— Хорошо, — сказал Ханю. — Что ты готовишь? — спросил он, осторожно моя овощи под краном.

— Ленивая паэлья, — сказал Хавьер со смешком. — Мама отругала бы меня, если бы увидела, как я испортил её рецепт.

Юзуру задумчиво протянул: — Что это такое? То, что ты сказал, — добавил он, нахмурившись из-за своей неспособности произнести название.

— Очень традиционное испанское блюдо, — объяснил Хавьер. — Рецепт моей матери содержит массу ингредиентов, и он лучший, — сказал испанец с нежной улыбкой. — Но я ленивый, — пошутил он, и Юзуру хихикнул. — Для нас у меня есть рис, помидоры, лук, зеленый перец и курица. Это не будет удивительной традиционной паэлью моей матери, но это еда, — сказал он, пожав плечами. — Если ты не хочешь курицу, то можешь вынуть её потом, — добавил Фернандес. — Ты сказал, что не любишь мясо, да?

Юзуру обаятельно посмотрел на него и наклонил голову. — Я могу съесть немного курицы, — решил он. — Коровье мясо заставляет животик болеть, а свиное — отвратительно, — объяснил он. — Цыпленок не так уж и плох. Рыба — это то, что я ем, но я могу съесть немного курицы.

Хавьер кивнул, но решил спросить: — Как ты получаешь достаточно белка, как спортсмен, без большого количества мяса?

— Много тофу, — ответил Юзуру. — Я больше люблю овощи, но тренер и мама заставляют меня есть тофу. Брайан сказал, что протеиновые напитки хорошо, но пищевой белок лучше.

Хавьер согласно промычал. — Я могу сделать с тофу в следующий раз, — предложил он, а после покраснел, поняв, что уже планирует готовить ужины для младшего, а они до сих пор не поговорили об изменении в их отношениях. Когда он посмотрел на Юзуру, то увидел, что тот краснеет, но улыбается помидорам.

После ужина Ханю помог с посудой, а затем, наконец, вытащил телефон из кармана куртки и осторожно посмотрел на экран. То, как он вздрогнул, сказало всё, что Хавьер должен был знать о том, что его мама думала о его опоздании.

— Ты готов, чтобы я отвёз тебя домой? — спросил Хавьер, и Юзуру вздохнул.

— Может быть лучше, если я вызову такси, — сказал он с грустью. — Если мама увидит, что ты подвёз меня, она, кажется, еще больше рассердится.

Хавьер поджал губы. — Как насчет того, что я высажу тебя в конце улицы? Уже очень поздно. Ты не должен быть в машине с незнакомцем так поздно.

Юзуру тепло улыбнулся ему и подошел ближе. — Ты милый. — Японец немного приподнялся на носочках и обнял Хавьера за плечи, уткнувшись лицом в шею, в теплых нежных объятиях. Фернандес обхватил крошечную талию Юзу и прижал его к себе, целуя в плечо.

— Юзуру, что мы делаем? — тихо спросил он.

Ханю просто промычал и провел рукой по волосам старшего. — Мы обнимаемся.

Хавьер пока решил просто сдаться.

Всю дорогу до дома Юзуру младший держал его за руку и играл с его пальцами самым наимилейшим образом. Когда они добрались до его улицы, Хавьер остановился за несколько подъездов до нужного и с робкой улыбкой посмотрел на Ханю. — Это не разовая вещь, верно? — спросил он, и Юзуру нежно улыбнулся, его рот был похож на кошачий.

— Я не хочу, чтобы это было так, — сказал он, и сердце Хавьера запнулось, когда Юзуру наклонился и целомудренно поцеловал его в губы.

Хавьер посмотрел в его прекрасные глаза и прошептал: — Я хочу быть с тобой, Юзуру. — Он тяжело сглотнул. — Я знаю, что ни у кого из нас нет хорошей возможности для отношений, особенно с мужчиной, но я… я бы предпочел быть с тобой и молчать, чем просто пытаться оставаться друзьями, когда мое сердце хочет тебя.

У Юзуру перехватило дыхание, и он заметно напрягся, но широко улыбнулся. — Да. Хорошо. Я хочу сделать это. Я хочу иметь всего Хави.

Хавьер не мог не поцеловать его снова, и на этот раз это было не целомудренно. Хави держал лицо и челюсть японца одной рукой и глубоко целовал его. Юзуру, положив руку ему на грудь, стонал, наклонившись к поцелую, ни на секунду не будучи пассивным. Он целовал Хавьера, словно он всё в его мире: стремясь к совершенству. Хавьер неохотно застонал, когда ему пришлось прервать поцелуй, и Юуру нахмурился из-за этого.

