Юзуру согласно хмыкнул. — Я думаю, папа может не обрадоваться тому, что я гей, но я не думаю, что это будет «фу, сын-гей». Я думаю, он будет волноваться за меня. Он всегда беспокоится обо мне, — добавил он грустно. — Просто то, что я живу с мамой так далеко, не означает, что папа не любит меня. Моя сестра, она тоже любит меня очень сильно. Я чувствую так много вины, из-за того, что держу семью разделенной, но мы не позволяем этому разрушить нас. Мои родители… когда я был младше, то всегда боялся, что они разведутся, потому что я держу маму и папу раздельно. Но мы очень стараемся остаться семьей. Всё, что я делаю, это благодаря жертвам моей семьи.

Хавьер это прекрасно понимал. Они говорили раньше о своих жизнях и детстве. Фернандес теперь знал, что жизнь не была легкой для Юзуру очень долгое время. Ему было только одиннадцать, когда съемочные группы стали постоянно присутствовать на его тренировочном катке. Юзуру вырос с чувством, что за каждым его движением постоянно следят, и только благодаря его стараниям и понимаю JSF вся его семья смогла избежать окружения СМИ. Юзуру вырос таким изолированным из-за своих результатов в спорте. Хавьер подумал, что родился под счастливой звездой, раз Юзу смог влюбиться в него, потому что окажись это чувство односторонним, его сердце бы разбилось.

Неожиданно, Фернандес подумал, что, возможно, будь у Юзуру опыт до этого, он бы не цеплялся так за их отношения, но, как правило, Хавьер не ставил под вопрос хорошие вещи. А Юзуру был лучшей вещью.

— Я бы хотел приехать и показать твоему отцу, что предназначен тебе, — сказал Хавьер, сам удивляясь словам, покинувшим его губы.

Юзу хихикнул. — Ты предназначен мне, мм?

— Конечно же, да, — тепло ответил испанец. — Ты лучшее, что происходило со мной, Юзуру Ханю. Я знаю, что не должен выбирать, но я… — он замер, понимая, что собирается сказать и как глупо это делать без возможности увидеть младшего. Но Хавьер чувствовал, что должен договорить. — Я бы выбрал тебя, вместо хоккея, — признался он. — Возможно, единственная причина, заставившая меня думать так, это то, что мне не придётся правда выбирать, — добавил Хави быстро. — Ты не заставишь меня делать выбор. И если моя команда узнает, и я выберу их, удар всё равно будет уже нанесён, так что я хочу остаться с тобой. Несмотря ни на что, — завершил он просто. — Я знаю, это глупо, я, наверно, напугал тебя, и я-мы с тобой вместе всего пять месяцев, но, боже, Юзуру. — Хавьер глубоко вдохнул. — Я никогда не чувствовал себя так правильно до тебя. Я чувствую, словно именно такой и должна быть моя жизнь. Словно ты делаешь все хорошее во мне ещё лучше. Мои родители встречались только шесть месяцев перед свадьбой, и я не пытаюсь зайти так далеко пока, но я простоя чувствую словно понял, почему они сделали нечто такое безумное, — он признался. — Следующие шесть недель будут отстойными. Но я не сомневаюсь, что, когда мы вернёмся в Торонто, то свернёмся на диване с Эффи и будем смотреть какой-нибудь фильм, а потом я приготовлю ужин, и все будет так комфортно и счастливо, — он снова втянул воздух. — Это глупо? Я слишком драматичный?

Молчание было достаточно долгим, чтобы Хавьер начал волноваться, но когда Юзуру наконец заговорил, его голос звучал одновременно заплакано и мечтательно. — Я знаю о чем ты, Хаби, — прошептал он. — Ты чувствуешься правильным для меня тоже, — он влажно засмеялся. — Это сумасшествие. Это точно сумасшествие, но я чувствую тоже самое. Я чувствую словно-словно если мы выдержим это время не вместе, если окажется достаточным просто говорить так долго, то как только мы вернёмся домой, это будет словно финал. Словно-словно счастливый финал. Словно если мы не расстанемся за это время на расстоянии, значит это то самое. Мы сможем больше никогда не сомневаться в любви, — Юзуру засмеялся тем глупым, некрасивым и драматичным смехом, который так обожал Хавьер. — Знаешь, в чем настоящее сумасшествие?

— В чем?

