Старшего сына Николая родители с малолетства готовили к будущей роли императора. Под постоянным контролем Марии Фёдоровны он вырос аккуратным, даже педантичным человеком, редко позволявшим себе расслабиться и отложить исполнение «того, что надо». И взрослого сына мать не оставляла без внимания. Когда великий князь Николай уже служил офицером в лейб-гвардии Преображенском полку, то и тогда наставления матери не прекратились. «Никогда не забывай, — писала она в письме сыну, — что все глаза обращены на тебя, ожидая, каковы будут твои первые самостоятельные шаги в жизни. Всегда будь воспитанным и вежливым с каждым, так, чтобы у тебя были хорошие отношения со всеми товарищами без исключения, и в то же время без налёта фамильярности иль интимности, и никогда не слушай сплетников».
Супруг великой княгини Марии Фёдоровны, урождённой принцессы Датской, вступил на престол в марте 1881 года после трагической смерти своего отца, императора Александра II. К этому времени прошло уже четырнадцать лет, как дочь короля Христиана IX пересекла границу России, в которой она нашла свой второй дом. Отныне она государыня земли Российской, императрица.
Александр III стал истинным главой императорской семьи; он держал всех великих князей и великих княгинь в соответствующем положении; его не только уважали, но и боялись.
Большую часть времени царская семья проводила в Гатчине, в наиболее отдалённой от столицы резиденции. И хотя Гатчинский дворец был самым большим в окрестностях Петербурга и в нём насчитывалось несколько сот комнат, семья разместилась не в роскошных апартаментах, занимаемых когда-то императором Павлом, прадедом Александра III, а в бывших помещениях для гостей и прислуги на низком антресольном этаже. Мария Фёдоровна с мужем, сыновья и две дочери жили в небольших уютных комнатах с низкими потолками. «Саша любит свои маленькие миниатюрные комнаты, в которых он кажется великаном», — говорила обычно императрица. Зато окна личных помещений царской семьи выходили в большой красивый парк. Для детей там было раздолье: игры на свежем воздухе, визиты многочисленных сверстников — родственников большой романовской семьи.
В Гатчине семья царя жила очень уединённо. Только по воскресеньям устраивались большие обеды, на которые приглашались члены императорской фамилии и близкие к государю люди. Крестины, бракосочетания, похороны, другие важные события являлись поводом для того, чтобы собрать всех Романовых вместе. Муж Марии Фёдоровны был гостеприимным хозяином.
Иногда собиралось небольшое общество для исполнения камерной музыки, нередко сам Александр Александрович играл на фаготе, а Мария Фёдоровна ему аккомпанировала. Порой устраивались любительские спектакли или приглашались артисты.
В Москве с 10 по 17 мая 1883 года состоялись коронационные празднования. Они открылись торжественным въездом царской семьи в древнюю русскую столицу. Великий князь Александр Михайлович в своей книге воспоминаний так описывает это событие:
«Впереди кортежа, направлявшегося к Кремлю, ехал верхом на коне царь. Длинный поезд золотых карет следовал за кавалькадой. В первом экипаже сидела императрица Мария Фёдоровна с восьмилетней великой княжной Ксенией и королевой Греческой Ольгой...
В Кремль въехали через Спасские ворота и подъехали к Архангельскому собору. Официальная программа дня закончилась молебствием, отслуженным митрополитом Московским при участии хора Придворно-певческой капеллы. Вторая половина дня 12 мая и весь следующий день были заняты обменом визитами между членами Императорской фамилии и иностранными высочайшими особами, а также различными развлечениями, данными в их честь.