— Прости, Кари, — пробормотал он. — Тебе действительно нужно вернуться домой. Уже очень поздно.

Юзуру явно не хотел уходить, но кивнул и откинулся на спинку сидения, чтобы поправить волосы, смотря в зеркало, и, по крайней мере, попытаться выглядеть более презентабельным. — Спокойной ночи, Хави, — мило сказал он, и Хавьер почти растаял.

— Спокойной ночи, Юзуру.

***

Когда Ханю вошел в дом, его мать уже ждала. Он улыбнулся ей, и она скрестила руки на груди. — Я позвонила тренеру Трейси, чтобы узнать, почему ты так поздно не дома. Она сказала, что не видела тебя с обеда.

Юзуру прикусил губу. — Я был дома у друга.

Она вздохнула, опустив голову. — Это хоккеист, не так ли? — Он нерешительно кивнул. Мама подошла к нему и потянулась, взяв его за руки. — Юзуру. Ты хочешь что-то мне рассказать? — подтолкнула она, и у младшего похолодела кровь.

— Н-нет, мама, — тихо сказал он. — Мне просто нравится иметь друга. Он разрешил мне поиграть с его кошкой, а затем приготовил традиционную еду из своей страны. Мы просто повеселились немного.

Она выглядела так, будто не верила ему, но, к счастью, больше ничего спрашивать не стала. Женщина просто обхватила его лицо ладонями, заглядывая в глаза. — Несмотря ни на что, ты можешь говорить мне всё, Юзуру. Я твоя мать. Я люблю тебя больше, чем могут сказать слова, — сказала она так сильно, что у младшего сжалось горло. — Ты можешь доверять мне, я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что.

— Я знаю, мама, — сказал он, натянуто улыбаясь. — Я тоже тебя люблю.

Она улыбнулась и потянула его в объятия, которые длились дольше, чем он ожидал. Он уткнул свое лицо ей в шею, и она потерла его спину. — Ты просто так вырос. Трудно не беспокоиться о том, что ты вдруг ушел, не сказав мне, куда.

Его сердце рухнуло, потому что он был так зол на нее за то, что она не одобряла его дружбу (даже до того, как она стала чем-то большим), что он даже не думал, как её будет беспокоить, что он просто исчез. — Я буду писать тебе, если пойду куда-то после тренировки с этого момента. Прости, — сказал он, и она улыбнулась.

— Думаю, большинству парней твоего возраста не нужно предупреждать мам о их гулянках, — сказала она, отступая. — Я иногда забываю, сколько тебе лет. Ты все еще мой мальчик, пусть ты уже мужчина, а не мальчик, — заключила мама, глядя на его лицо. — Я была в твоём возрасте, когда вышла замуж за твоего отца, но так сложно представить, что ты можешь жить самостоятельно и делить дом с кем-то.

Юзуру улыбнулся. — Я не могу даже готовить себе еду, и я не знаю, как работает стиральная машина, мам. Я думаю, что между тобой в двадцать три года и мной большая разница, — сказал он, и она улыбнулась.

— Я тоже так думаю. — Женщина поцеловала его в щеку. — Просто… говори мне, куда ты собираешься пойти, хорошо? Я очень беспокоилась.

— Я знаю, и мне очень жаль, мам, — сказал он, склонив голову к ней. — Я предупрежу тебя, если буду опаздывать с этого момента.

Она вздохнула и кивнула. — Этого достаточно для меня. — Она похлопала его по бедру. — Теперь иди спать. Возможно, я больше не мать ребенка, но я мать спортсмена. Тебе нужен отдых, иначе твое тело не будет в форме.

Он улыбнулся. — Да, мам. — Он поцеловал её в щеку и снова обнял. — Спокойной ночи! — Он пошел в свою комнату с теплым чувством в груди, потому что его мама заставила его почувствовать себя любимым и потому что он все еще ощущал запах одеколона Хавьера на своей рубашке после их объятий и поцелуев.

Когда он плюхнулся в кровать, то схватил Пух-сана с тумбочки и улыбнулся. — Думаю, у меня есть парень, — прошептал он Пуху, а затем сжал его пушистую мордочку на удачу с Хави так же, как просил удачи на соревнованиях.

Это может быть глупо, подумал он, но попробовать не помешает.

***

Юзуру проснулся из-за сообщения от Хави, что удивило его, так как испанец сказал, что любит спать. Когда он проверил, то покраснел, и ему пришлось натянуть одеяло на лицо, чтобы писк счастья не был слишком громким.