Даниэль лучше всех знает, что все люди делают ошибки, и никто не идеален, но другая его сторона разума упорно давит на парня. Из-за Минхёна он вспоминает всё вновь и вновь, а та боль в глазах девушки была только каким-то подписывающим фактором.
«Ханыль недостойная, прекрати с ней общаться!» — так начинается каждая ночь, когда голова Кана касается мягкой подушки. Он избавляется от них при помощи всех тех дней, что они проводили вместе. Парень замечал раньше в девушке какую-то отстранённость и боязнь новых знакомств, да и её потерянный взгляд при первом знакомстве он тоже прекрасно помнит. Как она, будучи пьяной, пыталась привести подругу в чувства и успокоить, но смотрела на него так, словно он был самой ужасной её трагедией.
Кан не знал, что же так её испугало в нём, а узнавать и спрашивать об этом было совсем не этично, поэтому он молчал и терпел. А потом заметил, как она открывалась ему и светилась будто звёзды тольк для него.
— Ханыль, — девушка выпрямилась и посмотрела на парня. Она пребывала в шоке, когда увидела, что руки Кана подрагивают. — Ты доверяешь мне? — она смутилась от вопроса, но уверено кивнула. Им пододвинулась к нему ближе и взяла за руку. Даниэль взглянул на неё и готов был провалиться под землю за то, что спросил про это. Вдруг она подумает, что он глупый мальчишка, который боится всего.
— Я знаю, что тебе страшно после того, что случилось, — Ханыль проглотила собственные обиды и страх, потому что сейчас убедить Даниэля в том, что он в безопасности, намного важнее.
Им понимает, что парни не могут быть вечно сильными и всегда служить для девушек опорой. Они тоже люди и вполне могут позволить себе слабость. Раньше она бы ни в жизни не подумала о том, что расклеиться для парня — нормально, потому что она была окружена такими стереотипами от и до. Дома у неё был строгий отец, плюс к этому он был воспитан военным, поэтому увидеть его в расстроенных чувствах удавалось крайне редко.
Джинён вообще ненавидел показывать свои слабые стороны и не меньше не любил, когда плакала Ханыль. Понятно, почему он вообще говорил ей быть сильнее. Большинство одноклассников Им, как ей помнится, ни раз дразнили тех, кто был слабее их. И Ханыль верила в то, что парни, проявляющие слабость перед девушками, настоящие трусы.
Но, как теперь получается, Им понимает, что для этого нужна неимоверная смелость — раскрыть все свои страхи и сомнения той, которой веришь, и для которой хочешь казаться надёжным. Даниэль не плакал, но она чувствовала дрожь в его руках и слышала, как его голос ломается. Он пытается избежать её взгляда, но когда девушка смотрит ему в глаза, то в её сердце что-то обрывается.
Сейчас ей хочется крепко обнять его; хочется, чтобы он ощутил её поддержку и любовь. Чтобы Даниэль знал, что она будет рядом, когда ему будет тяжело.
— Я доверяю тебе. И надеюсь, что это взаимно.
Парень закрывает глаза и притягивает девушку к себе, заключая её в свои объятия. У него на сердце стало легко, словно камни, которые лежали там, разрушились и испарились. Кан ощущает прилив сил и улыбается.
— Спасибо, — шепчет Кан, и Им сначала теряется, а потом только счастливо улыбается и обнимает парня крепче. В его словах всегда столько нежности и искренности, что девушка тает и ощущает себя так, словно её сердце парит в воздухе.
Ему верится всей душой, всеми чувствами. Ханыль верит ему, как никому другому до этого.
***
Ханыль замучена, она ощущает опустошение внутри, когда включает телевизор в офисе и слышит последние новости. Её мир резко уходит из-под ног и она ищет опоры, чтобы не упасть. Молодая телеведущая стоит возле главного входа в прокуратуру и пытается протиснуться сквозь толпу других репортёров, чтобы задать бесполезные вопросы.
Им замечает краем глаза помощника Она, который зашёл в кабинет после встречи с ребятами из нижнего этажа. Его улыбка сходит с лица, когда он видит побледневшую Им, которая мёртвой хваткой вцепилась в деревянный стол Тэёна, а во взгляде — пустота.
