— Мне очень жаль, милая, — прошептала она, не зная, какие слова подобрать, чтобы успокоить несчастную девушку. — Но быть может, что все обошлось. Тебе не стоит верить в плохое заранее. Вот выберемся отсюда и все проверим. Возможно, ты зря переживаешь сейчас.
Джинни всхлипнула, села ровно и вытерла щеки, стараясь казаться бодрее — не получилось.
— Я все время твержу себе это, но здесь творятся такие странные и страшные вещи, что думать о хорошем просто не получается.
— Я понимаю, — с сочувствием покачала головой Гермиона и провела теплыми пальцами по щеке девушки, — но нам нельзя унывать. Все обойдется, вот увидишь.
Гермионе нужно было отдохнуть, и Джинни оставила ее, сказав, что пойдет поменять воду. Зайдя в туалет, она прикрыла пожелтевшую от времени, старую и раздутую дверь и вылила воду в раковину, глядя как та исчезает в сливе. Выкрутив кран холодной воды, девушка набрала воду в ладони и опустила в них лицо, стараясь смыть с себя не только пот и засохшую кровь, но и свои темные переживания по поводу ребенка и этого проклятого места. Закончив, она выпрямилась, посмотрев на себя в зеркало. Все ее лицо покрывали ссадины, оставшиеся после падения, однако это ни в какое сравнение не могло идти с тем, как выглядела сейчас Гермиона. Джинни было ее жаль, ей было жаль всех их, попавших сюда по велению злой воли, но, к сожалению, она не могла взмахнуть волшебной палочкой и все исправить, а жаль.
Задержавшись взглядом на глубоком порезе, рассекавшем скулу, Джинни вдруг увидела боковым зрением в зеркале белое пятно. Она почувствовала это еще до того, как сфокусировала на нем взгляд. Зрачки ее дрогнули и устремились влево, пятно быстро приобретало четкость и становилось различаемым. Доля секунды и девушка увидела в отражении его — мертвенно-бледное лицо твари, раззявившей ротовую щель и облизывающей толстым языком круглые глаза. Лицо висело в воздухе под потолком и пялилось на нее, затем в сторону Джинни потянулась рука. Вскрикнув от неожиданности, девушка вылетела из туалета и помчалась вниз, крича имя Гарри и Рона.
Те в это время спорили между собой о том, стоит ли уйти из дома прямо сейчас или остаться в нем до утра, чтобы переждать затянувшийся ливень.
— Оно не вылезет оттуда, Рон, — утверждал Гарри, сложив руки на груди и глядя на взъерошенного друга.
— Гарри, вот ты вроде и со змеями на их языке общаться умеешь, а все равно тупой как пробка. Ты разве не знаешь, что они очень хорошо лазают по стенам? Тем более это колодец — да он по каменной кладке вмиг наверх заберется!
— Но это не змея. У него тело человеческое.
— Хватит спорить! — крикнула Джинни, вбегая и испугано глядя на них. — Я его только что видела.
— Где? — изумился Рон, подбегая к сестре, но та не успела ответить, как из комнаты наверху раздался грохот, а сразу за ним крик Гермионы.
Все трое молнией рванули по лестнице на второй этаж, и первым в спальню вбежал Рон. Перепуганная насмерть Гермиона цеплялась пальцами за напольные доски, а тварь, свесившись с потолка через люк, тянула ее за больную ногу к себе.
— Ах, ты паскуда! — взревел Рон, схватил первый попавшийся под руку предмет, коим оказался стул, и со всего размаха ударил им нечто по голове.
Взревев от боли, оно отпустило его невесту, но в следующий миг обхватило голову Рона и крутануло ее, свернув парню шею. Тело Рона не успело упасть на пол, как длинные руки подхватили его за руки и утянули наверх. Существо исчезло вместе с ним, и оставшиеся в комнате слышали, как оно скользит по доскам на чердаке, а те скрипят под его тяжестью.
