Ханыль вбирает губами побольше воздуха и поворачивает голову. Они встречаются взглядами, и лицо Им искажается в муках. Она отворачивается обратно, потому что один только образ Даниэля доводит до сумасшествия. Им шатается из стороны в сторону, и это замечает Джехён, который подхватывает девушку за плечи и усаживает на свой стул.

У Кана нет сил на то, чтобы позвать её по имени и хотя бы спросить, как она себя чувствует. Девушка ему не ответит. Во взгляде Ханыль было столько тоски; она захлебнулась в страданиях. И Кан это чётко разглядел. Он беспомощно ударил по решётке, чем вызвал недоумение и возмущение со стороны других его «соседей». Джихун сидел тихо и вообще не подавал даже писку.

Кан хочет, чтобы Ханыль посмотрела на него. И он уверен, что она тоже хочет повернуть голову и взглянуть парню в глаза. Но девушка упрямится и закрывает глаза, сжимает папки в руках и что-то шепчет себе под нос.

Офицер Чон предлагает девушке воды, но она отказывается. Вскоре к ней подходит прокурор Ли, и они вместе идут к выходу из участка. Проходя мимо задержанных, которые сидят взаперти за ржавой решёткой, Даниэль набирается смелости и тянет руку вперёд, чтобы коснуться девушки. Но она вовремя среагировала и брезгливо отпрянула от ограждения, убегая вперёд.

Даниэль теряет дар речи и не понимает вообще, почему это произошло именно с ним. Он беспомощно опускается на колени и зарывается пальцами в волосы. Джихун накидывает на друга синюю ветровку, которую Кан вчера отдал ему, чтобы тот не замёрз.

— Даниэль, прости.

Пак оправдывался, как только мог, но Кан даже не вслушивался. Он не мог ни накричать, ни ударить, ни в чём-либо обвинить. Даниэль сам по себе не такой человек, чтобы терзать себя ненавистью к другим и мучать оскорблениями, скидывая всю вину на них. Да, он признаёт, что вина всецело принадлежит Джихуну, но как он мог бросить его сейчас в самый тяжёлый момент? Как старший и как его друг, Кан не мог и мысли допустить, чтобы отвернуться от него.

Всё уже случилось. Не нужны никому больше ни извинения, ни оправдания.

— Всё нормально, Джихун. Лучше беспокойся о себе. Твоё здоровье ухудшилось. Не думай сейчас о других, — говоря эти слова вслух, Даниэль не мог самостоятельно принять их на свой счёт.

Сколько раз ему говорили, что подобное самопожертвование, подобные выходки героизма не сыграют хорошую роль в его жизни.

— Кан Даниэль, Пак Джихун, — когда офицер Ким назвал их имена, то они встали и ожидали дальнейших слов. Решётку открыли и, заведя их руки за спины, надели на запястья парней металлические наручники. — У вас будет проведён допрос в генеральной прокуратуре. Следуйте за мной.

«Генеральная прокуратура выдвинула обвинение против Пак Джихуна».

— Так ты знал тех парней?

Даниэль и Джихун сидят в одной камере после первого допроса. Вокруг только и слышны были разговоры о них, многие задавались вопросом: «Связаны ли Джинён, Джено, Джэхван, Уджин и они оба?».

Конечно же, Пак слышал эти имена намного раньше остальных, потому что они были в той же группировке, что и он сам. Они были старше него и по возрасту, и по должности, и по рангу тоже, поэтому видел он их не так часто.

Когда Джихун узнал о поимке Бэ, то не думал, что внутри их группы начнётся хаос. Один из начальников Пака решил уехать в другую страну, но ему не позволили сделать это из-за огромной суммы денег, которую он им задолжал. Поэтому он решил сбежать, но, как известно Паку, ничего не получилось. Подстроили автомобильную аварию поздно ночью на малолюдном проспекте, в итоге — Сонун пропал без вести. Это настолько тайная информация, что даже Джихун не знает — правда ли это из-за простого долга?

А после смерти Джинёна, когда по новостям объявили некоторых из них в розыск, Пак тоже захотел сбежать. Но его желание быстро пропало, когда он встретился лично с Ютой. В их группе сначала предупреждение, а потом — смерть. Становилось страшно, что их всех поймают. У Джихуна никогда не было хорошей и достойно жизни, и он совсем не хотел закончить её в тюрьме.

