– Моя госпожа, господин военный советник хотел бы увидеть вас, – произнёс евнух-слуга, стоя у дверей комнаты.

– Скажите ему, что я скоро приду, – холодно и спокойно ответила девочка за дверями.

Евнух ушёл, и когда звуки его туфлей совсем стихли, девочка вскочила и побежала по комнате, судорожно вспоминая основные правила разговора с мужчиной. Неожиданно она открыла шкаф с воодушевлением, тяжело вздохнула и села на пол с разочарованием.

– Госпожа, что вы приуныли? – спросила служанка.

– Мне нечего надеть.

– Как нечего? Смотрите – весь шкаф забит одеждой.

– Я во всем этом уже представала перед господином. Нужно что-то другое, а то он подумает, что я не имею достатка, и отменит свадьбу.

– Вы думаете, он с вами ради денег?

– Ну может ещё ради почестей. Будь на его месте, разве ты бы не хотела жениться на дочери покойного императора?

– Почёт почётом, но смотрит он на вас по-особенному.

– Ты сама видела?

– Конечно. В отличие от вашей матери я от вас с самого вашего рождения не отхожу, а потому все вижу.

– Ты меня успокоила.

– Ну тогда давайте я вас накрашу, и вы пойдёте.

Девочка быстро встала, чтобы не помять платье, и посмотрела в зеркало. Она покрутилась и села к косметике. Пока госпожа красила своё детское личико, служанка надевала на неё украшения. Яркая, как звёздочка, девочка чуть ли не выбежала из дворца на улицу, где на мостике стоял мужчина в чёрных доспехах. Она широко улыбнулась, побежала к нему и, попытавшись замедлить шаг у мостика, оступилась о подол платья. Девочка начала падать, но мужчина поймал ее и поставил на ноги.

– Вам стоит быть аккуратнее, – сказал мужчина с улыбкой.

– Подол надо укоротить, не более.

– Сегодня вишня последний день в цвету. Может насладимся ею в садах вместе?

– Я с удовольствием.

– Ну вот как можно думать, что он с ней ради выгоды? – перешептывались служанки. – Посмотрите, какой у него взгляд! Ну мала для него, не страшно. Видно же, как он ее любит!

А вишня правда цвела последний день. Ее листья все сыпались и сыпались, будто не кончались. Ветер был на радость южным, тёплым, а небо – чистым и ясным. Такой пейзаж заставил бы молчать, наслаждаясь им, но жених и невеста болтали без умолку. Они говорили так много, будто были старыми друзьями и не виделись много лет.

– Госпожа, – евнух, пришедший откуда-то, поклонился и замер, – у ворот стоит девушка и просит вас принять ее.

– Она не принимает прошения, обращённые к ее высочеству Даги или императору, – ответил за девочку ее жених.

– Она сказала, что знает, а потому дала вот это, – слуга протянул кусок коры, на котором был выцарапан лотос в огне.

– Что это значит? Это угроза? – спросил сам себя мужчина, схватившись за рукоять меча.

– Это не угроза. Это долгожданная весточка, – сказала девочка с воодушевлением и побежала к воротам, откуда пришёл слуга.

Ее серьги звенели, а платье так и хотело попасть под ноги. Но девочка бежала, что есть силы, отчего слуги за ней еле поспевали. Вот уже показались ворота, у которых стояла девушка в грязной мужской одежде, которой уже было много лет. Ее волнистые волосы слиплись и провисли от своей жировой тяжести. На ее пыльном лице была не менее пыльная и грязная повязка, закрывающая все ниже глаз.

– Чон Дунг! – закричала девочка, плюхнувшись в грязные объятья девушки, отчего у всех слуг замерло сердце. – Ты все-таки выжила! Я так рада тебя видеть!

– Я вас тоже, госпожа Мяошири.

– Кто это? – строго и грозно спросил жених.

– Это моя спасительница. Вы помните, господин Маджияртай, два года назад я была в плену. Именно Чон Дунг спасла меня.

– И что вы намерены с ней делать?

– Сделать ее своим советником, – слуги ахнули. – Может, она выглядит непрезентабельно, но вы и рядом с ней не стоите в знаниях.

Мяошири выделила Чон Дунг комнату, слуги набрали ей ванную и нашли новую одежду. Скромная мужская синяя атласная одежда и дорогие крепкие сапоги. На пояс девушка повестила меч, на лицо повязала отстиранную ткань и пришла к своей госпоже.

