На колоннах с двух сторон висели картины, с символикой этого учения, которые здесь именовали танками. В торце помоста находился алтарь с зажженными свечами, и разнообразными подношениями, с которого спокойно и безмятежно взирал на церемонию позолоченный Будда.

Хорошая акустика зала создавала эффект его полного наполнения музыкой и каждый мог ощутить себя ее частью. На эти вибрации отзывались все клетки тела. При более длительной концентрации, сознание тоже настраивалось на эти звуки и, незаметно для себя, слушающие могли войти в состояние близкому к медитативному трансу.

Антон, сидя за монахом, все никак не мог полностью отключиться от реальности и уйти в глубины своего существа. Хотя тело уже было расслаблено и казалось, ничего не весило, сознание смешивалось с набегающими как волны, звуками, но что-то еще мешало. Какие-то обрывочные мысли, или внезапно вспыхивающие картинки, или…. Он так и не уловил. Хотя, обычно, особых сложностей переход в другое состояние не вызывал. Этому он учился еще в армии.

Почувствовав, что видимо, не удастся полностью выйти за грань реальности, он решил вернуться назад. Аккуратно открыл глаза, огляделся. Яркие краски стен и солнечные лучи немного ослепили его. Он зажмурился и медленно открыл глаза снова. Мелодия и текст молитвенных мантр еще звучали, составляя единое целое. Кто-то сидел с закрытыми глазами, кто-то с открытыми, два человека пробирались к выходу.

«Уже сколько веков, а практически ничего не меняется, — подумал он, глядя на покачивающуюся спину монаха. — Даже удивительно, как крепко учение. Значит, оно во многом правдиво отражают эту реальность». Буддизм для него не ассоциировался с религией. В нем было много того, к чему Антон пришел сам, во время размышлений и анализа своего жизненного опыта. В госпитале, где он проходил реабилитацию после ранения, у него было время подумать.

Вспомнил, что пришел сюда не один. Слегка повернул голову вправо. Жанна сидела рядом, тоже с закрытыми глазами, веки подрагивали.

В ее темных волосах застряло небольшое пятно солнечного света, лицо было расслабленным и безмятежным, а сама она казалось, спала. Антон невольно загляделся на нее. Нельзя сказать, чтобы она была красавицей, но что-то притягательное в ней, несомненно было. Но вот она вздохнула и открыла глаза. Встретилась взглядом с Антоном, улыбнулась.

— Кажется, немного уснула, и мне даже что-то снилось, легкое и воздушное, — шепотом проговорила она, придвинувшись ближе к Антону. Молитва уже подходила к концу. Антон расслышал последние слова мантры «Ом Мани Падме Хум», которые были произнесены несколько раз.

Смолкли звуки, и некоторое время в храме стояла тишина. Потом возник тихий шорох одежды, шагов, разговоры вполголоса. Монахи стали подниматься, а за ними и гости, которые делились впечатлениями от ритуала. Служители учения уносили музыкальные инструменты, книжки в кожаных переплетах и необходимые принадлежности, которые находились на столах, гости стали подходить к алтарю, или выходить из зала.

Встали со своих мест и Антон с Жанной. Прошлись по помещению, рассматривая картины на стенах. Подошли к алтарю, зажгли свечи, немного постояли перед Буддой, думая о своем и вышли на улицу.

Было тепло, солнечно, пахло цветами и травами. Время нового обновления в природе и новых желаний и целей у людей.

— Как тебе молитва, — поинтересовался Антон — Воздействовала?

— Ты знаешь, мне нравится это учение. Как-то приближено к жизни. И их молитвы и мантры тоже. Чувствуется радость от жизни. В свое время посвятила некоторое время его изучению и пониманию. А как у тебя с этим?

— Да почти также. Многие утверждения здесь совпадают с моим мироощущением и пониманием своих жизненных смыслов. Поэтому, приезжая сюда, обязательно захожу в этот храм. Он мне нравится. Здесь легко и светло становится в Душе.

Немного помолчали. Антон разглядывал людей, идущих из храма. Они были разного возраста. Но какое-то спокойствие исходило от них, и еще уверенность.

