– На нее напали сааги, ваши враги.

– Здесь?! – Парень ошеломленно раскрыл глаза. – За ней охотятся наши враги, а вы сказали перетащить ее в мой дом!

– А ты бы дал ей умереть? – в лоб спросила Лундес.

– Да сааги – животные! Они быстро найдут и уничтожат всех.

Парень даже не договорил, он резко развернулся и поспешил домой. Лундес щелкнула пальцами, и ее ладони слегка засветились.

– Подожди, я с тобой, – нагнав его, сказала она, и они побежали вниз по лестнице.

Дом Хорстов оказался тем самым белым домом с цветами, за которым в переулке Лундес и оставила Керол. Странное совпадение. Лундес покачала головой:

– Ты хочешь сказать, что мы были возле вашего дома?

– Да, лежала бы она дальше, мы бы не стали тащить ее через весь город, – мрачно сказал Марло.

– А если бы она умерла, если бы от тебя зависела ее жизнь, ты бы тоже ничего не стал делать?

Они медленно приближались к дому Марло.

– Я бы взвесил все за и против. Не думайте, что я жестокий, но если с моим дядей что‑то случится из‑за вас, то не ждите от меня…

– Тс‑с‑с, мы почти у дома. – Лундес выпрямилась, ее глаза засверкали, и Марло нервно сглотнул.

– Что делать? Так тихо.

Лундес вгляделась в дом. Действительно тихо. Да и на улице было тихо. Жители как‑то быстро захотели спать. Лундес понятия не имела, сколько времени, хоть подозревала, что так и до рассвета проплутать недолго. Покосившись на паренька, она протянула:

– Спокойней.

– Спокойней? А если там сааги?

– А с чего ты решил, что они там? Или твой дядя в нормальное время спокойно дома не может сидеть, буянит с утра до вечера…

– Перестань, – нервно буркнул парнишка. Он чувствовал себя дураком. – Но ведь сааги…

– Видел их, сражался с ними? – спросила Лундес.

Марло отрицательно покачал головой.

– А я сражалась недавно. И лучше знаю, что делать. Идем в дом, думаю, там никого нет.

– А если…

– Поверь мне, я бы почувствовала. Ну же, идем в дом. Хочешь, сначала я, затем ты?

Марло было стыдно признаться, что он хотел этого. Ведь на самом деле мальчишка держал меч в руках только два раза за свою жизнь и так ни разу им всерьез и не воспользовался. Барли был прав, когда пытался вразумить его не сражаться с эльфом на берегу. Эльф умел сражаться, Марло – нет. Все, что Марло говорил остроухому воришке, было показухой. Пустыми словами. Поэтому когда поединок сорвался, Марло в душе был рад. Он вроде и не струсил, но и не сражался. Все так хорошо вышло тогда, а теперь все стало намного серьезней. Если враги напали на дом, то это конец. Марло был бледен и жутко напуган. У него была настоящая паника. Он много слышал о саагах и боялся встретиться с ними, потому что знал, что против них не выстоит и минуты. Но как же стыдно ему было сказать об этом женщине, едва знакомой женщине. Сказать, что он, мужчина, не умеет сражаться. Она‑то волшебница, и наверняка сильная. Поэтому, чтобы произнести следующие слова, Марло пришлось задушить свою гордость:

– Я не умею сражаться.

Он покраснел. К счастью, было темно.

Лундес слегка улыбнулась, затем положила руку ему на плечо и сказала:

– Ну, это ничего. Не всем же быть воинами. Должен же быть в мире хоть кто‑то, кто ведет мирную жизнь. Постой здесь и, что бы ни случилось, не приближайся, пока я не дам тебе сигнал, договорились?

– Да, волшебница, – охотно согласился Марло.

Она спокойно направилась в сторону крыльца. Марло прищурился, пытаясь разглядеть дом. Он увидел, как она вошла в калитку и двинулась в сторону парадного входа. Идти пришлось недолго, сложно было назвать то небольшое пространство между забором и домом садом. Грязная тропа закончилась, и Лундес, обернувшись на мгновение на парня, поднесла руку к двери и тихонько постучала. Марло прикусил нижнюю губу и невольно сжал кулаки. Прошло всего несколько секунд, прежде чем дверь открылась. Марло вздрогнул и тут же даже издалека узнал в появившейся на пороге низкой фигурке своего дядю. Гном же смерил Лундес оценивающим взглядом и спросил:

– Где Марло?

