Я тяжело вздохнула. Мы отправились в дельтапланерный клуб. Не помню, как Дилан договаривался, как мы переодевались в специальные костюмы, как нас готовили к полёту и инструктировали, как снабжали рацией. Очнулась я уже разгоняющейся.

— Не бойся, — повернулся ко мне Дилан, — Я знаю этих ребят. Давно собирался полетать, много читал про это.

И вот, мы взмыли в воздух. Дилан сообщил ребятам в рацию, что всё нормально. И я наконец отважилась посмотреть вниз. Всю колотило, руки вспотели, живот разболелся, под ложечкой засосало. Внизу — зелень, холмы, горы, скалы и безбрежная гладь моря. А ещё дома, пестрые крыши и цветы. Я чувствовала себя птицей.

— Нравится? — усмехнулся Дилан.

— Чтоб я ещё раз соглашалась на авантюру с тобой… — пробормотала я.

В лицо дул ветер, дыхание перехватывало. А когда первый страх прошел, я почувствовала упоение. Я птица! Я летаю в небе! Над головой синева, впереди, сзади и по бокам — свобода, небывалая и бесконечная, и ничто меня не держит. Я стремительный южный ветер, глядящий на суетящихся людишек с высоты птичьего полёта.

— Это ведь безопасно, — рассмеялся Дилан, — Ты чего? Это же не парашют.

— Ну ещё бы был парашют, — фыркнула я, — Тогда бы я тем более не пошла. Я высоты до смерти боюсь.

— А я воды боюсь, — рассмеялся Дилан, — Так ведь ещё веселее, правда?

— Ты сумасшедший.

— А то!

На следующий день он завязал мне глаза.

— Есть одна вышка. Я уверен, ты там не была, — сказал Дилан, ведя меня за руку.

Мы долго поднимались, и у меня начало сводить живот от нехорошего предчувствия. Когда мы наконец остановились, он снял мне повязку. Мы стояли на вышке, отсюда открывался захватывающий вид.

— Ну что, кто из вас прыгать будет? — раздался голос.

К нам подошло несколько парней.

— Оба, — ухмыльнулся Дилан.

— Эй! — обалдела я, — Я на это не подписывалась!!!

— Если хочешь, сначала спрыгну я, — развёл руками Дилан.

— Ты вообще нормальный, нет?! Ты же убьёшься!

— Лучше так, чем сгнить на больничной койке.

— Ты идиот… Попомни мои слова, ты самый настоящий идиот.

Я повторяла это, когда его просили что-то подписать, взвешивали, привязывали страховку и инструктировали.

— Эй, Нора, если я нормально прыгну, то ты прыгнешь вслед за мной, — ухмыльнулся он.

А потом подошел к краю и спрыгнул, а я отвернулась, зажмурившись и сжавшись в комочек. Те секунды тянулись невообразимо долго.

— Круто для новичка, — сказал тот, кто брал плату, — Тем более для такого пацана.

— Вы хоть нормально всё прикрепили? — недоверчиво спросила я.

— Не боись, — сказал инструктор, — Всё проверено.

Дилана подняли. Я бросилась к нему.

— Супер, — сказал он.

Его глаза горели, дыхание участилось. Он едва стоял на ногах.

— Нора, ты должна это попробовать!

— Ни за что на свете!

— Серьёзно, попробуй, а то я дружить с тобой не буду, — фыркнул Дилан.

Всё-таки спустя некоторое время ему удалось меня уговорить. Парни повторили со мной те же процедуры, что и с ним.

И вот, я стою на самом краю. Внизу кричат люди, подбадривая: «Давай, прыгай!». Сердце колотится, как бешеное. Я уже сто раз пожалела, что согласилась на такое. Думала: «Всё, больше никакого экстрима. Буду переходить свет только на зелёный. И купаться только в мелководье!».

— Подтолкнуть? — осклабился Дилан.

— Я сама, — мрачно сказала я.

И прыгнула. Земля неумолимо приближалась, мне казалось, что меня вывернули наизнанку, секунды растянулись в часы. В тот момент я сильнее всего ощутила желание жить. О да, я точно буду цепляться за жизнь всеми когтями и зубами и активно радоваться любым мелочам, если выживу.

Падаю… Падаю. Быстрее, лечу камнем вниз, ракетой, кометой. Перебираю все варианты погибнуть. Ударится обо что-то. Вывихнуть все суставы. Разбиться. От страха всё сжалось. Я в центре тайфуна.

И вот, я повисаю и взмываю вверх. И ору, как сумасшедшая, от захлестнувшей меня с головой безумной радости. Раскачиваюсь и ору.