Она отказывается верить в эту реальность, потому что и вправду думала, что это и есть конец всем её страхам и страданиям; что теперь она заживёт спокойной жизнью, но судьба продолжает ненавистно подкидывать испытание за испытанием, которые, по мнению девушки, ей не под силу преодолеть. На дворе двадцать третье мая, три часа дня — момент, когда сердце Ханыль остановилось.
Её разум упорно суёт ей Минхёна, который стоит напротив и вновь предупреждает об опасности.
— Быть того не может.
Её лицо искажается в гримасе ненависти, когда на экран выводят крупный план прокурора Ли, который выходит из здания, чтобы дать маленькое интервью пришедшим журналистам, которые были словно стервятники, что нашли новую жертву.
— Мы будем работать ещё усерднее, чтобы в будущем не допустить ошибки. Как известно, Накамото Акира приговорён к высшей мере наказания, которое осуществится двадцать пятого мая в полдень. Однако его сын — Накамото Юта… Признан невиновным в представленных обвинениях прокураторы.
Ханыль выходит из кабинета и бежит в туалет, чтобы как можно быстрее закрыться в кабинке и вновь вывернуть всё содержимое желудка от отвращения к самой себе. Остановившись возле входа, Им вбирает лёгкие в воздух и поворачивается к окну. В коридоре относительно пусто, так что никто не станет тревожить девушку ближайшие пять минут. Она открывает окно нараспашку и ёжится от прохладного ветра, который всё равно пробирает её до костей.
Девушка дышит полной грудью, и она разрывается изнутри от отчаяния и страха перед всем, за что только можно бояться. Им боится за свою жизнь в первую очередь, за свою работу, хоть она уже и потеряла достоинство в глазах начальника, за своё будущее, потому что Юта непредсказуем. Он может лишить девушку всего, если только захочет — парень уже отобрал у неё Минхёна, и она знала об этом. Чувствовала это на каком-то подсознательном уровне.
Многое сейчас уже не в его силах и не в его возможностях, но Накамото тем и славен, что абсолютно безумен.
Жизнь Им так насыщена сумасшествием и глупостью, что её зубы сводит от злости. Ей очень хочется вернуться назад и всё изменить, но сейчас она стоит и мёрзнет, ветер выбивает из её головы все плохие мысли; и она временно наслаждается этой тишиной внутри.
Джинён всегда был прав. Хочется верить в то, что он и не ошибся в своих словах. Ханыль молится всем Богам, чтобы это всё поскорее закончилось.
К ней подошёл начальник Ким, который всё это время лишь наблюдал со стороны за ней.
— Надеюсь, что мои догадки ложные, и Вы стоите здесь не потому, что расстроены из-за Накамото, — у Ханыль плохое предчувствие. Она закрывает окно и приветствует начальника поклоном. — Судя по всему, я прав. Я давно хотел поговорить с Вами, помощник Им.
Девушка кивает и прикрывает веки в ожидании. Что-то ей подсказывает, что на работе она не задержится надолго. Хоть Им и отрицала своё возможное увольнение до последнего, у самой в комнате на столе лежало увольнительное письмо.
— Со следующей недели, помощник Им, Вы больше здесь не работаете. Зайдите в отдел кадров и напишите заявление, там Вам всё объяснят. Это наше с прокурором Ли совместное решение.
Начальник Ким сложил руки в замок за спиной и ушёл, оставляя Ханыль наедине с полученной информацией. Им готовила себя к этому много недель, но всё равно стоит в ступоре и не знает, куда себя сейчас деть. Решив побыстрее покончить с этим, девушка спустилась на первый этаж в отдел кадров и зашла в кабинет одного из работников.
— По договору мы обязаны найти Вам работу и выплатить компенсацию перед тем, как уволить, — Ханыль утвердительно кивает и заполняет новое увольнительное письмо.
Может, не стоило его писать раньше времени, а то в последнее время Им начала верить во всякие суеверия. Отдав письмо, женщина принялась его читать сразу на месте. Она поправила очки с толстой оправой и взглянула на Ханыль.
— Вы написали сегодняшнюю дату. Решили уйти с этого момента? — Им кивает и встаёт со стула. Женщина провожает её словами о том, что они позвонят ей, когда найдут достойную вакансию.
