– Прости! – сквозь слезы прошипела Говорова и, успев ухватить сумку, выбежала прочь. Епт, какие мы нежные… Ага. Ленка поцеловала Костика. Отнюдь не по-дружески. Я-то думала, что ее сопли из-за моего авторитета… Перевела взгляд на все время молчавшую Нельку, но та только подняла руки в примирительно-жалком жесте.
– Лузерши, – выдала я, усаживаясь за парту. Лекси с Элей примостились рядом. Они явно получили удовольствие от стычки, чего не скажешь обо мне.
– Слушай, а давай их отдрессируем? При правильном подходе они до конца обучения будут нам кофе готовить и курсовые строчить! – Это Элька. Новый рефрматор. – Эй, Юльчатай, как идея?! Ты чего?
Я сжала губы и рассеянно замотала головой.
– Ничего. Просто кофе перепила, голова болит.
– Только не говори, что это из-за них! – Ленка протянула мне конфетку, которую я, не глядя, машинально положила в рот.
Настроение испортилось. Но трудно сказать, почему. Наверное, это было предчувствие, чего-то не столь серьезного, сколько неприятного. С женской завистью я знакома не понаслышке. С детства, сколько себя помню, в любой девчоночьей компании я считалась изгоем, понятие «подруга» до 9 класса для меня было незнакомо. Хорошо помнила бойкоты, сплетни и подставы в классе, вместе с тем повышенное внимание мальчиков, которые, впрочем, ухаживали за мной несколько своеобразно – с синяками я после такого флирта не расставалась долго. Кажется, это произошло после того, как я отказалась дружить с первым плохим парнем класса. Да просто дружба в его понимании предполагала совместное потребление алкоголя и наркоты. Не стоило, по сути, обвинять в чем-либо мальчишек с их ранним комплексом неполноценности, да и дело было в другом – в том, с каким восторгом и злорадством девчонки подхватили начавшуюся против меня травлю. Каждая буквально захлебывалась от мстительного восторга. Но втайне до смерти желала оказаться на моем месте! Да, я прошла через многое. И анонимки классному руководителю с описанием моего якобы аморального поведения, исправление оценок, надписи на стенах дома и школы… сейчас я не жалела о таком повороте. Именно школьные годы выковали мой характер.
Не считая Эльки и Лекси, с которыми у нас ни разу не было повода ломать кирпичи о голову, у меня была еще одна подруга, тоже с именем Лена, которая жила в Феодосии. Ее одну я могла назвать своим настоящим другом – яркая, сногсшибательная в моем понимании брюнетка, похожая на меня и характером, и даже внешностью немного, девочка редкого ума и находчивости. Находясь здесь по долгу учебы, я страшно по ней скучала. Нашей дружбой мы опровергали теорию наших бабушек, гласившую, что подруга никогда не должна быть красивой. Это все заблуждения. Красивые девчонки уверенны в себе и не нуждаются в унижении себе подобных. Они, как правило, самодостаточны и всегда в гармонии с собой и окружающим миром. А злость, зависть, лицемерие и прочий букет как раз свойственен менее уверенным в себе особям при красивых подругах. Часто, выбираясь куда-то, мы могли восхититься красотой или стилем другой красивой девчонки, и ни разу не возникло ничего похожего на зависть или недоброжелательность. У красивых девчонок есть всегда чему поучиться, что подсмотреть и обыграть для себя, да и просто держать свою планку очень высоко, и не расслабляться до того, чтобы выйти из дому с облезшим маникюром или без эпиляции. Блин, Лесик, что ж ты так далеко…
Я тряхнула головой. Лекция уже минут пять как началась. Девчонки сосредоточенно что-то конспектировали, а Говорова в углу расстроено шмыгала носом.
…I don’t care…
Наверное, еще через пару лет жизнь закалит меня так, что я перестану реагировать на подобные мелочи, а пока буду просто пытаться их игнорировать.
После лекции я на автомате выкурила пару сигареток. Автоответчик выдал три сообщения о пропущенных звонках. Лена, легка на помине, мама и еще один друг, желающий пригласить на чашку кофе. От Димы ни слуху, ни духу. Веселый денек! Но ведь еще не вечер. Позвонит по– любому. Я же вижу, что зацепила его вчера! Хотя, может, из-за того, что я вечером слегка испугалась. Так, самооценка, ввысь!
