– Руки вверх, ноги вниз! – заорал первый мужик.

– Витя, не то! – поправил второй.

– А… Точно! Руки вниз, ноги вверх, – «исправился» грабитель.

Второй мужик покачал головой, но промолчал. Первый мужчина схватил у напарника пистолет и стрельнул в воздух. Я вздрогнула.

– Живо легли на землю! – скомандовал воришка номер два.

Мы с тёткой покорно легли на грязный асфальт. Я вновь услышала смешок и решила, что это моё бурное воображение разыгралось!

Грабители о чём-то совещались, хамка снова зашипела и закричала: «Андрей!» Я была в шоке и ужасе. Было как-то странно, но уже не страшно. Я чувствовала себя героиней пьесы абсурда!

– Всё. Скоро вы умрёте. Ваша смерть будет мучительной и быстрой, – заржал первый грабитель. Второй издал звук наподобие отчаяния. Я осторожно поползла подальше от места происшествия. Грабители вновь о чём-то спорили, тётка занималась тем же. Я тихонько ползла. Всё, конец моей новой кофте и джинсам. Они все испачкались и протёрлись до дыр. Эх… Но жизнь-то дороже! Хотя, рваные джинсы сейчас в моде! Вот постираю их и буду всем врать, что это эксклюзив от Армани

Воришки не заметили, как я отползла метров на пять. Внезапно первый мужик направил пистолет на раненую тетку и начал бубнить:

– Всё, прощайся с жизнью, Ариадна! Не надо было нам мешать! Ай-ай-ай! Мы взрослые дяди, а ты?! Ха! Нет, умри! Раз, два, – начал отсчёт он.

– А чего это ты её будешь убивать?! Это должен сделать я! – ожил второй.

– Нет, я!

– Я!

– Я!

Такой спор продолжался в течение минут десяти. Далее второй мужчина начал считать. Я нащупала что-то большое. Ой, да это же огнетушитель! Как он вовремя! Я незаметно схватила бутыль и прижала к груди. Кое-как встав на землю, я сорвала пломбу с «устройства». Какое счастье, что он тут!

– Раз, два… – продолжал считать вор.

– Три! – крикнула я, кое-как сдерживая эмоции.

Из шланга вырвалась струя густой белой пены. Она лилась, буквально затопляя всё кругом. Сначала грабители, а затем и пострадавшая тётка оказались в пене. С головы до ног они были покрыты слоем густой вязкой массы. Потом и всё остальное повязло в ней. Мужики начали нецензурно орать, тётка встала и попыталась накинуться на меня. Но я увернулась, и женщина упала в пену, собравшуюся на земле. Грабители попытались меня поймать, но не тут-то было! Ослепнув от пены, они стукнулись лбами и шлёпнулись на землю. Я огляделась кругом. Туман рассеялся, стало немножко видно окружающее нас пространство.

Дома, дома, и парень лет тридцати, усиленно сжимающий… камеру! Обалдеть! Он это снял?! Какой ужас! Я присмотрелась и увидела возле него множество других людей. Все что-то с аппетитом жевали, смеялись и показывали на меня пальцем. Всем было весело, но не мне. Что здесь происходит?! Люди, люди… Это что, розыгрыш?!

Внезапно из толпы выскочил мужичок лет пятидесяти с хвостиком на голове и круглых очочках кота Базилио. Он топал ногами, кричал, возмущался. По-видимому, он здесь главный. Ну и влипла же я! Мужик кричал на парня с камерой:

– Ты это снял?

– Ага, – с радостью заявил парень.

– Всё?

– Да!

– А-а-а! Идиот! Зачем снял, балбес?! А? Дурак, это же не то! Какая-то дура облила всех пеной, а ты снял?!

– Да, – кивнул собеседник.

– Зачем?

– Сами велели снимать всё до вашего прихода! Ну я и снял!

– Не надо было это снимать! Дубина! Идиот! Тупица! Только плёнку перевёл! А-а-а!

– Это было до вашего прихода, соответственно, надо снимать!

– Балбес!!!

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Хватит! Замолкни! Где та идиотка? – спросил у какой-то девочки режиссёр.

– Да вон она, – сдала меня девчушка.

Я начала пятиться назад, соображая, как действовать. Тем временем режиссёр подбежал ко мне и начал кричать:

– Что ты тут делаешь?! А? Тебя спрашиваю, тупица!

У меня отвисла челюсть. Ну хамло!

