– Вот и занимайтесь своими непосредственными обязанностями, а не по состязаниям лучников болтайтесь,– отрезала Вейм. – И не имейте дурной привычки считать золото в чужом кармане.

– Это еще разобраться надо чье золото! Лук заговоренный, значит, победа присуждается второму по результатам.

Пока Вейм разбиралась с организаторами турнира, Илана вместе с сыном сидели на ограде стрельбища и рассматривали белые облака, неспешно плывшие по голубому небосводу. Они стояли, но не вмешивались в перепалку всецело поглощенные созерцанием голубого неба с низко плывущими, кучерявыми облаками.

–… Облака, мой милый, это вода. Капельки воздуха смешанные с капельками водяного пара выдыхаемые небесным Драконом, что дремлет, укрыв землю своими бирюзовыми крылами. Солнце его правый глаз. Им он наблюдает за своими детьми днем, а Луна – левый. Великий Дракон настолько древний, что не может открыть оба глаза одновременно. Если это ему удастся, то силы скоро покинут его, он уснет. Тогда мир погрузиться во мрак. Темные нападут и убьют его и его детей. И времена начнутся сначала.

– Илана, прости меня, что прерываю семейную идиллию глупыми вопросами, но скажи мне, если тебе предложат еще пострелять, как ты думаешь, каковы твои шансы? – Вейм вынырнула из толпы зевак и подошла в Илане.

– Ну, – протянула женщина задумчиво. – Могу попасть, могу и не попасть: все в руках богов. А что господа очень сильно не хотят платить?

– Да им не денег жалко. Нет, денег им, конечно, тоже жалко, но их больше раздражает то факт, что победа уплывает из рук. Надо постараться, Илана.

– Ну надо так надо… – Пожала женщина худенькими плечиками.

– Предлагаю пари: три стрелы.… Выигрывает моя подруга: забираем. Проиграем: отказываемся от всех денег. Ну как?– Обратилась Вейм к писарю и Отто.

– Она ж и так выиграет… у неё ж лук заговоренный…

– Хорошо. – Вейм достала из чехла свой лук. – Он тоже заговоренный?

– Может быть, заговоренный, а может и нет… Откель ж я знаю-то? Я ж не ведун какой-нибудь в заговоренных вещах разбираться! – Развел руками писарь.

– Уважаемый не может определить заговоренный ли лук?!

– Этот лук точно зачарован!– Отрезал Отто, даже не взглянув на оружие.

– А твой лук «чистый»? – Оскалилась Вейм. – Неужели ни разу не ходил к какой-нибудь бабке-знахарке, чтобы немного пошептала или руны вырезала в незаметном месте, например, под оплеткой?!

При упоминании бабки ведуньи, Отто стушевался.

– Лук Отто Стрельца не заговоренный. Пусть твоя лучница стреляет из него, – к ним подошел грузный мужчина, в длинном парчовом кафтане и маленькой меховой шапочке.

– Так-то оно так…– Проговорил писарь, поклонившись мужчине.

– Уважаемый помощник мэра, это не законно я буду жаловаться! – Взревел «фаворит» Отто. – Я не доверю оружие этим… этим… женщинам! Оно денег немалых стоит. Да и не дело это – давать благородный лук в руки кому попало!

– Испортят – вернут полную стоимость. Или отдавай лук или отказывайся от своих претензий! Не испытывай терпение зрителей! – Проговорил мужчина, утирая шелковым платком капельки пота проступившие на широком изрезанном тремя поперечными морщинами лбу. Смахнув пот с густой бороды, он продолжил. – Уже полдень, и мы все еще хотим попасть на турнир, поэтому я, как помощник мэра, настоятельно советую поторопиться.

– Хорошо, – сквозь зубы проговорил Отто, отдавая оружие и стрелы.– Но я все равно буду жаловаться Господину Мэру!

– Это твое право. Мы свободные граждане Мянтувиля… – Отмахнулся помощник.

– Стрелять придется из него,– проговорила Вейм, снова появляясь перед Иланой.

– Стрелять можно и из палки… Попасть сложно, – покачала головой женщина, осматривая оружие – Это мужской лук. Сильная тетива. Хорошее дерево. Но для меня он тяжелый и неудобный, да и конструкция другая, не та, к которой я привыкла.

– Все равно попробуй.

