— Какая встреча, — Хитоши остановился рядом, растянув губы в приветливой усмешке.

— Добрый день, Шинсо-кун.

— Выглядишь неважно. Тебе это ещё не часто говорят?

— Если бы кто-то говорил… А ты, случаем, не знаешь… — Шинсо оборвал его сразу же.

— Не знаю. Я не общаюсь ни с кем из вашего класса. Хотя недавно видел Оджиро, но всё закончилось без жертв.

В руках Хитоши была нетолстая папка с бумагами. Скорее всего, это был какой-нибудь доклад, с которым ему предстояло выступать перед своим классом.

Видя заинтересованный взгляд Мидории, Шинсо хмыкнул:

— Это реферат о моей причуде.

От его слов Изуку весь засветился, так и прося взглядом дать ему почитать.

— Я могу дать тебе его просмотреть, но только сейчас, потому что потом отнесу Аизаве-сенсею.

— Аизава-сенсей и у общеобразовательного класса что-то ведёт?

— Это, скорее, индивидуальное задание для меня. Его, можно сказать, личная просьба. После фестиваля он заинтересовался моей причудой. И вот только сейчас я смог сделать эти записи.

Быстро посчитав в уме, Мидория задумчиво сказал:

— Много же тебе понадобилось времени.

— Да, много. Но это того стоило, — он протянул Изуку красную папку.

Листки внутри были исписаны мелким почерком. В самом начале находилось что-то вроде содержания, по которому парень быстро пробежался глазами.

— Тут много пунктов…

— Разумеется. Было бы странно, если бы я вместил всё в один лист бумаги, не так ли?

— Возможно, — неловко было бы сказать, что некоторые могут уместить всю информацию о себе в одном абзаце, если не предложении.

Изуку перелистнул страницу и принялся вчитываться в содержимое. Применение. Особенности. Разновидности. Чего только не было там выписано.

— Особенно примечателен этот пункт.

Шинсо пропустил несколько страниц и ткнул пальцем в заглавие. Глаза Мидории расширились.

— А такое… бывает?

— Да. Но встречается крайне редко. Ведь обычно с первой попытки это ни у кого не выходит. Требуется время и… Ну, это… Трудно объяснить словами. Слишком многое остаётся неизвестным.

Мидория нахмурился. Если это реферат о причуде Шинсо, то при чём тут Это? Он снова заскользил взглядом по строчкам, вчитываясь всё сильнее.

Парень и сам не заметил, как начал бубнить себе под нос некоторые фразы.

Но неожиданно Шинсо вырвал у него из рук папку, тут же закрывая её. Он деловито кашлянул в кулак.

— Мне уже пора.

— Ах, да. Извини. Просто это действительно интересно. Ты проделал большую работу.

— Я рад, что это заинтересовало тебя. И ещё больше обрадуюсь, если оно сможет пригодиться тебе в будущем.

Хитоши кивнул ему на прощание и продолжил идти в учительскую.

Изуку посмотрел ему вслед и подумал: «Шинсо-кун действительно удивительный человек».

— А кто это был? — Изуку едва не подпрыгнул от испуга.

— Намие-сан! Ты меня напугала!

Он приложил ладонь к груди, где беспокойно ухало его сердце, и облегчённо выдохнул. Мори заинтересованно посмотрела на него, всё так же ожидая ответа.

— Это был мой друг из параллельного класса, Шинсо-кун.

— Вот как. Он выглядел таким уставшим, словно ему стоило бы прилечь отдохнуть.

Мидория удивлённо взглянул на неё. В голосе Намие проскальзывало что-то странное, но, что именно, понять было очень трудно. Но сейчас волновало его не столько это, сколько другое — с ним разговаривали! Не игнорировали! Сами подошли и начали разговор!

— Намие-сан, а ты случайно не знаешь…

— 56, — неожиданно произнесла она.

— Что?

— 7*8=56… Не 48, а 56…

Уголки её губ вдруг опустились вниз, будто бы от этих чисел зависело что-то очень важное.

Намие вдруг рассмеялась так, что на её глазах выступили слёзы, но она тут же смахнула их прочь, снова растягивая губы в широкую, немного странную улыбку.

— Это так забавно. А ведь я даже и не сразу поняла, что к чему. Вот так да-а! Удивительно! Похоже, я чересчур расслабилась, вот и делаю промашки.

