— Хорошо, я отвезу тебя домой, — сказал он, направляя их к машине. Брайан открыл для него дверь, усадил внутрь, а потом обошёл машину, уже всё понимая. Что бы не произошло, это было плохо. Это совершенно точно. Когда они отъехали, он пробежался глазами по Юзуру, ища признаки травм. — Он навредил тебе? — спросил он аккуратно.

Юзуру заскулил, когда не смог вдохнуть. — Он не бил меня, если ты об этом, — сказал он, поднимая ноги на сиденье и обнимая их. В обычной ситуации Брайан бы отругал его за подобное, но он не бессердечный, чтобы хоть как-то нарушить комфорт Юзуру сейчас. — Было бы не так больно, если бы ударил, — проскулил младший.

Брайан вздохнул. — Ох, Юзуру, — он потянулся и похлопал его по колену. — Что случилось?

— Он… он бросил меня, — всхлипнул Юзу. — Но… но он не просто бросил меня, — добавил он злее. — Он сказал, что нужно поговорить, но когда мы приехали домой, и я захотел секса, он не остановил меня, он позволил мне заняться с ним сексом, а потом тут же выбрался из кровати и сказал «это была плохая идея, потому что я хотел поговорить, а не это», и когда я спросил почему, он сказал, что бросает меня, потому что, видимо, команда узнала обо мне и… и потом он такой, — Юзуру изобразил рукой говорящего Хавьера, что заставило Брайана улыбнуться сквозь всю ярость. — «Ох, это не навсегда, только на время. Мы расстанемся, а позже снова будем вместе, просто пока ‘пыль уляжется’ — или какие-то такие слова, — потом всё будет в порядке», и он сказал это всё, словно нет ничего особенного в том, чтобы бросить меня без предупреждения, после того, как он трахнул меня! — сказал Юзуру резко. Брайан сморщился от подобных слов из уст младшего и мыслей, что у его студентов есть секс, но сильнее его отвратило от того, каким низким поступком это было.

— Господи, что за мудак.

Юзуру всхлипнул и начал снова сильно плакать. — Он сказал это всё, пока я был голый, — рыдал он. — Я в постели, и… и мы только что закончили заниматься сексом, а он разбил моё сердце! — Юзуру прижался к окну, его маленькое тело ломали рыдания. — Я ненавижу его, — выдохнул он. — Как он мог сделать это, Брайан? Он любит меня, я знаю это, так почему он делает мне больно?

Орсер вздохнул. — Потому что в этом суть хоккеистов, Юзуру. — Он покачал головой. — Я никогда не встречался ни с одним, но дружил. Он был абсолютно в порядке относительно моей ориентации, не было никаких проблем. Потом его команда узнала, они стали называть его геем, и что же произошло? Неожиданно мой ‘друг’ стал одним из моих обидчиков, которые зовут меня педиком и относятся, как к дерьму. Я думаю, он правда заботился обо мне, но о репутации в команде он заботился больше. — Брайан грустно улыбнулся. — Наверно, он любит тебя, Юзуру. Он просто не может выстоять того, что вся команда плохо думает о нем. Эти хоккеисты, они как братство. Эти парни всё делают вместе. Они семья, они друзья, и они ставят команду превыше всего. Это токсичная мужественность в лучшем виде.

— Я просто не понимаю, — проскулил Юзуру. — Хави не такой, как они. Почему вдруг стал?

Брайан погладил его по спине в попытке успокоить. — Я не знаю, Юзуру. Мне очень, очень жаль.

Юзуру не сдержал болезненный всхлип. — Но я люблю его.

***

— Я, блять, ненавижу его, — шипел Хавьер, смотря через весь бар на Ивана и его стол мудаков.

— Что не так с тобой, Хавьер? — спросил Майло, убирая от него шот, пока тот совсем не напился. — Ты никогда так не пил, но каждую ночь за эти три недели, когда мы выбираемся в бар, ты напиваешься до бессозналовки.

— И не только здесь, — добавил Скотт. — Когда я забирал тебя перед тренировкой, потому что ты не мог сесть за руль, ты напился в одиннадцать утра в своём собственном доме.

Майло хлопнул его по спине. — Тренер может прекратить держать тебя на скамейке, если ты будешь приходить на тренировки без похмелья хотя бы пару раз в неделю.

— Да, мужик, я знаю, что ты ненавидишь сидеть в запасе, но прошло две недели. Нет причин пропивать всю жизнь теперь, — сказал Скотт.