«Впрочем, сюда, наверное, в основном ходят именно такие люди, — подумал Антон. — Те, кто хочет понять или понимает свой жизненный путь, его смыслы, какие общие цели и задачи необходимо реализовать в этом воплощении. Это учение, может быть хорошей подмогой в жизни».

— Стоял весенний месяц май, летели с юга птицы…, — неожиданно для себя продекламировал Антон, когда они вышли за ворота храма.

— А в это время Бонапарт переходил границу…, - тихо закончила Жанна. — Только у него в песне кажется, был март.

Антон с удивлением посмотрел на нее, она лишь улыбнулась уголком губ.

— Тогда был март, а сейчас май, — подмигнул Антон женщине. — Слышала эту песню?

— Некоторые его песни мне нравятся, — пояснила она.

— Ты знаешь поэтов прошлого века?

— Увлекалась в свое время. А тебя это удивляет? — спросила Жанна.

— Удивляет ли меня? Конечно, — сознался Антон. — Сам я особо не увлекался поэтами, но некоторые песни бардов конца того века я даже заучивал. Потом проигрывал их на гитаре.

— Занимаешься серьезно музыкой? — поинтересовалась Жанна.

— Не сказал бы. Так в свободное время, немного. Играю на клавишных и гитаре. Недолго учился в музыкальной школе. Мама свела в свое время, — усмехнулся Антон.

Они уже шли к центру Алтайска, куда приехали вчера вечером, и остановились в небольшой гостинице при филиале их компании. Алтайском, город стал называться недавно, когда численность населения Горно-Алтайска неспешно подбиралась к миллиону человек. Хотя жители его давно уже так называли, и года два назад это название закрепили официально. Город, конечно, разрастался и вширь и вверх. Микрорайон Майма, где стоял буддистский храм, был некогда поселком, отстоящим от города километров на восемь. Климат в этих местах уже не был таким суровым, как в конце двадцатого столетия. И теплое время года увеличилось до семи месяцев.

— Сегодня выходной, и у нас свободное время до вечера. Можем зайти в кафе, я знаю одно недалеко от гостиницы, в стиле десятых годов. Там официанты — люди, — предложил Антон.

— Спасибо за предложение, — отозвалась Жанна после небольшой паузы. — Но не могу сейчас, пойду, прогуляюсь, надо еще в пару мест зайти. Встретимся вечером в гостинице, можно будет посидеть в кафе. Ты не обидишься? — мягко коснулась она его руки.

— Нет, конечно, мне тоже надо к знакомым наведаться. Давно обещал. Не заблудишься здесь? Если что, звони. Служба спасения придет на помощь, — улыбнулся инструктор.

— Я тут была пару раз по делам, так что все будет в порядке. Надеюсь, служба не понадобится. Но если что, обязательно вызову. Бди! — засмеялась женщина. Они посмеялись вместе. Вроде не особая шутка, но им было легко и весело. Молодые, умные, здоровые, а на улице весна. Много ли надо, чтобы просто посмеяться?

— Тогда после восемнадцати в гостинице, у ресепшена в вестибюле? — предложила Жанна. — Буду подходить, сообщу.

Антон прикинул, что ему еще необходимо сделать. Вроде успевает.

— Хорошо, в восемнадцать плюс, — усмехнулся он. — Жду звонка. Тогда до встречи?

— Да, до встречи, — прощебетала Жанна и свернула на боковую улицу, которая по небольшой дуге выходила к центру города.

У Антона было сильное желание немного проследить за ней. С кем она будет встречаться и куда заходить. Но прислушавшись к себе, почувствовал, что не стоит этого делать.

«Я не сыщик, и она наверняка сможет заметить слежку, — закрутилась оценка ситуации в голове. — И тогда станет еще внимательнее и осторожнее. А может, это все это наши домыслы с Андреем и излишняя подозрительность. Он хотя и начальник, но тоже имеет право ошибаться. И можно потерять всякое доверие у этой женщины. Потом трудно будет восстановить. Да и давно обещал зайти к знакомым. Как раз хорошая возможность. А здесь пусть все идет, как любят у нас говорить, установленным порядком»

Он пошел к остановке, где стояло несколько авто с надписью «Такси» на крыше. Его знакомые жили на окраине.