— Готово! — Хавьер был вырван из своих разрушающих мыслей вернувшимся из кухни младшим, с плошкой в руках. — Специальная медицина от синяков! — Он сел на диван рядом с бёдрами Фернандеса и убрал пакет со льдом с его глаза.
Хавьер почувствовал запах нечта в чашке и резко сел. — Фу, это пахнёт ужасно!
— Тебе же хуже, — ответил Юзуру, окидывая его приковывающим к месту взглядом. Фернандес разочарованно простонал, но сдался, ложась назад. Он закрыл глаза и старался думать только о том, как сильно он любит этого японца, и о том, что это по его вине началась драка, из-за которой любовь всей его жизни размазывает что-то выглядящее и пахнущее как птичий помёт по его лицу. — Всё. Дай впитаться, и ты будешь выглядеть намного лучше утром.
Хавьер почти подавился, вдохнув и медленно выдохнув. — Ты любишь его, ты любишь его, помни, Хави, ты любишь его, — он монотонно повторял, зная, что японец слышит и просто хихикает.
— Да, Хави, ты любишь Юзу, не будь ворчливым! — он чмокнул чистую часть лица старшего. — Подожди тридцать минут, потом можешь смыть.
— Конечно, mi vida, все что угодно для тебя, — ответил Хавьер далеко не расслабленным голосом, борясь с тошнотой и желанием понестись в душ, зная, что если сделает это, то обидит Юзуру.
Этот парень делал Хавьера слишком мягким. Здесь не было других объяснений подобному поведению.
========== Глава 18 ==========
Во время Финала Гран При у Хавьера была игра в Бостоне. В перерыве между перелётом и матчем, он старался посмотреть мужской сегмент на своём телефоне. Его сокомандники шутили над ним, но он должен был увидеть прокат Юзуру. Младший с трудом попал в финал, после только бронзы и серебра на своих двух этапах, поэтому очень нервничал. Хавьер пропустил произвольную, так как шёл матч, но как только всё закончилось, он избежал празднования с остальными, сказав про больное колено и что собирается пойти приложить лёд, просто что бы добраться до номера и найти результаты.
Юзуру выиграл.
Хавьер засмеялся в слух, вскидывая руки в победном жесте посреди своей пустой отельной спальни, и быстро включил первую же запись проката, которую смог найти. Юзуру был просто бесподобен в этой программе. Он наконец-то был на высоте, после всех трудностей с ней в этом сезоне. Как только видео закончилось, он тут же позвонил Юзуру.
— Хави, ты видел?! — японец быстро ответил на звонок, звуча очень возбуждённо. — Хави, я выиграл!
— Я видел! — Хавьер ответил гордо. Он ходил кругами по комнате, не в силах просто сидеть на одном месте из-за радости. — Ты был прекрасен! Ты не выдавал таких хороших прокатов в этом сезоне. Я так счастлив за тебя, Юзу. Я горжусь тобой, Кари.
— Я так нервничал, но потом, начав прокат, я почувствовал себя хорошо, понимаешь? — он тараторил. — Я почувствовал, что готов. Программа понравилась мне сильнее после проката. Я не знаю, чувствуется ли она теперь полноценной или как-то так, но я очень счастлив. — Юзуру вздохнул. — Ох, Хави, я так счастлив. Наконец-то всё правильно.
— Я тоже счастлив, — ответил Хавьер со смешком.
Юзуру внезапно шокировано втянул воздух. — Я ведь даже не спросил, как игра? Ты выиграл?
Хавьер заулыбался, падая на свою постель. — Да, мы выиграли. Мы оба провели хорошие выходные, мм?
— Ей~! Так горжусь Хави. Ты хорошо потрудился в хоккее, — мило произнёс Юзуру. Фернандес знал, что тот все ещё не понимал и не любил хоккей, но всегда старался поддержать Хави. — Когда ты приедешь домой? — между делом спросил Ханю, и сердце испанца рухнуло.
— Не раньше того момента, как ты уже улетишь обратно в Японию, — он заключил грустно. — Мы летаем вплоть до 18-го, потом пара домашних игр, а потом свободная неделя в рождество, чтобы съездить домой и навестить семью.
Юзуру молчал некоторое время, а после очень мягко произнёс: — Значит, прощальный поцелуй на прошлой неделе был прощальным на долгое время?
Хавьер закрыл глаза: — Боюсь, что да. — Он втянул больше воздуха, борясь с волной грусти. — Но ты же вернёшься в середине января, так? У нас тонна домашних игр в этот месяц, так что я буду рядом намного чаще.