– Я помочь решила… Женщина… Нога… Грабители… Огнетушитель, – в растерянности бормотала я.

– А-а-а! Дура! Это фильм! Всё не по-настоящему!!! Поняла?! Вали давай, пока я не разозлился. Фильм про бандитов. Не видела что ли съёмки никогда?!

– Я думала, всё правда.

– Ха! Нет, конечно! А ты дура! Всё нам испортила! Вали, вали, пока я охрану не вызвал!

– Всё нормально? Женщина не ранена?

– Нет. Вали давай, всё окэ!

– Ладно, но что у вас за фильм?

– Какая тебе разница?!

– Просто так спросила. Ну ладно, до свидания, не хотела вам мешать.

– Ага, сваливай давай! Чао-какао, и не возвращайся сюда более! – «попрощался» режиссёр.

Удивлённая сверх меры хамством других людей, я медленно побрела к дому. В голове бродили разные мысли, но, так и не придумав ничего толкового, я дочитала детектив и погрузилась в объятия Морфея…

Мне снилось, как будто у меня в доме проводятся съёмки фильма, причём в главной роли была я. Меня похитили и увезли на необитаемый остров грабители, чтобы узнать у меня секретный пароль от заветной ячейки Швейцарского банка (вот уж откуда у меня в голове были эти сведения, не помню), но я сумела-таки ускользнуть из рук преступной группировки и выбраться на сушу! Потом меня перехватили они же и заперли в каком-то сарае. Я слышала крики и какие-то разборки, а потом начались выстрелы… Вот под них-то я и проснулась ни свет ни заря.

Я села на разложенном диване и тряхнула головой. Оцепенение начало проходить. Базиля не было со мной. Сонная, я пришла на кухню и села за стол. Базиль сидел в углу и играл с игрушечной мышкой. Я налила ему в блюдце молока и стала думать, что же мне делать. У меня сегодня очередное занятие с Настей, надо попробовать порасспрашивать Федоркиных о Людмиле и таинственном Марке, может, кто-то сможет пролить свет на загадочную историю…

Ровно в десять утра я стояла перед знакомой дверью. Дверь открыли быстро. Первой, кого я увидела, была Зинаида Яковлевна. Лицо её было заплаканным, и сегодня она даже выглядела старше своего возраста.

– Здравствуйте, – фальшиво радостно сказала я. – Вот, пришла с Настюшей заниматься.

– Да-да, проходите, – грустно ответила бабушка. – Извините, Борис Васильевич не смог сегодня встретить вас лично, он пока немного не в себе. Да что тут скрывать, вы знаете о трагедии в нашей семье… Боря мне как родной сын… И невестка Ольга мне нравилась, несмотря на её вспыльчивый характер. Всё-таки это выбор моего сына, а Боря никогда не принимал неправильных решений. Сейчас всем не по себе, как же мы дальше будем-то без Олюшки-то… – грустно вздохнула она, и голос её дрогнул. – Хорошо, Настюша хоть не понимает беды, которая случилась. Она думает, что Ольга спит, но скоро проснётся и будет гулять с ней, как и раньше. Прошу вас, поаккуратнее с девочкой…

– Да-да, конечно, я всё понимаю! – быстро сказала я, желая успокоить бабушку. – Я пойду?

– Конечно, проходите к Настёне, она ждёт вас.

Девочка, несмотря на то, что ещё не понимала, что такое смерть, тоже была удручена гнетущей обстановкой в доме. Я пыталась развеселить её, рассказывая о причудливых домиках Франции, красивых и необычных замках Германии, показывая ей красивые яркие фотографии и живописуя местные легенды. Девочка внимательно слушала меня, но даже ни разу не улыбнулась. Я поняла, что сегодня занятия не получится и хотела пойти к Борису, поговорить с ним и сказать, что, считаю, целесообразнее недельку дать девочке отдохнуть, а потом продолжить занятия.

– Настенька, можешь провести меня в кабинет Бориса? – осторожно спросила я у девочки, когда она грустно смотрела в окно.

– Деда низзя… – не по-детски вздохнул ребёнок. – Низзя, деда плоха.

– Что случилось с дедушкой? – вскинула я брови. Неужели старший Федоркин тоже попал в больницу?

– Деда плоха, деда плачет.

Я удивилась до крайности! Никогда бы не подумала, что такой серьёзный человек и жёсткий бизнесмен способен на высокие чувства… Видимо, Борис Васильевич очень любил жену.