Паузу, полную тишины, разбил в дребезги истошный вопль Гермионы. Девушка видела, как неестественно свернулась набок голова ее парня, как собралась в гармошку кожа на его шее, как удивленно посмотрели на нее его глаза. Рон действовал быстро и на инстинкте, он должен был сделать что-нибудь с этой тварью, дать ей отпор, нейтрализовать, и он попробовал. Но она вовсе не шутила с ними, нет, она не в игрушки пришла поиграть. Она желала убить их, и она положила этому начало, продемонстрировав на наглядном примере свои намеренья. Черт возьми! Рон пару секунд назад был жив, разговаривал, ворчал, жаловался на их положение и грозу за окном, а теперь его нет. Все случилось так быстро. Одно единственное мгновенное движение и все. Никакие уроки в Хоге, никакие защитные заклинания — ничего не помогло ему справиться с молниеносной атакой темного, голодного до их смерти существа.
Никто из оставшихся в комнате ребят не мог поверить в случившееся. Этого просто не могло быть. Гермиона рыдала, обхватив голову руками. Она так яростно стянула пальцами длинные спутанные волосы, что еще немного, и могла выдрать клочья, не заметив этого. Голос ее изменился, она не кричала, она хрипела на одной ноте. Каждый раз, когда воздух покидал ее легкие, изливаясь в дикий звук отчаянья, она не могла сделать новый вдох. Раскачиваясь из стороны в сторону, девушка переживала сильнейший шок, и ее тело отказывалось фиксировать нехватку кислорода. Ее мозг отказывался верить в произошедшее, и в то же время у нее не было альтернативы, ведь она своими глазами видела смерть любимого человека.
Джинни застыла в ужасе, и Гарри подскочил к ней, чтобы обнять, и заодно не дать подобраться близко к чердачному люку. Ощутив руки парня вокруг себя, она вдруг осела, потеряв возможность стоять самостоятельно. Гарри поддержал ее и прижал к себе крепче, позволив уткнуться в свою грудь и разразиться рыданиями по брату. Перехватив Джинни одной рукой, второй он полез в карман и вытащил волшебную палочку, в который раз за этот день проверяя, не начала ли та работать. Безуспешно. Это место выполняло их желания, но действовало выборочно — они могли полакомиться сладостями пряничного домика, но не могли из него выбраться.
— Нужно уходить, — скомандовал парень, понимая, что просто так сидеть здесь и рыдать нет никакого смысла. — Джинни, — позвал он, и девушка подняла на него заплаканные глаза, а Гарри увидел в них отголосок решимости.
— Мы должны пойти на чердак и убить его!
Гарри вздохнул, кинул взгляд на раскачивающуюся Гермиону и помотал головой.
— Нет, это слишком опасно. Мы уходим прямо сейчас.
Но Джинни не хотела его слушать, она хотела найти тело брата и позаботиться о нем, а еще выследить сущность, убившую его, и уничтожить. Рыжая дернулась, чтобы пойти прочь и найти в коридоре лестницу, ведущую на чердак, но Гарри перехватил ее руку и остановил. Он посмотрел ей в глаза, стараясь придать своему голосу сочувствие и одновременно с тем твердость.
— Джинни, послушай, Рон… — он никогда не думал, что ему хоть раз придется сказать это, — мертв, а Гермионе нужна помощь. У нее сломана нога, магия нам не подвластна. Нам надо уходить отсюда сейчас же, иначе оно явится снова.
Слушая его, Джинни пыталась сдержаться, но в итоге не смогла: губы ее растянулись в горькой гримасе, и она вновь зарыдала, прижавшись к Поттеру.
— Хорошо, — жалобно ответила она, понимая, что истина в словах Гарри обезоружила ее, отняв решимость мстить.
— Хорошо, — повторил парень, целуя ее в лоб в знак поощрения, — Я помогу Гермионе, а ты найди внизу что-нибудь из одежды, что поможет укрыться от дождя.
Джинни вышла исполнять его просьбу, и Гарри напряженно прислушался к ее удаляющимся шагам, инстинктивно проверяя, не послышится ли имитации девичьего голоса поблизости или шороха ползущего по полу хвоста. Ничего. Отпустив мысленно Джинни, он переключился на Гермиону, которой тоже требовалась поддержка. Подойдя к ней, Гарри обнял подругу за плечи, стараясь полностью закрыть ее от окружающего мира. Он хотел, чтобы она почувствовала его защиту и готовность быть рядом, но та сейчас вряд ли могла ощутить себя в безопасности — ее привычный мир рухнул, все мечты о счастливом семейном будущем с рыжим парнем растворились в потоке слез и мыслях о потере. Как бы Гарри не пытался привлечь ее к себе, та оставалась сжатым в комок пучком нервов.
