– Встань и разденься.

Марина дрожала. Ее испуганный взгляд, не веря, скользнул по моему лицу.

– Дима, я не могу…

– Если я сделаю это сам, я порву к черту каждую шмотку. Я жду.

Прошла минута. Я показательно безразлично закурил, с трудом удерживаясь, чтобы не наброситься на эту беспомощную прелесть. Марина не сводила с меня перепуганных глаз в надежде, что я передумаю. Напрасно. У меня не было такого намерения. Сегодня я собрался сделать ее своей одним из самых доступных и действенных способов. Ее пальцы скользнули к молнии юбки, я мысленно хмыкнул, увидев ее зажмуренные глаза. Куда теперь делась ее показушная дерзость избалованной девчонки. Юбка пестрой лужицей опустилась на пол у ее стройных ножек. Увидев белые кружевные стринги, я едва не присвистнул.

– Да ты горячая штучка, девочка моя. И что ты прячешь за этим кружевом?

Марина дернулась, словно от удара, и внезапно с перепуганной, но естественной грацией опустилась на пол, прикрыв руками лобок и грудь, как будто белья было недостаточно. Ее руки дрожали, что не ускользнуло от моего внимания, и самообладание снесло ураганной волной. Я не видел ее намокших, слипшихся в иголки ресниц, дрожащих губ, не слышал ее просьбы, смешанные с рыданиями. Ткань трусиков расползалась под напором силы ладоней, лифчик я, кажется, сорвал не расстегивая. На миг пелена спала с моих глаз, этого было достаточно, чтобы я увидел ее слезы и выражение ужаса в больших глазах. Мир словно раскололся напополам. Понимая, что я не остановлюсь и что ее слезы разбудили во мне темную сущность, которая, в общем-то, не очень крепко и спала, и в тоже время, словно ища какой-то компенсации для своей совести и оправдания действиям, я нежно уложил ее на кровать. Поцелуй сам собой вышел очень нежным, ее сердечко билось пойманной птицей под моими руками, и я наверное сам поверил в то, что сказал ей тогда.

– Повтори… – полустон – полувсхлип Марины был сладкой музыкой для моих ушей.

– Я не сделаю тебе плохо, я заберу тебя в рай, – произнес я и понял, что это в тот момент было правдой. Девочка все еще дрожала от страха. Вспомнив все свои действенные наработанные способы, я нежно прочертил трассу поцелуев от шеи до груди, сжимая кулаки до боли, чтобы не растерзать ее покорное тело в погоне за чувством иступляющей власти обладания. Когда ее острые сосочки затвердели под моими поцелуями, я уже не мог держать себя в руках. Мои пальцы безошибочно нашли центр ее наслаждения, но манипуляции с ним скорее еще больше испугали ее. Что ж, я знал, что оргазм в первый раз практически нереален. Ничего, все еще у нас будет впереди. Пальцы осторожно проникли внутрь, я лишь придержал ее шею локтем, пресекая протестующую попытку вырваться. Долго это продолжаться не могло, сопротивление довело возбуждение до точки невозврата. Я не помню, как поспешно избавился от брюк, как пытался лаской успокоить запаниковавшую девушку, стараясь прогнать из головы мысль о ее запястьях, привязанных к изголовью кровати – да, именно это яркое видение тогда меня доконало.

– Я постараюсь … – прохрипел я перед тем как рывком взять ее. Постараюсь что? Наверное, избавить от боли? Мне было все равно. Ее стоны и слезы были самой лучшей наградой для меня в этот вечер. Она была такая узкая и такая восхитительно покорная. Надолго меня не хватило. Меньше минуты… Я вообще чудом успел воспользоваться презервативом.

Маринка уже не плакала, просто неумело куталась в одеялах, пытаясь спрятаться. Только тогда я ощутил прилив необъяснимой нежности. Наверное, я полюбил ее именно в этот момент. Тогда, когда, по логике, должен был поблагодарить за удовольствие и выставить за дверь с обещанием перезвонить и желанием поставить очередную зарубку на кровати. Полюбил той любовью, которую никогда не постигнуть простому обывателю, и которая так понятна узкому кругу лиц.