Хавьер высокомерно усмехнулся. — Какого хуя именно ты говоришь это? Ты выбрал эту херню вместо родных детей, — кинул он, и тут же почувствовал себя плохо, не смотря на уровень алкоголя. — Прости, мужик. Ты не заслужил такого. — Он представил обиженные глаза Юзуру, когда тот осознал, что Хавьер бросает его, все ещё обнаженный в его постели. Хавьер почувствовал надвигающуюся волну слез. — Он не заслужил такого, — добавил он, голос сломался. Фернандес украл шот у Майло, и выпил, пока они не успели остановить его. Это не могло стереть красивые, идеальные, но наполненные болью глаза Юзуру, но помогало страдать немного меньше.

Но не в этот раз. Реально не сработало. Он опустил голову, закусывая губу, чтобы сдержать слёзы.

— Господи, давай уведём его отсюда.

Хавьер знал, что слёзы текли по лицу, когда Майло и Скотт схватили его под обе руки и практически вынесли из бара. Он не понимал, что происходит, пока они не запихали его на заднее сиденье внедорожника Скотта. — Что за хуйня творится с тобой, мужик?

Хавьер влажно засмеялся, ложась на спину. — Я играю в ёбанный хоккей! — сказал он громко. — Разве это не то, что я должен делать? Напиваться и находить любую девушку, которая хочет ебли с хоккеистом? — сказал он сбивчиво. — Я как Бретт! Ебу всё, что движется, и напиваюсь, пока не перестану чувствовать вину.

— Ты никого не ебёшь, Фернандес, и мы все это знаем, — перебил Майло. — Ты слишком занят частью с «напиваюсь».

Хавьер фыркнул. — Я определенно ебал кого-то. Потом бросил. Все ещё в постели и все дела, — засмеялся он снова. — Я, б-блять, изумительный человек, а, Майло?

— Черт, Хави. Так вот о чем всё это? — спросил Скотт, Хавьер продолжал смеяться, пока не осознал, что смех перерос в плач. — Мужик, эта херня даже не о вылете из основного состава?

— Я должен был, чтобы вернуться на лёд и удержаться в команде, — объяснил Хавьер, садясь, только что бы завалиться в другую сторону с недовольным стоном. — Шесть месяцев. Шесть месяцев всё прекрасно держалось в секрете. Ёбанный Иван, — ругнулся он.

— Так что произошло с «не могу заставить Сьюзи встречаться со мной»? — спросил Скотт.

Хавьер засмеялся сквозь слёзы. — Ты, блять, слышал его, Скотт. Ты не тупой. «Сьюзи точно звучит как Юзу» — передразнил он идиотский акцент Ивана.

— Да, я не тупой, но я думал, что сопротивляющаяся «Сьюзи» не ложь. Что насчёт той девушки в баре? — Спросил Скотт. — Ты изменял ему?

Хавьер усмехнулся. — Я собирался уйти с ней, а потом соврать, сказать, что слишком пьян, поцеловать на ночь и вернуться в отель. Я не смог сделать даже этого, — добавил он. — Я не смог даже поцеловать её, потому что знал, он будет страдать. Даже если это простой поцелуй, мы были в разлуке шесть недель, и это могло разбить его сердце, если бы я отдал эти поцелуи кому-то ещё, когда он не может их получить. — Он потёр лицо. — Ёбанный Иван.

Майло и Скотт обменялось взглядами, и первый покачал головой. — Так это было серьёзно, мм? — спросил он. — Фигурист был чем-то реальным?

Скотт тяжело вздохнул. — Хави, ты сказал, «Сьюзи» была больше, чем Мики, — вспомнил он, и Майло в ужасе посмотрел на них.

— Я собирался жениться на нем, — Хавьер проскулил, потирая грудную клетку и смотря в крышу машины. — Не сейчас, но когда-нибудь. Я был так уверен в нем. Я бы всё отдал ради его счастья, — он засмеялся. — Но только не ту единственную вещь, которую я рисковал потерять из-за ёбаного большого рта Ивана.

— Блять, Хавьер. Ты кинул его из-за места в основном составе? — Спросил Скотт, не веря.

— Запас это только начало, — возразил Хавьер. — Они бы выкинули меня, потому что ‘педик’ в команде. Я счастливчик, если не вылечу, как причина разрозненности. Я должен избавиться от проблемы до того, как меня выпнут из лиги. — Он потёр лоб. — Это должно было быть навсегда. Я просто… Я хотел, чтобы мы взяли перерыв, я бы всё разрулил, и мы бы могли снова быть вместе, но, видимо, скинуть эту бомбу сразу после того, как я трахнул его, было не лучшим способом, если я хотел сохранить что-то.