— Да, я приеду во вторую неделю января. Надо хорошо потренироваться перед Четырьмя Континентами, так как я всегда плох здесь, но все мои ночи будут свободны для Хави, — сказал Юзуру, звуча легкомысленно. — Мне нравится, когда у Хави много домашних игр. Мне нравится спать с тобой. Длинные дни кажутся менее выматывающими, когда ты обнимаешь меня, — сказал он честно, и сердце Хавьер заболело от того, как сильно он хотел прижать младшего к себе сейчас.
— Я очень сильно люблю тебя, — сказал Хавьер напряжённым голосом. — Я рад, что буду занят следующий месяц, и эти шесть недель пролетят мимо меня, и, раньше чем я успею это заметить, я буду дома, держать тебя в своих объятиях, пока мы смотрим фильм, и Еффи спит в наших ногах.
Юзуру мило хихикнул. — Не могу дождаться, чтобы почувствовать это снова.
— Эй, кстати, — Хавьер начал, немного нервничая. — Я хочу, чтобы ты знал до того, как я сделаю это, и раз уж мы говорим о планах, я сделаю это сейчас, — он прочистил горло. — Я собираюсь рассказать семье. О нас, — тут же добавил. — Когда я буду там на Рождество, я собираюсь рассказать им, что я бисексуал и у меня есть парень. И я правда хочу получить разрешение на то, чтобы сказать им кто ты.
Юзуру молчал достаточно долго, прежде чем наконец вымолвить: — Ох.
Сердце Хавьера быстро забилось. — Это плохое «ох»?
— Нет, просто… «ох», — сказал Юзуру, ещё более сбивая с толку. — Я думаю, это ничего? Ты уверен, что хочешь сказать им, что это я? — спросил он. — Они знают, кто я такой.
Хавьер нахмурился. — Да, они знают. Ещё больше причин гордиться тобой. Мой парень только что выиграл Финал Гран При, — напомнил он. — Почему я не должен хотеть показать своей семье, что заполучил красивого, замечательного и талантливого парня, как ты?
— Я думаю… — Юзуру начал нервно. — Я просто… — он запнулся, Хавьер терпеливо ждал. — Я думаю, ты хочешь быть честным. Я понимаю это. Но разве я хавин типаж?
Хавьер немного колебался: — Ну, ты не красивая девушка с длинными волосами и большой грудью, так что нет, не очень-то. Но с парнями, единственный мой типаж, это ты. Ты делаешь меня счастливым. Почему меня должно волновать, если ты не не подходишь под какие-то их ожидания?
— Я просто не хочу, чтобы семья Хави стыдилась того, что ты выбрал женоподобного фигуриста, раз уж встречаешься с парнем, — Юзуру наконец признался. — Может, раз уж ты решил попробовать с парнем, они ожидают, что это будет кто-то большой и мужественный, как ты. Не женственный мальчик, как я.
Хавьер недовольно вздохнул. — Ты красивый и грациозный, но не ‘женоподобный мальчик’. Если уж на то пошло, я единственный выгляжу недостаточно хорошим. Ты любимый фигурист Лауры, помнишь? Я просто случайный хоккеист, и я заполучил двукратного олимпийского чемпиона. Ты намного более впечатляющий, чем я для них. Они бы не знали обо мне, не будь я частью семьи. Доверься мне, ты впечатляющий. — Хавьер упал спиной на кровать и посмотрел в потолок. — Если ты скажешь не раскрывать кто ты, я буду уважать твой выбор, — сказал он тихо.
Последовало долгое молчание, прежде чем Юзуру снова заговорил. — Мама сказала, мы должны рассказать папе и Сае тоже. — Он вздохнул. — Ты можешь сказать, если я могу сказать.
— Ты можешь рассказать всё, что захочешь, — просто сказал Хавьер. — Твои отец и сестра должны знать. Я согласен с твоей мамой. Получение её поддержки сделало меня счастливым. Я бы хотел, чтобы вся твоя семья тебя поддерживала и одобрила твои отношения со мной.
Юзуру фыркнул. — Я тоже хочу, чтобы семья Хави знала. Я просто волнуюсь, что окажусь неподходящим. Ты не я. У меня нет друзей, я ни разу не встречался ни с кем, мама просто счастлива, что хороший мужчина любит меня. Я боюсь, что родители Хавьера подумают «ох, ты остановился на этом парне, вместо симпатичной девушки» или что-то такое.
— Моя семья доверяет моим решениям, — сказал Хавьер, морщась. — А если и нет, это не важно. Я бы хотел, чтобы они одобрили, но в отличии от тебя, я провожу почти весь год без них. Я ненавижу это, но моя жизнь не связана с ними. У тебя другие отношения с семьёй, и я понимаю, что наши культуры очень разные. Семья важна для меня, но я живу самостоятельно с подросткового возраста. А ты принадлежишь семье.