15 мая началось салютом в 101 выстрел со стен Кремля. Мы все собрались в зале Большого дворца... Государь и государыня, появились, когда часы пробили девять. Привыкнув к скромной жизни гатчинского двора, Александр III был явно недоволен окружавшей его пышностью. «Я знаю, — говорило выражение его лица, — что мне через это надо пройти, но чем скорее всё это будет окончено, тем для меня будет приятнее». Императрица, по-видимому, наоборот, наслаждалась. Ей было приятно видеть своих родных. Она любила торжественные церемонии... Залитая драгоценностями, как некое восточное божество, она двигалась вперёд маленькими шагами, и четыре камер-пажа несли её длинный, вышитый золотом и отороченный горностаем шлейф. После традиционного целования руки, в котором приняли участие все присутствовавшие... Государь подал руку Императрице, и шествие двинулось к выходу через залы, наполненные придворными, дипломатами, министрами и военными...
Следуя церемониалу, Императорская чета вышла на Красное крыльцо и, по старинному обычаю, трижды земно поклонилась многотысячной толпе, стоявшей в Кремле... Затем шествие двинулось на специально сооружённый деревянный помост, покрытый красным сукном, который вёл в Успенский собор... Три митрополита и сонм архиепископов и епископов встретили Их Величества при входе в собор и проводили к тронам, сооружённым посредине храма... Когда наконец наступил долгожданный момент, митрополит взял с красной бархатной подушки Императорскую корону и передал её в руки Царя. Александр III возложил собственноручно корону на свою голову и затем, взяв вторую корону, Императрицы, повернулся к коленопреклонённой Государыне и надел ей на голову корону. Этим обрядом символизировалась разница между правами Императора, данными ему свыше, и прерогативами Императрицы, полученными ею от Императора».
Коронация закончилась принятием императорской четой Святого причастия. При возвращении шествия во дворец вновь звонили колокола и гремел пушечный салют. В самой древней части дворца, так называемой Грановитой палате, состоялся праздничный обед.
В Петербурге своей резиденцией императорская чета сделала Аничков дворец. Императрица любила город и каждую зиму упрашивала супруга переехать в столицу. Из любви к своей маленькой Минни он соглашался на её просьбу, но жить в Зимнем дворце отказывался, находя его неприветливым и слишком роскошным. Однако все важные приёмы и балы происходили именно там.
Первый бал в Зимнем дворце их императорские величества давали по традиции осенью. В его великолепных просторных галереях и залах, украшенных колоннами из мрамора, яшмы и малахита, с золотыми потолками и большими хрустальными люстрами, собиралось до трёх тысяч человек: придворные в чёрных с золотым шитьём мундирах; военные, увешанные орденами, молодые офицеры в парадной форме и светские дамы, усыпанные драгоценностями. Как только появлялась царская чета, оркестр начинал играть полонез. Затем один танец сменял другой, пока не начинался ужин. И только за полночь, когда император с императрицей удалялись в Аничков дворец, гости начинали расходиться.
По нескольку раз в сезон балы проходили в Аничковом дворце. Но они носили несколько семейный характер. Мария Фёдоровна в отличие от своего мужа очень любила танцевать и была неутомима в них. Вальсы, мазурки, котильоны с разнообразными фигурами чередовались без перерыва. Император, радушно приняв гостей, обычно удалялся в свой кабинет и возвращался лишь ко времени ужина. Когда Мария Фёдоровна всё ещё не хотела заканчивать, Александр III использовал своё, придуманное им средство. Музыкантам было приказано постепенно поодиночке удаляться, оркестр слабел, пока наконец не слышался звук лишь одного инструмента. Все оглядывались в недоумении, бал прекращался сам собой.
Петербург с его стотридцатитысячным населением был в то время центром русской жизни. В театрах ставились оперы и балеты русских композиторов, оркестры исполняли музыку Глинки и Чайковского. В театр императорская чета ездила часто, следила за всеми новинками. Особенно нравились супругам русские спектакли.
Да и в Аничковом дворце регулярно устраивались концерты. Ещё будучи цесаревичем, супруг Марии Фёдоровны в 1872 году основал Общество любителей духовой музыки и сам лично участвовал в этом музыкальном кружке. Александр играл на кларнете. Мария, которая всегда при этом присутствовала, высказывала порой свои замечания. У неё была поразительная музыкальная память. Иногда она играла с мужем на фортепьяно в четыре руки.
