинный плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. Что же касается голоса, то он был довольно резким, но по интонации нельзя было понять, злой это голос или доброжелательный. В отношении эмоций он не выражал абсолютно ничего.

Всадник не спросил Джена, кто он, но Джен только спустя много месяцев вспомнил об этом и понял, что его сразу узнали. А тогда он лишь торопливо закопошился под курткой, вытаскивая драгоценное письмо.

— Я… Эээ… Вот, — он протянул всаднику письмо. Тот не взял его в руки, лишь кивнул. — Я, кажется, заблудился.

— Ты не заблудился, ты опоздал, — сказал всадник. — Проникнуть в Цитадель или покинуть ее без труда можно только во время пустой луны по обеим сторонам. Сейчас уже новолуние.

Джен молчал. Лошадь под всадником переступила.

— Что ты теперь собираешься делать? — спросил он.

Джен пожал плечами.

— Наверное, буду ждать следующей пустой луны.

— Следующий раз фазы совпадут приблизительно через полгода. Будешь ждать?

Джен закусил губы.

— Я сам виноват.

— Нет, ты не виноват, — сказал всадник. И заметно потеплевшим голосом добавил: — Пойдем, я провожу тебя.

Спешившись, одной рукой он взял лошадь под уздцы, а другую положил на плечо Джена. Ладонь всадника была узкой, тяжелой и почти горячей.

— Смотри, — кивком головы он указал в сторону завала. Джен обернулся — и увидел…

Камни зашевелились. Мох, трава и прочая еще различимая в сумерках растительность стала впитываться в них и исчезать, а сами камни, копошась, ворочаясь и притираясь друг к другу, начали выстраиваться в огромную прочную стену. Показались бойницы, поднялись двумя перстами башни у самых скал. Раздвинув камни двумя огромными ладонями, встали дубовые ворота, окованные черными металлом. Встряхнувшись, от них к ногам всадника и Джена пролегла отличая мощеная дорога.

— Пойдем, — сказал всадник, опуская руку, и двинулся к воротам. Он постучал, ему тут же открыли.

— Добрый вечер, магистр Рек! — бодро поздоровался рослый плечистый парень в легком обмундировании. — Кто это с Вами? Новенький?

— Новенький, — подтвердил всадник, передавая поводья другому, ту же подбежавшему парню. — Я сам его провожу.

Они обменялись еще несколькими фразами, но Джен не расслышал их. Буравя сумрак глазами, он рассматривал место, в котором оказался.

С заброшенным фортом оно не имело почти ничего общего. Во-первых, пространство, которое занимала Цитадель, было огромно. Этого не было видно, но это ощущалось: чувство простора царило в этом месте. От форта остался только каменный дворик, который теперь казался еще более крошечным, чем прежде. За ним возвышалось каменное здание с резным раскидистым силуэтом, в больших его окнах и над крыльцом горел свет. Колодец посреди площадки превратился в фонтан, сонно журчавший длинными блестящими струями. От него во все стороны разбегались мощеные дорожки, неярко освещенные низкими оранжевыми фонарями. Прежними остались высокие сосны — но за их кронами поднимались громады зданий и башен. Особенно выделялась одна: сужаясь к верху, она, казалось, устремлялась в самое небо. Как завороженный, Джен смотрел на развернувшуюся перед ним картину.

— Идем, — магистр тронул его за плечо.

— Меня зовут Джен.

— Хорошо. Идем, Джен. Меня зовут Рек, я четвертый магистр Железной Цитадели. Я отведу тебя в жилой корпус. Это не далеко.