А потом меня поднимают, я вся мелко дрожу и не могу ни о чём думать. Падаю рядом с Диланом.

— Ну как? Ощутила вкус жизни? — скалится он.

— О да, — сказала я, — Сполна.

И всё-таки я больше не соглашусь ни на какую авантюру с ним.

— Главное — не бойся волны, покори её!

Я же сказала, что больше не соглашусь ни на какую авантюру с ним!!!

Но вот, мы стоим на сёрфингах, сейчас большие волны. Инструктор рассказывает, что надо делать.

— Ты вообще когда-нибудь хотя бы держал в руках доску? — прошипела я.

— Надо же когда-нибудь начинать, — усмехнулся Дилан.

Мы стали «покорять волны». Точнее, покорял он, а я вопила, корчила ему страшные рожи и размахивала руками, как дура. Он даже иногда делал всякие трюки. А мне бы хотя бы дотерпеть до конца.

— Согласись, это же классно, — орёт он.

— Нифига не классно, — ору ему в ответ, — Мне тарзанки хватило!!!

В конце концов мне начинает это даже нравиться. Я танцую на доске, регулируя её, прыгаю через волны и визжу от восторга. Один раз я свалилась с доски, а Дилан долго ржал, пока инструктор помогал мне.

А потом мы заваливаемся на полотенца и лежим, тяжело дыша. Хочется пить. Инструктор, который являлся ещё и другом Дилана, приносит нам по коктейлю.

— Нора, а ты изменилась, — с удивлением замечает он, — В школе такой тихой была.

— Мы учились в одной школе?

— Мы были одноклассниками. Это же я, Боб.

Я вскочила, покраснев, как рак. Как я могла забыть эти светлые волосы на фоне смуглой кожи — внешность типичного калифорнийского блондина? Это же ему я писала любовную записку, по нему сохла, пока он ржал над ней в компании Дерека и его прихвостней!

— Интересно, я тебе всё ещё нравлюсь? — ехидно сощурился Боб.

— Ты че, дурак? Сколько лет прошло с тех пор!

— Вы о чём? — напрягся Дилан.

— Помнишь, как ты разорвал записку Норы, которую она мне написала?

Я совсем поникла. Ну вот, опять издеваться будут. Вдруг я превратилась в школьницу Нору. В закомплексованную школьницу Нору.

— Я реально это сделал? — повернулся Дилан ко мне.

— Да, — процедила я.

— Точно, припоминаю, — обрадовался Дилан, — А ты, в общем-то, не против был. Даже вместе со всеми смеялся. Так что, Нора, ты злобно так смотри не на меня, а на него. Это ведь по нему ты сохла, и он это отлично знал.

— А че ты меня обвиняешь? — всполошился Боб, — Сам бы как поступил на моём месте?

— Ладно, у каждого из нас есть поступки, которыми мы не гордимся, — примирительно сказал Дилан.

Этого вынести я уже не могла. Я встала, повязала на себе порео, взяла сумку и ушла. Ноги шлепали во вьетнамках. Боб с Диланом бросились за мной.

— Нора, чего ты обижаешься? — проворковал Боб, — Мы же были детьми. Ты сама знаешь, не сделай я этого, то меня бы тоже задразнили.

— Тогда почему ты вспоминаешь об этом сейчас? — резко обернулась я, — Теперь-то мы не дети.

— Потому что мы дураки, — вдруг сказал Дилан.

Он подошел ко мне, откинул пряди с моего лица и улыбнулся.

— Нора, не обижайся. Я ведь даже не помню всё это толком. Точнее, помню только половину.

— Это ещё хуже. Ломаешь жизни, не запоминая имён и лиц.

Боб смотрел на нас в нерешительности.

— Я не держу на тебя зла, — сказала я ему, — Давно уже простила тебя. Тем более, что ты больше не издевался надо мной. И даже подошел извиниться.

Это была правда. Он подарил мне бумажную ящерицу и сказал, что я хорошая, просто он не хотел, чтобы его дразнили. А ещё, что он во мне видит только хорошую подругу, а не девушку. У него был такой смешной и виноватый вид, что я поняла, что извинения были искренними.

— Точно? — вкрадчиво спросил Боб, — Я ведь действительно пожалел об этом практически сразу. Конечно, стих был смешной, но Дилан был как-то слишком жесток.

— Да ну тебя, — надулся Дилан, — Иди уже.

Мы с Бобом улыбнулись друг другу. И он ушел в сторону клуба сёрфингистов. А Дилан сел на песок и указал на место рядом с ним. А я специально села подальше.