— Не все могут жить так, как это делаешь ты. Может, мне нравится такая жизнь! Как ты смеешь меня осуждать?
— Тогда почему ты осуждаешь меня? Что я делаю не так, что ты так взъелась?
Сехун сбрасывает звонок и быстро забегает в лифт, нажимая на нужный этаж. Девушки ссорились не так часто, но если такое и случалось, то они очень долго друг с другом не разговаривали. Примирить их было очень тяжело, но возможно.
Но по взгляду Ханыль, которая встретила его на кухне, О мог поклясться, что это была последняя их встреча. Сехун почему-то подумал, что Им больше не захочет видеть никого из них. Что же такого между ними произошло, что девушка смотрит на подругу таким ненавистным и в то же время неверующим взглядом.
И так, словно они друг другу чужие люди.
Ханыль уходит, хлопая дверью, а Сехун не бежит за ней, потому что Сонхва зовёт его обратно. Если он побежит за Им, то только всё испортит и сделает хуже. В таких случаях лучше промолчать и дать всем остыть.
Парень заходит в комнату и укрывает девушку одеялом, не давая ей встать с кровати.
— Эта… Эта чёртова убийца пусть больше никогда не появляется в моём доме!
Сехун болезненно прикрывает глаза и наклоняется к девушке. Он молчит на то, что она назвала квартиру, принадлежащую О, своей. Вместо слов и криков он просто прижимается губами к её и сидит в таком положении некоторое время. Сонхва отвечает на поцелуй и крепко обнимает парня за шею.
О целует девушку и чувствует горячую влагу на своих щеках. Так стыдно признаваться в том, что он плачет из-за Чхве, но нельзя этого отрицать. Сехун пообещал себе закончить всё сегодня, и превращает этот поцелуй в свой последний подарок ей. Воспринимает это как своеобразное прощание со своей любимой девушкой, со своим прошлым, что с ней связано. С тем Сехуном, который любил Сонхву с полной отдачей. Который сейчас чувствует вместо любви фантомную боль где-то в области груди.
Сехун укладывает Сонхву спать, а сам стоит у раскрытого окна и курит. Звёзды этой ночью не видно. Только туманное небо и тусклую луну над мегаполисом. О качает головой и сдавленно шепчет самому себе под нос, что делает всё правильно. Даже звёзды этой ночью не в силах успокоить трещащее по швам сердце. И парень воспринимает это как знак того, что всё идёт в правильном направлении.
Так, как и должно быть.
***
До дня свадебной церемонии осталось три недели и четыре дня ровно.
Джинхо вынуждена ходить с матерью по магазинам и выбирать два платья. Одно нужно будет для официальной церемонии, а второе — для того, чтобы девушке было удобно и легко на протяжении всего вечера. Так распорядился Чанёль, и никто из семьи не стал ему перечить. Парень вернулся в семью, однако возвращаться в дом было выше его сил.
Отец в начале недели вызвал сына в свой кабинет, и Чанёль, сразу поняв, о чём пойдёт речь, вызвал своего адвоката. Пак не ошибся — отец хотел, что сын подписал какие-то странные бумаги. Из всего прочитанного парень не понимал ничего, только отдельные слова, которые не складывались в цельную картину.
— Речь идёт об акциях Чанёля. У Вас нет прав, господин Пак, распоряжаться тем, что принадлежит Вашему сыну ещё с рождения.
Чанёль был спокоен. Однозначно. В этом деле, в их разговоре сейчас, нет ничего страшного. Пак не боится потерять эти акции, лишиться денег, принадлежащих ему с детства, семьи, от которой был готов лично отказаться ещё раз. Сейчас его голова забита только тем, как подобрать удобное время для развода с Джинхо.
Сейчас она уехала выбирать платье для церемонии, а потом поедет в салон, чтобы договариваться о различных процедурах, до которых Паку нет никакого дела. Он не смог отказаться от свадьбы, потому что Уджин, тайно обрадовавшийся возвращению старшего брата, предоставил ему список возможных кандидатов в мужья после Чанёля. И самому парню стало тошно, что уж говорить о чувствах молодой девушки.
Поэтому он смирился. Как и раньше, решил поступить чисто по-человечески.