Они шли по одной из освещенных дорожек. Магистр снял капюшон и откинул плащ назад, и Джен, идя рядом, наконец-то смог его рассмотреть — насколько позволяло освещение. На вид магистру было около тридцати лет. Одетый в длиннополую серую шинель с сорочкой, брюки и сапоги, он был стройный, сухощавый. Волосы у него были светлые, длинные, собранные пучок, за исключением нескольких выбившихся прядок. На узком сухом лице выделялись темные глаза, казавшиеся узковатыми. Джен уже заметил: магистру было привычнее поднимать голову, а не полуприкрытые веки. Нос у магистра был с горбинкой — следом старого перелома, длинный тонкий шрам пересекал правую бровь у самого виска, прерывался и продолжался ниже, на скуле. Губы были бледные, и, если магистр не говорил, их сложно было различить.

— Срежем немного дорогу, — предложил Рек и свернул с освещенной аллеи.

Они прошли по газону и стали сильно забирать влево, и вот Джен различил несколько длинных зданий, во многих окнах которых горел свет. Рек направился к одному из них, и яркий фонарь, висевший над крыльцом, на секунду вычертил его фигуру, сделав плоской и черной.

В холле было тепло и тихо. Навстречу Реку и его подопечному, улыбаясь, вышел высокий широкоплечий мужчина. Он был смуглый, темноволосый, с тяжелым подбородком и ясными, очень светлыми голубыми глазами. Одет он был в сорочку с коричневым кожаным жилетом, куртку и кожаные штаны. Сапоги у него были тяжелые, охотничьи.

— Рек! — окликнул он магистра издалека. — Ну, наконец-то ты объявился.

— Здравствуй, Рей! — Рек улыбнулся, и они пожали друг другу руки. — Как здесь дела?

— Все по-старенькому. А там как?

— Так же. Вилкольм у себя?

— Да, сидит в комендантской, я только что от него. Он тебе нужен?

— Это Джен, — Рек кивнул в сторону новенького. — Я нашел его с той стороны.

— Ясно! Ну, что ж, пристроишь его — приходи. Я сейчас посты обойду и до утра буду в дежурке.

Рек кивнул, и они разошлись. Рей тяжеловесно потопал к выходу.

— Это глава службы безопасности Цитадели, — пояснил Рек, поднимаясь по ступеням в дальнем конце холла. Там в обе стороны протягивал рукава длинный коридор. — Его зовут Рей.

Рек остановился около первой справа двери, постучал по ней костяшками пальцев и, не дожидаясь, вошел в комендантскую. Там сидел человек лет шестидесяти, лысоватый, в больших округлых очках. Он сидел за столом, перед ним стояли шахматы, а напротив него, очевидно являясь его противником по игре, сидела большая сова.

— Привет, Вилл, — сказал Рек, переступая порог. — И тебе привет, Уга.

Сова, причудливо повернув голову, отчетливо угукнула, потом вспорхнула и уселась на большие оленьи рога, закрепленные на стене.

— Здравствуй, Рек! — комендант раскинул руки, словно пытаясь обнять вместе с Реком и Дженом всю комнату. — Давненько тебя не было видно! А я Угу научил в шахматы играть — так она меня теперь обыгрывает! У тебя дело какое или так зашел, проведать?

Рек кивком головы указал на Джена.

— Новенький, — пояснил он.

— Ах, новенький! — комендант заторопился, выбираясь из-за стола, толкнул шахматную доску — несколько фигур упали, покатились по столу. Сова спорхнула со своего места и принялась расставлять их по прежним местам.

— Вот же ж… — комендант бросил в ее сторону досадливый взгляд. — Опять проиграю! — и тут же, переключив внимание на Джена, спросил: — Как тебя зовут?

— Джен.

— Джен! Ну, что ж, Джен, пойдем, покажу тебе твою комнату! Потом сходим за бельем, тебе уже пора ложиться спать, завтра придется встать на полчаса раньше подъема — надо же тебе оформить ученический пропуск, сходить на склад за учебниками, формой и всякими нужными вещами, зарегистрировать тебя в столовой… Ой, да ты ж наверняка есть хочешь! Хочешь ведь? Нет? Ну, смотри, а то я найду, чем перекусить… Нет, пожалуй, завтра надо встать раньше на целый час!…