Заправив пламенную прядь за ухо, Мори, ничего не говоря больше, прибавила шагу, пока не скрылась за поворотом.

Изуку оставалось только смотреть ей вслед, про себя думая, что же такого могло случиться и чем ей не угодили значения таблицы умножения. Но то, что Намие разозлилась, Мидория понял по её потемневшему взгляду и тяжёлой походке…

Под конец дня дождь набрал полную силу и лил непроходимой стеной без остановки. Отчаявшиеся школьники стартовали на всех порах в надежде добежать до станции промокшими не насквозь. Но, разумеется, это были не более, чем мечты. Промокшие, продрогшие, они проклинали сегодняшний день.

Мидория вошёл в класс. В комнате уже почти никого не было, разве что пара сумок и Урарака, которая явно медлила уходить, всё ещё надеясь, что дождь снаружи поутихнет. Но, по мнению Изуку, это было бесполезно.

Он посмотрел на неё, не зная, как лучше подойти. Всё-таки все его игнорируют, не желая принимать помощь, поэтому Изуку колебался. Но Урарака — его друг. Она столько для него сделала и никогда не оставляла в трудной ситуации.

— Урарака-сан! — получилось громче, чем парень хотел сказать, он смутился, но всё равно продолжил: — На улице сильный ливень, поэтому, не хочешь пойти домой вмес…

Очако, казалось, его и не слышала, всё так же медленно складывала свои вещи, оттягивая момент, когда она должна была оказаться снаружи. Глаза её смотрели только вниз, словно не было здесь никого, кроме неё.

Изуку сглотнул болезненный комок в горле и тоже опустил взгляд. Он не знал, как следует поступить в данной ситуации. Поэтому Мидория просто достал из своего рюкзака зонт и молча положил его на парту перед Ураракой. Может быть, она и это проигнорирует, он не знает, но всё же надеется, что девушка не промокнет под дождём.

Он поправил лямки рюкзака и вышел из класса, прикрыв за собой дверь. На душе скреблись кошки, а губы были сомкнуты в блёклую линию.

Урарака зажмурилась, крепко сжав до побеления костяшек край сумки. Дверь снова отворилась, в класс ровным шагом прошёл Иида. Он понимающе посмотрел на неё и прошёл мимо, делая круг до своей парты, чтобы незаметно погладить её по плечу, точно так же сомкнув челюсти.

Дождь всё так же поливал улицы. Изуку никак не решался сделать шаг вперёд, чтобы выйти из-под навеса. Он смотрел вверх, и капли дождя казались ему тончайшими иглами, готовыми пронзить его своим холодом. Но время всё шло, и нужно было идти.

Он делает шаг вперёд, сразу же срываясь на бег, чтобы добежать до станции как можно быстрее. Но тут Мидория замечает, что его одежда не намокла, если только совсем немного.

Изуку поднимает голову вверх, чтобы увидеть купол чёрного зонта, что скрыл небо над ним.

Бакугоу ничего не говорит, но по виду сразу становится ясно: он хочет сказать что-то. Изуку не знает, что именно, но разговоры, которые начинал сам Кацуки, никогда не приводили к чему-либо хорошему.

Кацуки смотрел на него своими невозможными красными глазами, что сейчас казались такими суровыми, будто стоит им только завернуть за угол, как он тут же набросится на Мидорию, взорвёт его и размажет по стенке, привычно скалясь.

— Это…

— Заткнись. Если не хочешь промокнуть, шевели отростками.

И, не дожидаясь ответа, Бакугоу быстро пошёл дальше, заставляя Изуку едва ли не бежать за ним.

Мидория молча смотрел на его хмурое выражение лица. Идти вот так было непривычно.

Обычно они пересекались где-то на своей станции и уже тогда шли домой вместе. Они редко разговаривали на улице, да и дома, в принципе, тоже. Иногда могли засесть за домашнее задание, а после сидели в тишине, едва соприкасаясь пальцами рук.

Стоило им только подойти к станции, как Бакугоу резко схватил Изуку за рукав пиджака, заставляя его свернуть под узкий навес. Люди по этому переулку проходили редко, так что обычно тут было тихо, но вот сейчас шум дождя мог заглушить все крики о помощи. Не то чтобы он собирался кричать. Но всё равно.