— Я знаю. Если он подпишет эти бумаги, то я не стану настаивать на том, чтобы у него отобрали акции на основании отсутствия его в семейном регистре.
Чанёль опешил от сказанного собственного отца и перевёл на него недоуменный взгляд. Паку не верилось в услышанное, потому что он знает, что родитель не имел права его оттуда удалять. Даже если бы Чанёль и умер, он остался бы там навсегда, как старший сын.
— Ты был несовершеннолетний. Я, как твой единственный живой родитель и опекун, отказался от тебя. Ты сбежал из дома, не поступил в университет, всячески оскорблял мою вторую жену — ты думал, я тебя оставлю после всего этого? Пока тебе не исполнилось двадцати одного года, я был вправе решать всё за тебя. И я сделал выбор.
Пак отворачивается и поджимает губы. Он в ярости, но показывать это было выше его гордости. Парень тяжело дышит, стараясь отключиться от мира и не слышать больше ничего.
Ни матери, ни отца, ни опекуна — никого.
— Официально, ты теперь сирота. И акции твои заморожены. Так что брак с тупоголовой Джинхо — моё тебе условие. Ты возвращаешься в семью, а я вписываю тебя обратно в регистр. Все акции твои, и ты будешь работать на компанию. На наш семейный бизнес, как я и просил тебя несколько лет назад. Я всего лишь хочу вернуть тебя домой, Чанёль… Мне с этого никакой существенной выгоды. Только ты.
— А если я не хочу работать, не хочу возвращаться в семью, и мне не нужны твои акции? Забирай их! У меня достаточно денег и без тебя, — Чанёль вскакивает со стула и подходит к двери. Он нажал на ручку и потянул её на себя, но не успел выйти — отец его окликнул.
— Когда у тебя ничего не останется, только семья будет на твоей стороне. Я подожду, пока ты придёшь ко мне сам.
========== 8 ==========
Тэхён стоит рядом с адвокатом убитого и трусливо смотрит на чёрный кафель. Он впервые за десять лет не мог представить того, что когда-нибудь струсит перед своим заданием. Такое было только в начале, когда парень стал убивать не под действием адреналина и пылающей ярости, а ради денег. И потому что он сам выбрал этот путь, а чужая смерть не была для него чем-то ценным.
Чунмён был мерзким, а назвать его человеком даже не поворачивался язык. Но Тэхён не мог выбросить из своей головы, что именно из-за этого человека и лишиться всего Джинён. Что из-за такого гнилого существа прервётся вся его жизнь на свободе. Теперь он будет навечно заперт в четырёх стенах тюремной камеры.
Ким и свою-то жизнь не особо ценил. В ней кроме грязных денег, выдуманных иллюзий и Джинёна ничего не было. А сейчас, когда рядом с ним стоит дрожащий Хосок и сжимает в руке свой портфель с ценными бумагами, за которые Бэ отдал свою свободу, он понимает, что теряет одно за другим.
С отсутствием в жизни Бэ парень осознает медленно, но верно, что иллюзиями жить уже больше нельзя, иначе точно с ума сойдёшь. Свихнёшься окончательно и после никому не будешь нужен. В лучшем случае тебя запихнут из жалости в психиатрическую больницу, а в худшем — бросят на улице и оставят так умирать. Без денег, без еды и воды, без шанса на спасение.
Тэхён больше не видел смысла в своей жизни, когда план Джинёна осуществится. Как только он выполнит все его указания, то что тогда у него останется? К чему он будет идти, к чему стремиться?
Когда Ким понимает, что он не живёт, а просто существует, то хочет распластаться на полу своей квартиры и напиться до потери сознания, чтобы потом не очнуться утром. У него и раньше были мысли о том, что было бы куда лучше просто исчезнуть и не возвращаться в этот проклятый Сеул. Но Тэхён быстро приходит в себя и, поразмыслив уже на холодный разум, понимает, что в Корее у него больше шансов хотя бы на простое выживание.
Да, он теряет близкого друга, но он ведь всё ещё может его навещать в тюрьме по возможности. Он может найти выход своей любви в чём-то или в ком-то другом, а не в одной Джинхо, которая скоро выходит замуж. Да, он всё ещё может работать и скрашивать своё бесполезное существование яркими огнями в клубах, в которых любил проводить время последний год.