После пар мы снова зависли в «Кофеине». Я не помнила, какими именно аргументами девчонки воспользовались, чтобы вытащить меня с собой, но, в принципе, была им за это благодарна. Мартини с пирожными (100 подходов пресса дома, потом) ощутимо подняли пошатнувшееся настроение. Спустя тридцать минут мы уже активно обсуждали новый фильм про вампиров, приправляя рассказ пошловатыми комментариями.
…I don’t care…
В разгар вечера первой удрала Эля. Наверное, очередной ее бой-френд из тусовки фотографов был проездом в Харькове, об этом прям кричали ее вмиг заблестевшие глаза. Я почувствовала легкий укол зависти, но рядом оставалась Лекси, и она просто фонтанировала оптимизмом.
– Рванули танцевать! – неожиданно выпалила она и потянула меня за руку. Я не успела опомниться, очнулась уже на танцполе.
Внимание всех посетителей кафе сразу оказалось приковано к нам двоим. Лекси не растерялась и, театрально улыбнувшись, задвигалась под ритмичную композицию Рианны. Как всегда, ее грудь плясала вместе с ней. Как-то сориентировавшись, я вспомнила основные танцевальные движения и автоматически унеслась в ритм джаз-фанка, забыв даже про высокие шпильки. Музыка постепенно захватила, ток азарта бенгальскими искрами пробежал по жилам, и тело ожило, подчиняясь чувственной музыке. Аплодисменты начались практически сразу, и никто не удивился, когда спустя минуту к нам присоединились пара студенток, высокий парень с фигурой балетного танцора и эффектная женщина без возврата. Мои волосы давно прорвали блокаду укладки, щеки пылали, и я жадно пила энергию драйва и всеобщего внимания. Песня закончилась, и никого не удивили искренние аплодисменты. Мы смотрелись, должно быть, нереально эффектно – ангел тьмы и света, брюнетка и блондинка с красивыми телами и завораживающей кошачьей грацией. Я даже не удивилась, когда, вернувшись к столику, мы получили бутылку шампанского от заведения и десерт от кого-то из соседних столиков. Скосив глаза, незаметно оглядели щедрых «одаривателей» и синхронно скривились в разочарованных чувствах. Никаких знакомств не хотелось.
Лекси что-то рассказывала о новой косметике, когда телефон выдал резкую трель.
– Это же мой! – мы, не сговариваясь, вчера закачали одинаковый рингтон на наших новых знакомых. Да и не будь его, я бы догадалась по ее распрямившимся плечам и блеску в глазах, кто именно звонит. Закончив разговор, она кинула на меня виновато-умоляющий взгляд.
– Юлька, прости… я просто…
– Да иди. Не примазывайся!
Объяснять что-либо вообще не следовало. С трудом сдержав стон разочарования и обиды от того, что такой обещавший стать приятным вечерок так внезапно накрылся, я поспешила рассчитаться и встать, прихватив с собой бутылку шампанского. Останься я тут, меня растерзают жаждущие познакомиться.
– Я все поняла. Пью сегодня дома. В одиночестве.
– А вы с этим разве не?..
– На сегодня мы не договаривались, – ложь слетела совсем беззаботно, эмоции скрыть удалось.
– Ну и правильно, ты его там пробей по базе, что ли… он то ли на гангстера, то ли на инопланетянина похож! – выдала Лена полет интеллекта.
… Этим вечером Дима так и не позвонил. Да, Беспалова, давно тебя так не обламывали. Не всем, видимо, быть у твоих ног. Ну и хрен с ним. Кому он, спрашивается, этим хуже сделал? Да мне все равно! Абсолютно! И вообще, девчонки правы, мутный он какой-то. И этот блеск в глазах. И эти замашки властелина вселенной. И мое беспокойство, да и вместе с ним ощущение какой-то покорности, словно под легким гипнозом. Случай отвел, и слава богу. Не он первый, не он последний. Все, что не делается, то к лучшему.
В который раз уже… I don’t care…
Дима
Коньяк обжег глотку. Пожалуй, мне хватит на сегодня. Я приглушил звук телевизора, осознавая, что мне не удалось. Ни капли. Выбросить ее из головы оказалось непосильной задачей.
Почему не сработал закон взаимозаменяемости, я понять не мог. Более того. Прежнее чувство контроля изменило мне сегодня, и алкоголь был тут ни при чем. Это беспокоило, и я, кажется, понимал истоки такого чувства, но все же…