После я долго успокаивал ее, снимая слезы с глаз губами и чуть ли не погружаясь в транс от соленого вкуса чужой покорности и безысходности. Качал в своих объятиях, словно ребенка, отпустив лишь тогда, когда она искренне рассмеялась в ответ на мой рассказ о том, как в детстве мы играли в индейцев и вылетели на дорогу, устроив ДТП. Я отвез ее домой сам. Поборов желание отнести на руках – дома располагались не так далеко. Но тогда я не упускал возможности форсануть за рулем авто. Поцеловал очень нежно, но добавил на прощание с пресекающей возражения категоричностью:

– В субботу встретимся снова.

Дима

Марина была даже внешне чем-то похожа на Юльку. Обе яркие. Наглые. Вызывающие брюнетки. Блондинки обычно были мне малоинтересны – они с готовностью, сбивая колени, падали ниц при одном только смелом взгляде, а после секса не оставляли никаких продолжительных воспоминаний.

Я не мог подавить свое бесконтрольное желание к новой знакомой. Может, и не стоило этого делать? Никто, помимо школьной любви, за столько лет не заводил меня настолько сильно. Еще, как бы ни трудно было признаться самому себе, мной двигал страх. Найти девчонку, которая столь сильно зацепит мои глубинные инстинкты, и потерять ее, не сумев удержать своих эмоций в узде. Я не был уверен, что у меня получится себя контролировать. Даже нежность поцелуя ее насторожила, жертва почувствовала фальшь хищника. Я отчетливо помнил, как дерзость вдруг покинула ее взгляд, уступив место неосознанному страху.

Но как же завела меня эта мимолетная беззащитность!

Дима, возьми себя в руки. До того момента у тебя две недели не было секса.

Тебя заводит не эта яркая стерва, а элементарный инстинкт, который просто должен быть немедленно удовлетворен, и все.

Как Вика оказалась в моей постели, я и сам не понимал. Желание выкинуть Юльку из головы дошло до абсурда.

Сперва я набрал номер Алины, рыжей бестии, любительницы смелых экспериментов. И тут же нарвался на ее плохое настроение. Какого члена претензии? Я же не обещал уделять ей внимание каждый день! Без объяснения сбросив звонок, я купил букет из трех черных роз и поехал в "Элегант" к Вике.

Валерия, хозяйка империи мужских костюмов, сорочек, галстуков и запонок, оказалась на месте. Не порядок. Пришлось вручить букет ей. Холеная дама без возраста по-детски восхитилась необычным цветом роз, не догадываясь о его истинном значении. Вика, стройная, подтянутая, в элегантном костюме порхала вокруг солидного покупателя, укатывая того на позолоченные запонки к каждой из купленных им рубашек. Я позволил Валери напоить себя колумбийским кофе, минут двадцать мы обсуждали с ней тонкости налогового законодательства и растущие потребности клиентов, после чего она упорхнула с инспекциями по остальным своим магазинам, не забыв прихватить букет.

Вика с дежурной улыбкой проводила покупателя. Я поцеловал ее в знак приветствия, ощутив ответную дрожь.

– Принесла Лерку нелегкая. Букет был твой.

– Ты все правильно сделал, иначе б она меня на ноль помножила! Она едва из трусов не выпрыгнула, чтобы ты силиконовую обновку заценил! – Засмеялась Вика. – Ты мимо проезжал, или?

– Я соскучился, – ложь слетела с моего языка очень легко, и я подтвердил свои слова очередным поцелуем. Поцелуй увлек, и я опомнился лишь, осознав, что она оголтело лупит кулачками по моим рукам.

– С ума сошел?! Я же на работе!

Надо же, я так увлекся, что успел намотать ее длинные волосы на свой кулак.

– Когда ты заканчиваешь?

– Как обычно, в 19:00… – девочка поплыла. Словно не было моего долгого игнора и разговоров о принадлежности, которые перепугали ее до икоты.

– В полвосьмого у меня. Возьми такси. Не хочу, чтобы ты шла пешком через весь центр, украдут ведь…

Стоит ли говорить… Мне не удалось.

Едва за ней захлопнулась дверь, мои мысли моментально вернулись к Юльке.

Перед тем, как лечь спать, – а я не был уверен, что смогу уснуть, – я сделал еще кое-что. В социальной сети у меня имелась рекламная страница спортклуба. Я знал название ее ВУЗа. Ее приблизительный возраст. Поиск занял порядком 10 минут, когда я, не надеясь на успех, наткнулся на ее фотку. В черном купальнике, у бортика бессейна, в пол-оборота к камере. Огонь предвкушения побежал по моим жилам при виде ее вызывающего взгляда.