не передумала… Кира понимала, что выдержка впервые может изменить ей, но всё ещё

сдерживалась.

Александра легко и нежно обошла грудь Киры и скользнула руками по обнажённым плечам, вниз, дотягиваясь до побелевших пальцев, покрывая поцелуями совершенную, гладкую, сильную спину. Не отрываясь от Киры, уже более уверенно вернулась руками вверх и

неуловимым движением расстегнула застёжку гладкого лифчика, быстро сбросив его и, не

прерывая движения, накрыла своими ладонями высокую, порозовевшую, трепещущую от

жажды грудь. В этот момент, когда в центр её ладоней упёрлись горячие и твёрдые от

разбуженного желания жемчужины, Александра поняла, что совершенно не может стоять на

ногах. Её собственное желание скрутилось болезненным узлом и безумно хотелось ощутить

руки Киры на своей коже. Но Александра хотела завершить то, что начала, то, что снилось ей, что грезилось наяву, то, что она ощутила в себе сегодня: «я люблю тебя огромным небом, я

хочу любить тебя руками»… вжимаясь всем дрожащим телом в спину Киры, одной рукой гладя

грудь и живот, Александра скользнула внутрь брюк.

Это было уже слишком, чтобы вынести. Кира поняла, что уже не контролирует себя. Эта

мысль проскочила краем её сознания и исчезла, а Кира аккуратно, чтобы не испугать

Александру, повернулась, потому что ещё мгновение, и её ноги бы подкосились. Фиолетовые

глаза встретились с байкальскими, и не было больше ни сомнений, ни страхов.

Александра пристально смотрела на Кирины губы, а её руки беспорядочно блуждали по спине и

животу. Кира судорожно выдохнула, перехватила руки Александры и свела их за её спиной. И

прежде, чем Александра смогла испугаться и подумать, что её отвергают, Кира накрыла её губы

своими. Горячие и твёрдые, губы Киры были агрессивными и жёсткими, и поцелуй оказался

вовсе не нежным, но именно поэтому выплеснувшейся жаждой немедленной близости он смёл

последние страхи и неуверенность. Кира осторожно уронила Александру на простыни и

прижала её руки вверху за головой. Александра дёрнулась высвободиться.

- Ш-ш-ш… - прошептала Кира. – Не спеши… Потому что ещё немного, и я умру от

наслаждения… А я хочу, чтобы ты улетела вместе со мной…

Кира снова накрыла своими губами губы Александры, мягко, но настойчиво исследуя, впитывая, прикусывая и растворяясь, в то время как руки, будто с рождения зная плавящееся в

них тело, танцевали джигу на каждом сантиметре, распаляя и доводя до неистовства каждую

клеточку. Александра, высвободив руки, всё же расцепила неподатливую застёжку и

требовательно дёрнула брюки вместе с бельём вниз. Кира по-змеиному вывернулась из

мешающей одежды и вытянулась на Александре, где-то краем сознания понимая, что ещё

немного, и она взорвётся.

Когда же Кирины губы опустились ниже и сомкнулись на средоточии жара, а руки продолжали

блуждать по царственному телу, Александра застонала и задрожала от накрывшего её восторга.

Но она не хотела испытать ликование одна. Будто зная, как это должно быть, Александра

потянулась, извернулась и нашла пальцами шёлковый огонь Киры. Несколько сильных, длинных движений, и Александра, вскрикнув и выгнувшись, прижала одной рукой голову Киры, а длинные пальцы её второй руки оказались в кольце пульсирующих мышц тихо застонавшей

Киры.

Несколько мгновений Кира и Александра слушали только дыхание друг друга. Потом Кира

перекатилась, перевернула на себя Александру и нежно поцеловала. Александра вздохнула, зарылась лицом в шею Киры и оттуда прошептала:

- Пожалуйста, молчи и ни о чём не спрашивай. Я… я не знаю, что со мной. Ты нужна мне.

Кира вздрогнула всем своим длинным, атлетическим телом и резко вздохнула. Потом

поцеловала Александру в висок и прошептала:

- Я люблю тебя. Больше жизни. Больше всей этой планеты…

Александра расплакалась. Её горячие слёзы щекотно стекали Кире на шею, но она боялась

пошевелиться и отпустить только что обретённое счастье. Лишь на секунду Кира ослабила

объятие, чтобы накрыть их обеих простынёй, а потом опять сильно прижала Александру к себе.