— Мои родители поженились очень молодыми, — поделился Ханю, хихикая. — Мама была моего возраста, когда вышла за папу. Её мама думала, что это глупо — жениться так рано; но она сделала это, и они завели двоих детей молодыми, и она говорит, я напоминаю её. Может быть, мы зеркала наших семей? Я слишком молод, чтобы найти ‘того самого’ человека, но может это имеет смысл? Мы встретились в неподходящее для обоих время, но это работает. Мы вместе не долго, но мы — это так правильно.

— Это правда ощущается правильным, — согласился Хавьер. Он прикрыл глаза рукой. — Окей, я думаю, нам надо закончить разговор до того, как я сделаю что-то глупое, вроде предложения, хотя мы ещё и шестимесячную отметку не преодолели. Давай выдержим эту разлуку и не сделаем ничего настолько безумного, да?

Юзуру засмеялся: — Да, хорошая идея. Я не могу выйти замуж посреди сезона. Свадьба слишком напряжна, — пошутил он. — Ты можешь рассказать своей семье обо мне, а я расскажу семье о тебе, хорошо?

— Звучит прекрасно, — согласился Хавьер. — Спокойной ночи, Кари, — сказал он, и Юзуру довольно мурлыкнул.

— Спокойной ночи, Хави.

Когда Хавьер выбрался из постели, всё, о чем он мог думать, было будущее и его надежды на него.

Комментарий к Глава 18

Хочу дойти до драмы и уйти на сессию 🙃

========== Глава 19 ==========

Юзуру всегда был счастлив побыть немного дома, но по некоторым причинам в этот раз он был немного менее счастлив. Он продолжал вздыхать и смотреть в окно, реально скучая по Торонто, видя падающий снег. В Сендае почти также снежно, но он все равно умудрялся скучать по заснеженной Канаде.

— Ты скучаешь по нему, не так ли?

Юзуру покраснел и повернулся к маме, которая стояла с чашкой чая в дверях. — Это так заметно? — спросил он виновато.

Она улыбнулась: — Ты молодой и влюблённый. Я была на твоём месте. — Юми всё-таки вошла и присоединилась к нему у окна. — К слову, ты очень драматичный. Стоишь здесь и вздыхаешь, словно снимаешься в драме.

Юзуру засмеялся над сравнением. — Возможно так. — Он посмотрел на свой телефон. — Часовые пояса плохие эти несколько дней. Он путешествует по всей Северной Америке, так что отдыхает между играми и перелётами. Мы пишем сообщения, зная, что другой сейчас спит.

— Ты говоришь о своём тренере? — Юзуру повернулся и заметил спускающуюся по лестнице Саю. — Я уверена, у него куча студентов, с которыми надо разобраться.

Юзуру тяжело сглотнул, поворачиваясь сначала к окну, а потом к матери, которая заметно удивилась выражению на его лице. — Мам? Можешь… можешь позвать папу?

— Ты уверен? — спросила Юми, и он кивнул, делая глубокий вдох.

— Да, я уверен.

***

Юми всегда гордилась своими детьми, просто потому, что они были её детьми. Она часто гордилась вкладами Юзуру в его спорт, и, как мать спортсмена, сияла от гордости каждый раз, когда он достигал своей цели. А прямо сейчас она гордилась тем, насколько сильным и смелым был её сын. Юми ожидает, что муж примет то, что ему собирается сказать младший, но Юзуру был правда смелым, раз готов был столкнуться с последствиями того, что отец может и не принять.

— Что случилось? — Юми посмотрела на присевшего рядом мужа и взяла его за руку под столом.

— Юзуру хочет поговорить с нами, — сказала она аккуратно. — Он хочет поделиться кое-чем с тобой и Саей.

— Юзуру? — он спросил, и младший кивнул.

— Папа, Сая, я искал возможность начать этот разговор, и я уверен, что это подходящее время, — начал он, глубоко вдыхая. — Причина, почему я не выпускал телефон из рук, не в играх, как вы, должно быть, подумали, а я не стал исправлять, но сейчас я хочу поговорить об этом. — Юми поддерживающе улыбалась, когда Юзуру взглянул на неё. — Я-я гей, — признался он мягко, после опуская голову и заметно напрягаясь. — И у меня есть парень в Канаде.

Первое мгновение не последовало никакой реакции, и Юми осторожно взглянула на своего мужа. Она практически видела, как слаженные шестеренки вращаются в его голове, поэтому сжала руку, привлекая внимание. — Дорогой? — она позвала, и он наконец открыл рот.