Лундес лишь указала рукой назад. Гном глянул на подбежавшего парня:

– Чего ты там забыл?

– Все в порядке, дядя? – вопросом на вопрос ответил Марло, как только вбежал на крыльцо.

– Проходите. Наша гостья бредит, – только и сказал он недовольно. Лундес переступила через порог и тут же ощутила запах печеного.

В домике было темновато, лишь тускло поблескивали огни немногочисленных свечек. Гном провел эльфийку в спальную комнату, где на узкой кровати неподвижно лежала бледная Керол. Даже когда все трое вошли в комнату, она не открыла глаз.

– Она вообще жива, а? – напряженно протянул парень.

Гном мрачно глянул на него, затем толкнул в бок:

– Иди лучше на стол накрой, накормим нашу гостью пирогами…

– Которую? – попытался пошутить парень. Было видно, что он скорее сам с себя пытается снять напряжение.

– Ту, что стоит. Ну, давай, быстрее!

Гном вновь подтолкнул его, и парень скрылся за дверью.

Барли пододвинул кресло, а сам тяжело опустился на низкий табурет:

– Присаживайтесь.

Лундес села в кресло, а затем кивнула в сторону Керол:

– Она приходила в себя?

– Бредила. Практически до вашего появления. Говорила один и тот же адрес. Марло и направился туда, где, должно быть, и застал вас. И чего это вы так неуверенно к дому подходили, словно в логово воров пробирались?

Лундес устало вздохнула. Она не хотела новых разбирательств, но гном имел право знать правду, и принцесса ее огласила:

– Эта женщина подверглась нападению саагов…

– Великие силы! – Гном взвился с табурета, да так резко, что тот с грохотом перевернулся.

– Дядя, все нормально? – послышался вопрос Марло с кухни. Он услышал грохот упавшего табурета.

– Нормально! – буркнул гном и тут же твердо посмотрел на Керол: – Не уверен, что нормально. Я столько лет пытался попасть в город именно для того, чтобы не бояться саагов, но я и подумать не мог, что притащу в дом кого‑то, кто перешел дорогу нашим врагам!

– Если вы называете их врагами, значит, вы все перешли им дорогу, разве нет? – И не дав ему что‑либо еще сказать, Лундес продолжила: – Судя по всему, эта женщина выполняла приказ кого‑то из высших чинов, может, даже приказ самих советников…

Барли перевел удивленный взгляд с Керол на Лундес, а эльфийка все говорила:

– Это ваш шанс и мой шанс, наш общий шанс попасть в город, вы ведь хотите этого и были готовы дать магам даже мысли свои прочитать, только бы вас пустили за стену.

– Но сааги, будь я проклят. Мы можем не дожить до того момента, как она будет способна помочь нам.

– Мы доживем, – уверенно возразила Лундес. – Я даю слово. Я маг, не слабый маг. Я сражалась с самим Фавластасом, была в его городах. Моими врагами были эсмелеи. Вы верите, что я, пережив их, могу сделать так, что все мы переживем оборотней?

Гном напряженно смотрел на волшебницу. Он думал, как следовало поступить. Стоил ли риск того, чтобы попасть в город? Стоило ли верить женщине, с которой он познакомился совсем недавно? Он размышлял какое‑то время, а потом вздохнул и решил:

– Если враги знают, что она здесь, то даже если мы выкинем ее на улицу, они не станут оставлять нас в живых, так что пусть остается. Пойду проверю, чтобы парень там кухню не угробил. Ничего ведь делать не умеет, – с этими словами гном покинул комнату.

– Лучше вытащите на улицу. Если вы не собираетесь лечить меня, то долго я не протяну, – вдруг едва слышно произнесла Керол. Лундес медленно перевела на нее взгляд, затем пододвинула стул ближе к кровати, и глаза ее засветились. Керол продолжила: – Не трать на меня силы, сама еле живая. Не надо.

– Я не лекарь, я уже говорила, но я могу попробовать. Твоя рана такая…

– Серьезная. Да я знаю, вот и прошу не тратить силы просто так, пользы не будет.

– Да, серьезная. Поэтому они даже не пробуют тебя лечить. Моя магия пока что держит тебя.