Пак был уверен, что Джэхван не станет молчать. Он не захочет идти ко дну один. И Джихун не захотел этого тоже — гнить в камере с остальными. Пак думает, что ему несказанно повезло, когда ему позвонил неизвестный номер и пригласил на встречу. Всё, что ему нужно было по указаниям Чонгука, с которым он и встретился — взять бумаги у Юнги, который добродушно их оставил прямо на столе и вовремя убежать, но его поймали и избили. Он сумел выбраться и спрятаться только благодаря Даниэлю. Если бы не это, то Пак даже и не знает, чем бы это закончилось.

Наверняка у Чона был в запасе другой план, но он до последнего возлагал надежды на простого мальчишку.

— Да.

— Так ты такой же, как и те, которых поймали недавно? — Джихун кивает и стыдливо отводит глаза. — Какая же плохая у тебя была жизнь, раз ты решил заняться такими вещами. Тебе ведь всего двадцать два года. И давно ты присоединился к ним?

Голос Даниэля осипший и уставший, он прикрывает веки и медленно выдыхает. В голове рисуется образ Ханыль — она ярко улыбается и смеётся, когда Кан наводит камеру на неё. Ему хочется вернуться в те новогодние выходные, чтобы снова проснуться у себя в квартире на мягкой кровати, а рядом обнаружить всё ещё спящую девушку.

Парень бы снова поправил её волосы на подушке, укрыл заботливо одеялом, скрывая оголённые плечи, аккуратно коснулся губами её виска и встал с кровати, чтобы принять душ и приготовить им обоим еду. Он бы снова и снова рассказывал ей забавные вещи за завтраком, слушал её заливистый громкий смех.

Снова бы убеждал себя в том, что влюблён. Так сильно влюблён, что готов остаться в этом дне рядом с ней навсегда. Так сильно, что от невозможности быть рядом с ней сейчас больно сжимается всё внутри. Даниэль хочет вернуться к Ханыль и иметь возможность быть её защитой, надёжной спиной, за которой она спрячется. Кан хочет дарить девушке всю свою любовь и держать её холодные ладони в своих.

— Всего-то год прошёл. Я даже школу не закончил, как остался на улице. Сирота, — голос мальчишки надломился, и он шумно выдохнул. Рядом с Каном, как оказалось, невозможно было что-то упрятать. — Что с нами будет? — задал вопрос Пак, но в ответ последовала тишина. Кан впервые за столько времени смог уснуть. — Я не хотел, чтобы ты пострадал, — Джихун не видел в своей жизни ничего хорошего, и сейчас неожиданно стал во всём винить себя.

Ему становится страшно от всего, что он делал. Он своими руками губил подростков, совсем как он сам, и даже не задумывался об этом раньше.

«Прокурор Пак Чимин заявил о дополнительном слушании».

Джихун сидит напротив судьи и клянётся в том, что Даниэль ни в чём не виноват; что Кан никогда не знал о том, чем занимается его друг; что парень оказался здесь только по его вине — Джихуна.

Чимин скрывает свою ядовитую ухмылку, когда видит среди сидящих в зале Ли и чувствует на себе его растерянный взгляд. Когда оба прокурора встречаются взглядами, то Пак улыбается уголком губ и кивает своему коллеге, на что Ли не отвечает и торопливо отводит глаза. Тэён не знает, что чувствовать — Чимин никогда не проигрывал дела, добиваясь изначального приговора, который озвучивал. А сейчас даже не старается, что ему совсем не свойственно. Ли догадывается, что это просто сговор.

Против него. Против Накамото. Против всего, что окружало Тэёна.

Джихун сидел на присяге и смотрел на прокурора, который задавал вопросы.

— Джинён назвал не все имена, — Пак подал голос, и прокурор заинтересованно наклонил голову и попросил подозреваемого продолжать. — Есть ещё, — голос парня дрожит. Он не знает, чего боятся больше — закона или Юты. — Накамото Акира и его сын — Юта.

Присяжные вытянули лица и стали переглядываться. Зрители стали шептаться за спиной у Пака. Он слышал возмущение, кто-то не верил, а кто-то одобрительно кричал. Джихун знает, что Бэ запустил механизм уничтожения, когда раскрыл имена и взял на себя всю вину. Только причастность наследника одного из самых влиятельных бизнесменов будет освещена в СМИ и привлечёт внимание правительства.