Пришлось пытаться поспевать за ним. Но босс был не отягощён бременем живота, так что шёл очень быстро. Он удалялся горделивой походкой хищника.

Я перевела дух, остановившись у небольшого фонтана в парке. Монетка жгла мне пальцы. Я подставила их под прохладную струю воды и отёрла горевшее лицо.

– Догоняйте, Анель! Рабочая неделя моей беременной секретарши ещё не закончилась! – раздался голос босса далеко впереди.

«Да чтоб ты на себе испытал, каково это – быть беременной!» – в сердцах подумала я.

И только секунду спустя поняла, что цыганская монетка выскользнула из пальцев в фонтан…

Я всегда любила спать на животе.

Когда животик начал расти, спать на нём стало неудобно. Подушка для беременных мне только мешала, я не могла уснуть, лёжа на ней. Так что приходилось во сне перекатываться то с бока на бок, то на спину.

Но сегодня впервые за несколько месяцев я спала на животе и блаженствовала…

Какой кайф!

Я уже почти проснулась, лениво подумав: наверняка мне просто снится, что я сплю на животе. Но какой же, чёрт побери, приятный сон!..

Я потянулась всем телом, чувствуя необыкновенную лёгкость. Рано обрадовалась. Дискомфорт всё-таки был. Создавалось впечатление, что я спала на чём-то твёрдом. Наверное, я просто уснула с пультом от телевизора. И именно он сейчас лежит подо мной, причиняя неудобства.

Я села на кровати и потянулась. Осмотрела комнату одним глазом, второй ещё никак не хотел открываться. Босса в комнате не было. Наверняка он уже охраняет ванную комнату. Интересно, ему полегчало? Может, дать ему таблеточку?

Я-то вооружена на все случаи жизни, а он, бедолага, мучается. Конечно, он за дело мучается, но всё равно жаль мужика. Отощает ещё больше, а и без тогосухой и жилистый, поджарый, как гончая.

Так… Что-то не то. Почему я сплю на кровати у окна? Я засыпала на той кровати, что стояла ближе к двери… Неужели я стала лунатиком и начала ходить во сне?.. Вот только этого мне не хватало!..

Беременность и без того преподнесла мне очень много сюрпризов, о существовании которых я и не подозревала раньше. Становиться лунатиком на последних месяцах беременности мне очень не хотелось. Извинюсь перед начальником, что оккупировала его кровать – и дело с концом. Всё равно мы скоро перестанем с ним видеться. И позориться мне будет не перед кем.

Так… А что это на мне надето? Серые хлопковые брюки… Мало того, что я начала ходить во сне, так я ещё каким-то образом умудрилась натянуть мужские пижамные штаны!

Вот позорна мою беременную голову!.. Я не только хожу во сне, но ещё и обворовываю чемоданы босса.Лунатик-клептоман. Прекрасно, просто прекрасно!..

На этом сюрпризы не закончились.Я тупо уставилась на свои ступни.

«Фу…»

Я, конечно, понимаю, что иногда ноги отекают, но чтобы они вот так успели растоптаться до размеров ног хоббита!.. С длинными пальцами, без признаков педикюра. Только не говорите мне, что я ещё и лак с ногтей ног сгрызаю ночами.

«Нет. Это не мои ступни».

Я пошевелила пальцами ног. Или всё-таки мои?.. Странная каменная резь внизу живота усилилась. Я перевела взгляд туда, где всё звенело от напряжения, и присвистнула. Брюки картинно оттопыривались в паху.

И самое главное… У меня не было моего беременного животика!

– Вот это да!.. – потрясённо выдохнула я, ощупывая себя.

Моему изумлённому вздоху вторил отборный мат, доносящийся из ванной комнаты. Самым приличным словом было слово, начинающееся на «п» и заканчивающееся на «ц». И это явно была не белая арктическая лисица…

Я вскочила – чёрт, забыла, когда последний раз подскакивала вот так, как резиновый мячик —и понеслась в ванную комнату. Распахнула дверь, уставившись на… себя.

– Блин!.. Что за на хрен!.. – материлась я, щупая свою грудь.

Я протёрла глаза: как я могла видеть себя, не стоя перед зеркалом?.. И тем более, видеть, как это не моё отражение делает жесты, не принадлежащие мне.