– Ш-ш-ш… Великая княгиня… Не бойся ничего…

Александра разрыдалась в голос:

– Молчи, пожалуйста…

– Я молчу. Я не буду у тебя ничего спрашивать. Но я – с тобой, и я не уйду, пока ты не

захочешь…

Александра плакала долго и горько, обняв и прижав к себе Киру, будто боясь, что мелькнёт

мгновение – и всё исчезнет. Потом она уснула, а Кира лежала и переживала весь бешеный и

удивительный вечер заново, минуту за минутой.

***

Было удивительно ощущать рядом с собой тёплое, нежное, гладкое тело любимой женщины.

Её лёгкое дыхание щекотало шею, рука собственнически лежала поперёк, притягивая и не

отпуская даже во сне, длинная нога была переброшена через ноги Киры. От этой близости

внутри опять набирал силу ненасытный огонь, кожа болезненно натянулась, сердце

заколотилось, стоило только позволить себе вспомнить недавние минуты. Кира застонала про

себя и ещё сильнее обняла Александру, борясь с желанием разбудить и осыпать поцелуями

каждый миллиметр душистой, бархатной кожи. От этого желания внутри стало больно, словно

мышцы завязались в узел, и Кира попыталась подвинуться, чтобы хоть немного ослабить

напряжение. Стоило ей пошевелиться, как Александра тут же распахнула глаза: взволнованное

горное озеро в пушистой хвое ресниц:

- Ты куда?

Кира притянула её к себе, прижавшись губами ко лбу:

- Никуда. Просто подвинулась.

Александра опять подняла голову, внимательно и встревоженно изучая близкое лицо:

- Тебе неудобно? Тяжело?

Кира улыбнулась счастливой улыбкой:

- Ну что ты! Мне хорошо…

Александра на несколько мгновений спряталась в уютное тепло длинной шеи, потёрлась носом, потом вдруг одним слитным движением перекатилась и легла сверху:

- А так?

Кира охнула, когда грудь Александры прижалась к ней, а длинное мускулистое бедро так

естественно скользнуло между её ног. Отбросив все мысли, Кира потянулась и легонько

пробежалась пальцами по роскошной спине, наслаждаясь игрой мышц, затрепетавших под её

прикосновениями. Кира потёрлась щекой о шёлковые длинные локоны и тихо проговорила в

совершенную заполыхавшую раковину с капелькой бриллианта:

- Так ещё лучше… Ты самое большое чудо, какое только могло со мной случиться…

Александра приподнялась на локтях, пристально вглядываясь в Киру: её электрические

сапфировые глаза, ровные крылья бровей, чёткие, резкие скулы, мягкие, нежные губы, - и в

очередной раз поразилась, насколько красива и сильна была женщина, захватившая в плен всё

её существо. Почти задохнувшись от затопивших её чувств, Александра наклонилась и

медленно, глубоко поцеловала Киру, запоминая вкус, бархатистость, жар так невероятно

открыто принимавших её губ. Кира ответила на поцелуй, едва сдерживая себя, комкая страсть, стараясь не торопиться, перевернула Александру на спину, проложила дорожку из поцелуев по

линии скулы до виска. Борясь с нетерпением и чувствуя, что Александра не сопротивляется, Кира прижалась теснее, слыша стон сквозь вздох, ощущая упругость тела под собой каждым

нервом, жар и напряжение живота и бёдер, спустилась губами ниже, принимая в тепло губ

нежно-гибельные бутоны вершин груди, чувствуя, как они расцветают, наполняясь силой…

сильными, трепетными пальцами Кира скользила по распахнутым рукам, не позволяя им

прикоснуться, зная, что ей будет достаточно лишь несколько мгновений, а ей хотелось, чтобы

ощущение стремительного полёта продлилось как можно дольше…

Александра изгибалась под жаркими поцелуями, перехватывая руки, отвечая на безудержные

ласки, а воздух вокруг был слишком горячим, слишком острым, чтобы вдыхать, в ушах звенело, а в затылке было ознобно, и казалось, что губы и руки Киры были везде, и остановить