Только Чон Дунг поклонилась, воздавая благодарность Мяошири, в комнату ввалилась высокая разрумяненная девушка в украшениях и ярком наряде. Она окинула пренебрежительным взглядом советника, фыркнула и сказала тонким противным голосом:

– Привела во дворец шавку? Не стыдно? Будешь женой такого уважаемого человека, а приглашаешь в свой дом невесть кого?

– Все думаешь, что лучше бы с этим справилась?

– Конечно. Ты в любой момент можешь его опозорить, так что я жду с нетерпением, когда Маджияртай откажется от свадьбы. Мало того, что ты совершенно нелепо себя ведёшь, так ещё и бесплодна.

– Как вы себе позволяете такое? – низким голосом сказала Чон Дунг, обращаясь к незнакомке.

– Как шавка посмела открыть рот? – девушка показала пальцем на советника с пренебрежением.

– Позвольте представиться, меня зовут Ки Чон Дунг. Я дочь знатного купца и невеста короля Чхунсука.

– Так ты ещё из Корё. Столько недостатков в одном человеке, – вздохнула она.

– Тогда и вы представьтесь, чтобы мне знать непорочного человека.

– Ляо-хатун, – девушка задрала подбородок. – Я дочь покойного императора Хайсана.

– Для меня великая честь познакомиться с вами, однако моя госпожа просит вас уйти.

Ляо-хатун фыркнула, резко развернулась и ушла, шурша атласными юбками. Мяошири тяжело вздохнула и плюхнулась на стул. Чон Дунг повелела принести чай и села напротив своей госпожи.

– Тебе не стоит так разговаривать с кем-либо, иначе будут неприятности.

– Я же сказала, что являюсь дочерью знатного купца. Я знаю, как с кем разговаривать. Ляо-хатун тоже должна знать свои обязанности.

– Моя сестра ненавидит меня, потому что она хочет быть женой Маджияртая вместо меня. Она его любит так же, как и я. Но брат Маджияртая, главнокомандующий Баян, выбрал меня, потому что я стратегически важна. Моя бабушка, Даги, имеет большое влияние на знать и чиновников, а я сама дочь вдовствующей императрицы.

– А она?

– Она дочь наложницы. Но ведёт себя так, будто сама императрица. А все потому, что Эль-Темур ей покровительствует.

– Эль-Темур – это ближайший советник вашего отца?

– Да. Он занимал высокую должность при моем отце. Сейчас он немного растерял своё влияние, но все равно его боятся все.

– Кто же он сейчас?

– Помощник руководителя Военного комитета. Его опора – это главнокомандующий Баян и Маджияртай.

– Познавательно. А что со свадьбой?

– Договор о свадьбе был заключён четыре года назад. Надо лишь подождать, когда я стану женщиной.

– Вам семнадцать лет, я права?

– Да, – подавлено ответила девочка. – Во всех своих унижениях Ляо-хатун права. Я нелепо веду себя, будто не родилась во дворце. Я не умею красиво петь, танцевать, вышивать или играть на музыкальных инструментах. И ко всем недостаткам прибавляется мой недуг.

– Но несмотря на все это, Маджияртай не отменил свадьбу, хотя он наверняка все понимает. Он наверняка ждёт, когда вы попросите скорейшей церемонии. Но с вашей стороны это будет выглядеть как подстава.

– Подстава? – удивилась девочка, не зная смысла просторечного слова.

– Ловушка. Засада.

– Тогда стоит ждать его предложения?

– Я думаю, он ошеломлён моим появлением и обеспокоен, как бы я не изменила ваше мнение о нем. Он не заставит себя ждать.

– Госпожа, к вам пришёл господин военный советник, – объявил слуга за дверьми.

– Как я и говорила, – усмехнулась Чон Дунг.

– Пусть войдёт, – сказала Мяошири и встала, поправив платье.

Маджияртай зашел, прямо держа голову, кинул презрительный взгляд на Чон Дунг и поклонился Мяошири. Девочка улыбнулась и убрала волосы за ухо, показывая серьги. Он поставил на стол расписную коробочку и открыл ее. Внутри лежали разноцветные бриллианты. Мяошири ахнула от восторга.

– Вы так щедры, господин.