      Илана спрыгнула с ограды и пошла к черте, намалеванной рыжей краской на сухой вытоптанной траве. Лучница долго примеривалась, натягивала непослушную тетиву. Деревянная дуга нехотя гнулась и тихонько скрипела, а пальцы скользили. Вейм, посмотрев на мучения, зло фыркнула и направилась к женщине. Подойдя, она споткнулась и под громкий хохот толпы растянулась у ног лучницы.

– Ты не ушиблась? – Удивленно спросила Илана и протянула руку, помогая ей встать.

– Со мной все в порядке,– усмехнулась Вейм, быстро одевая на большой палец правой руки лучницы костяное кольцо причудливой формы.

– Откуда эта вещь у тебя? Маа запретила вывозить подобные вещи из Драгонхолла,– еще больше удивилась Илана.

– Подарок мужа. Вернешь, когда деньги получим.

– Фарлайт,– чуть слышно произнесла Вейм, не выпуская ладони лучницы. Тень едва заметная в раскаленном полуденном воздухе скользнула по руке и растворилась в дуге лука.

– Не честно это,– покачала головой Илана. – Пользовать заколдованные предметы в поединке.

– Не честно говоришь, – презрительно фыркнула Вейм. – Где это видано стрелять из чужого лука после победы! Ну… удачи,– хлопнула по плечу лучницы Вейм и направилась к наблюдавшими за ними Отто, писарю и помощнику мэра. – Волнуется, девушка. Поддержать нужно было.

–Тяжеловат лук для девки, – заметил Отто.

– Спорим на сто золотых, что все три стрелы попадут прямо в центр мишени.

– Идет, – улыбнулся Отто.

Прицелившись, Илана подцепила тетиву ушком кольца, и, задержав дыхание, выстрелила. Затем еще и еще…. Все три стрелы попали точно «в яблочко».

– Да что ж это такое-то! – В сердцах бросил «фаворит» Отто.

– Сегодня явно не твой день, Отто. Видимо богов чем-то прогневил, – развел руками помощник мэра.

Отто подбежал к Илане и, вырвав лук, и начал придирчиво осматривать оружие. Внешне лук был цел: мужчина не нашел ни единой новой царапины или скола, тетива тоже была в порядке. Даже оперенье стрел было как новенькое, словно и не стреляли. Лишь что-то изменилось под полированной поверхностью из темного дерева. Что-то очень важное исчезло, растворилось в полуденном воздухе, а что именно Отто понять не мог.

– Деньги? – Изящно вскинула ладонь Вейм.

– Подавись…– Мужчина швырнул под ноги тощий кожаный кошель. – Можешь не пересчитывать, всё верно.

– А зачем мне его пересчитывать? Боги – свидетели: не сойдется сумма – попрошу, чтобы наказали. Ты же, лучник, Отто. У вашего брата половина выстрела зависит от мастерства, а половина от дарованной богами удачи. Так что, с богами тебе сориться ни к чему. Как говорят у нас, «Варлайт»…

      Отто что-то буркнул, бросил ей под ноги еще пять золотых, и пошел к выходу со стрельбища. Мужчина не заметил, как при слове «Варлайт» легкое облачко соскользнуло с его лука и метнулось к Илане. Дух древнего лучника, обитающий в кольце, вернулся в своё костяное жилище.

В Драгонхолле было традицией после смерти Мастера оставлять частичку души в предмете. В предметы вкладывались души успешных торговцев, художников, советников, моряков, танцовщиц и воинов – всех, кто достиг мастерства в своем ремесле и мог послужить людям и после смерти. Вейм, могла поклясться, что видела посох с душой нищего. Вещь стоила немало, и, по рассказам хозяина, знала все дороги и трактиры в Драгонхолле. Но природа не терпит перекосов, и закон равновесия действовал и на магические вещи. Были свои недостатки и у кольца, на час превращавшего самый неудобный лук в оружие, специально созданное под руку взявшего его. Торговец, продавший кольцо Илириху, рассказывал, что, надев колечко, можно даже с плохоньким луком разить цель лучше самого меткого стрелка в драконовых землях. Однако дух, живущий в артефакте, был прожорлив: вселяясь в оружие, он сжирал душу оружия, частичку тепла мастера, делающую лук не набором деревянных, металлических и кожаных деталей, а одухотворенным существом, помогавшим войну. Одним словом, Отто мог сразу выбросить свой лук, ибо удача навсегда покинула мертвое оружие.