Потом я обратила внимание на своируки. Мужские. С длинными пальцами и золотой печаткой на указательном пальце левой руки. Такой перстень с чёрным камнем носил мой босс!..

И тут до меня дошло. Догадка обожгла сознание.

Я ещё раз ощупала себя: ни груди третьего размера, стремящегося к четвёртому, ни моего беременного животика, ни даже, блин, длинных волос!

Вместо этого я стала плоской, как доска, очень твёрдая и жилистая доска. Доска со стояком в штанах.

Я оттянула пижамные штаны с трусами и охренела. Из трусов мне приветственно махнула головка мужского прибора.

– Блин!.. Что за на хрен!.. – а вот это уже произнесла я сама, но почему-то мужским голосом.

Позор-то какой! Никогда не материлась так грубо, а тут меня словно прорвало.

– А ну, отойди! – я двинула плечом… даже не знаю, как сказать, кого я двинула: себя или босса. Скажем так, босса в своём теле.

– Сама отойди! – услышала в ответ.

Мы синхронно шагнули к зеркалу и застыли.

Я была боссом, а босс был мной.

Я всё ещё не могла поверить. Я щупала пальцами лицо с колкой щетиной и впалыми щеками. Немного волнистые светлые волосы босса были растрёпаны.

Я автоматически пригладила их пальцами, понимая, что жест – инстинктивный. Мужское тело само его машинально выполнило.

Я пощупала себя ещё раз, остановив пальцы на груди. Вернее, на её отсутствии…

– Да, теперь твоя грудь висит на мне! – зло рявкнул босс женским голосом.

– Не висит, Филипп Борисович. Висит это то, что у вас между ног болтается.

– Болтается? Уверена, Анель? Пощупай, как следует, – съязвил босс. – Болтается верёвочка в голове, которая уши соединяет!.. Блядь!..

Теперь босс начал ощупывать себя.

– Блядь!..

– Самивы!.. И не лапайте моё тело! – я перехватила запястье босса и сжала его.

Начальник взвыл, капризно сморщив носик.

– Больно-о-о!.. Садистка!.. Отцепись!.. В моём теле сил больше, чем в твоём.

Босс растёр запястье, ещё раз взглянув на себя в зеркало.

– Да быть такого не может!.. Сколько я вчера пил, Анель? – требовательно спросил начальник.

– Вы вчера не пили!.. Вас после позавчерашнего носило к унитазу, как на реактивной ракете. Так что вы вчера ничего не пили из спиртного, а воду и соки употребляли непосредственно из только что распечатанных бутылок, – отчиталась я по привычке.

Ну, а что? Босс же спросил? Спросил! Значит, надо ответить.

– Я тем более не пила! – добавила я. – Потому что мне нельзя. Я беременна.

– Теперь уже нет! – саркастично ответил начальник и вдруг замер, испуганно округлив глаза.

Женское лицо побледнело. Босс опёрся рукой на стену, перевёл взгляд на живот, а потом жалобно посмотрел на меня.

– А… А это что… такое?

До меня дошло практически мгновенно. Наверное, это мой малыш активно пинается. По утрам он всегда особенно бодр и весел, словно делает разминку.

Мне стало ужасно грустно. Я мгновенно опустилась на колени, прижавшись к беременному животу щекой и положив на него свои пальцы. Мне захотелось плакать. У меня перехватило горло, но ни одной слезинки не выкатилось из глаз.

– Мамочка рядом… – произнесла я мужским севшим голосом.

В ответ мой сын толкнулся ножкой.

– Тише-тише… Скоро мамочка будет с тобой…

Малыш, кажется, толкнулся ещё сильнее.Босс скривился, жалобно охнув.

– Прекратите немедленно!.. Этот… этот мне всю печень отобьёт!..

Миссия невыполнима: Сойти с ума и вернуться!

Потому что я, похоже, тронулся умом. Не мог же я оказаться в теле своей беременной секретарши!.. Или мог. Судя по тому растерянному виду, с которым Анель ощупывала моё, блядь, мужское тело!..

И главное, я не пил и не курил накануне, чтобы списать происходящее на бред опьянённого сознания. Остаётся только одно: я точно спятил.

Мало того, что мысли мечутся, как тараканы, которых травят дихлофосом, так ещё и внутри что-то колышется, дёргается. Живот дёргается, а меня распирает во все стороны. То влево, то вправо, то дёрнуло вверх и странно бултыхнулось.